Как попаданке поднять ребёнка и...курорт (СИ) - Ткаченко Сусанна "Санна Сью" - Страница 14

— Ас Почвиль, я хочу пригласить вас прогуляться по поместью, показать, что хочу сделать, и обсудить время, а также стоимость работы, — как можно более дружелюбно проворковала я, покинув свой пост наблюдения.

Кажется, в его взгляде мелькнула искра надежды:

— С огромной радостью помогу, аса Анниэлла.

— Прошу, зовите меня Элла.

— Как пожелаете, а меня можно звать Виль.

Я ему искренне улыбнулась и, взяв под руку, повела на задний двор.

— Мне бы хотелось обогатить почву и ускорить созревание урожая, Виль. А звериную радость оставить только в качестве газонной травы. У нас ведь есть животные — пояснила я, обведя рукой запущенный участок. — Между дорожками и домиками я планирую сделать газоны.

— Это на час работы, Элла, и, как я говорил раньше, готов выполнить работу за ночлег и еду.

— Пройдём дальше, это ещё не всё. Я планирую полностью перестроить владения, и мне мешают в этом деревья и колючник. Вы бы справились с этой проблемой?

Я подошла к одному из деревьев и оперлась на ствол, а парень стушевался.

— Это уже высшая магия, аса, боюсь что с хранителями сути я не смогу один договориться...

— Но попытаться же можете?

Второй раз слышу про хранителей сути и ничего не понимаю. Что они хранят? Где?

— Понимаете, я не слишком одарён благодатью хранителей, но я попытаюсь! — пылко пообещал юноша, и мне очень сильно захотелось, чтобы у него всё вышло.

— Понимаю и надеюсь на успех! — подбодрила я его. — Поэтому даю вам время на расчёты и собраться с силами до завтрашнего утра. Меня интересует цена, не забудьте...

Оставив озадаченного по полной программе парня прикидывать смету, я отправилась к Гензелю, прояснить вопрос с продуктами.

Чету Гасов я нашла в бараке. Сельма мыла котелки, склонившись над огромной каменной ванной для посуды, а Гензель задумчиво смотрел на её задранный кверху тыл, украшенный бантиком завязок фартука.

— Гензель, дружочек, — гаркнула я с порога, и управляющий подпрыгнул на стуле. — Я вижу, вам скучно, принесите мне, пожалуйста, полный план поместья, а потом возьмите Петрия и Косту да займитесь уборкой мусора с пляжа. А мы пока с Сельмой поговорим о питании.

Сельма уронила котелок, вытерла руки о передник и испуганно сложила их у груди:

— Я что-то сделала не так?

— Нет-нет, — поспешила я её успокоить, — все отлично! Ты потрясающе вкусно готовишь. Мне просто нужно, чтобы ты сейчас села и написала список цен на все-все продукты. Грамотная? Сможешь?

— Обижаете, аса. Конечно, смогу, — мигом загордилась пышка и подбоченилась, — только сбегаю в комнату за письменным набором...

— Ой, а я как раз хотела посмотреть на вашу комнату и другие помещения барака. Покажешь?

— А как же! Идемте, аса.

В мрачном темном бараке оказалось аж восемь помещений. В двух комнатах расположились Гасы — в одной из них был кабинет управляющего. Именно из него Гензель, нагнав нас, вынес и отдал мне папку с планом поместья и строений. В третьей комнате находилась прачечная. Четвёртую комнату занимал склад — посуда, белье и прочее «наследство» лежало на высоких стеллажах и даже неплохо сохранилось.

— Так тут суховейный артефакт стоит, работает ещё понемногу, а остальные разрядились, — пояснила Сельма, когда я поинтересовалась, почему тут ничего до сих пор не отсырело, — мощный камень, его одного на весь хозяйственный корпус  хватает.

Ясно, такую штуку надо в каждый домик купить, ну или зарядить старые. Узнаю у Корбина.

В пятой комнате расположилась вотчина Сельмы — кухня, ну а оставшиеся комнаты предназначались для прислуги и сейчас пустовали. Предложу Вилю на выбор: жить здесь или в халупе.

Осмотрев всё, оставила Сельму писать список, проследила чтобы её муж тоже не плевал в потолок, а отправился исполнять моё распоряжение,  сама же вернулась в дом.

Далия уже, наверное, проснулась и потеряла меня. Я ни в коем случае не хотела, чтобы малышка вновь почувствовала себя ненужной матери.

Глава 11

После обеда, часам к трём, солнце уходило, и на территории поместья вообще наступала благодать. Так-то и в полдень было ничего там, где защищала тень от деревьев, но росли они бестолково, и вот, например, перед особняком находиться было невозможно. Зато после дневного сна мы с Дали покачались на качелях без риска получить солнечный удар. Потом покидали в море камушки — заодно я проследила, чтобы мужики не халтурили, а потом пошли обследовать гостевые домики.

Строения оказались каменными, и за счёт этого внутри стояла приятная прохлада — вот и всё хорошее. Не знаю, кого сюда пускали прошлые хозяева, но это точно были не люди их круга, не асы.

— Мамочка, а для кого эти сарайчики? Для кошечек и собачек? — вторила моим мыслям Далия, оглядев скудную обстановку.

Стол, два стула, две кровати, две тумбочки, шкаф и вешалка при входе — вот и всё богатство единственной убогой комнаты. Кроме неё, домик вмещал в себя крохотную уборную с раковиной. Никакой ванны или душа тут не было. Видимо, подразумевалось, что отдыхающие помоются в море. Жесть, конечно.

— Не знаю, дочь, наверное...

Провела пальцем по подоконнику — хоть картошку сажай.

— Или, может, тут бедные люди живут, у которых нет дома, да, мам?

— Вполне возможно, Дали. Вполне.

Деревянный пол покрашен коричневой краской, а стены просто когда-то давно были побелены, как и потолок. Тёмные плесневелые углы, разумеется, тоже присутствовали, но в этой халупе хотя бы были стекла в окне. А в двух таких же домишках, которые ближе к морю, эта роскошь отсутствовала. Наверное, не выжили после зимнего ненастья.

Тоска засосала под ложечкой, напоминая о невероятной сложности дела, за которое я взялась.

— Идём отсюда, дочь, — поспешила я сменить картинку, чтобы не передать малышке своё настроение.

Мы обошли с дочкой все углы поместья и обнаружили с противоположной от барака стороны особняка, между сараем, курятником и растущим вдоль забора колючником ещё одну достаточно большую, поросшую звериным счастьем площадку. Там стояли стенды с выцветшими изображениями людей в форме и страшных чудовищ, напомнивших мне крокодилов на длинных ногах.

— Ой, мам, бежим скорее отсюда, — Дали захныкала и задергала меня за руку, — боюсь, боюсь...

— Ты чего, детка? Они же нарисованные, — я подхватила дочку на руки и поспешила уйти, — ненастоящие же они зверюшки, не кусаются.

— Мамочка, так нельзя говорить, — очень серьёзно сказала Далия, обхватила мою голову ручонками и заглянула в глаза, — но я так сильно-сильно рада, что ты ударилась головой. Я тебя так люблю! — дочка обвила мою шею и чмокнула в щеку, а я в очередной раз задумалась о превратностях судьбы, которая даёт таких прекрасных деток таким мамашам, как Анниэлла.

А ведь достойные годами не могут родить. Что за несправедливость?

— И я тебя люблю, доченька. Идём ужинать?

Весь вечер так и провозилась с малышкой, отодвинув все дела на завтра. Мне очень хотелось, чтобы Далия забыла о прошлых отношениях с матерью и поверила мне. Поверила в то, что так, как сейчас, будет теперь всегда. Ну а когда уложила её спать, взяла из кабинета рекламные проспекты курортов, забралась с ногами на свою кровать и приготовилась внимательно изучать. Я готова сделать всё, чтобы сделать жизнь девочки, которая мне досталась волей судьбы, счастливой!

Но когда я открыла первый проспект, то, мягко говоря, офигела… Пролистала второй, третий и убедилась в первоначальной догадке: изучать-то тут нечего! Нет на побережье никаких курортов в моём привычном понимании.

Вся реклама сводилась к сдаче в аренду особняков для состоятельных семей — на длительный срок, и гостиничных номеров — на короткие сроки. В отелях разброс цен был большим, рассчитанным на людей разного благосостояния. Ну и ещё, сдавались домишки, типа моих шести халуп, для людей со скромным достатком. Для тех, у которых не было средств на развлечения, предлагаемые в популярных курортных местах. Всё. Ни тебе санаториев с лечением, ни анимации, ни спа-процедур — ничегошеньки подобного тут не предлагали.