Как попаданке поднять ребёнка и...курорт (СИ) - Ткаченко Сусанна "Санна Сью" - Страница 46

Но потом, как-то постепенно, сеансе на пятом мы с асой всё же дошли до обсуждения и её личной жизни.

— Белла все женщины что собрались у меня в той или иной степени нуждаются в помощи или очищении. И я стараюсь им в этом помочь. Дух-защитник взял меня под свое крыло и наделил способностью угадывать проблемы, — устав обрабатывать шпионку по-хорошему, я решила попробовать действовать напролом. — Он шепнул мне, что вы несчастливы в любви. Вас бросил мужчина?

К тому времени она немного смягчилась, но, если бы не невидимое присутствие Душки, я бы не решилась на такое заявление. Белла и сейчас-то возмущённо вскрикнула и подскочила с кресла-груши, а то вообще страшно представить как бы она отреагировала. Но, потом она резко успокоилась, села обратно и вздохнув, призналась.

— Я его так люблю, так люблю! Даже пошла на кое-что такое, чего бы никогда не сделала! Только бы стать к нему ближе...

Думаю, она говорила про работу на бабку Бёдвара и, между прочим, мой честнометр на эти её слова не отреагировал — сейчас она была искренна. Жалко стало девушку.

К слову, честнометр всегда на сеансах был при мне и, оставаясь незаметным для дам, подсказывал степень их искренности.

— Милая, а он вас любил?

— Нет, — горько созналась Белла, — никогда. И не скрывал этого и не обещал ничего...

— Белла! Но ведь это же неправильно так себя не ценить! — я даже не удержалась и заговорила эмоциональнее, чем должны разговаривать с пациентами психологи. — Вы прекрасная молодая девушка! Нельзя так себя принижать! Наверняка по Эотере ходит мужчина, для которого вы станете самой лучшей и единственной на свете!

— Вы не понимаете, Элла, — она переняла мой тон и принялась объяснять свою позицию. — Это уже дело принципа! Я столько старалась, на столько пошла! И просто так отступить? Нет, я прихожу в ярость только от одной этой мысли!

Ну, Бёдвар, ты попал! Думать надо было с кем связываешься!

— А вот ярость и злость вообще вредны для здоровья. Агрессию нельзя держать в себе. Но у меня для вас есть прекрасный способ её выплеснуть. Вставайте, Белла.

Я поднялась первой и подала ей руку.

— Зачем?

— Вставайте, вставайте, сейчас покажу зачем.

Ну и вот тогда я их с Васькой-козликом и познакомила.

— Это как то глупо, Элла, — поначалу уперлась аса, когда я ей сказала что нужно делать.

— А вы попробуйте. Помните: что никто не знает кто вы и всё что происходит в «Грёзах», останется в «Грёзах», — кстати, об этом я асам напоминала неустанно, пока они окончательно не осознали и не расслабились. — Главное, во время ударов, представлять лицо обидчика и про себя говорить все что в глаза сказать не решились бы.

Несколько первых ударов были вялыми, без огонька, ну а потом Белла разошлась и втянулась. Она даже не сдержала несколько претензий в себе и выкрикнула их в лицо снаряду. Особенно было эффектно, когда она засадила ногой в то место, где у мужчин хранится самое нежное, — аса Береника, наблюдающая за процессом со стороны, в этот момент заметно вздрогнула и присела. Я смеялась в голос. Вообще, у этого действа было множество свидетельниц, окруживших спортивную площадку, к концу они даже начали давать Белле советы. А после того, как отдыхающие увидели какой шикарный эффект вышел из этой немудреной процедуры — Белла светилась от счастья и буквально со всеми хотела дружить — у Василия появилось множество поклонниц. Прямо отбоя от них больше не было!

А с вдовствующей королевой Брунхильдой, которая представилась нам просто аса Хильда мы общий язык нашли быстро. Когда как-то незаметно на сеансе перешли к разговору о воспитании детей. Венценосная дама изволила жаловаться на венценосного сына.

— Смотрю я на вас, Элла и прямо понимаю какие допустила ошибки в воспитание своего ребёнка, — сказала она внезапно, и я немного перепугалась

— Я что-то делаю не так? — у меня аж сердце тогда чуть не выпрыгнуло. — Может вы мне подскажите? Я в некотором роде совсем новичок в роли матери, амнезия забрала у меня воспоминания о пяти годах материнства...

На всякий случай предъявила я ей своё оправдание.

— И слава духам! Я не следила, конечно, за вашей семьёй пристально, но насколько мне известно раньше Далия воспитывалась согласно традициям. То есть нянькой. Но сейчас я понимаю, что некоторые традиции пора менять.

Я прямо выдохнула с облегчением.

— То есть вы жалеете, что уделяли мало личного времени и внимания воспитанию ребёнка?

— Нет, нет, дорогая. Наоборот. Я-то, как и вы, занималась им сама, но слишком опекала и баловала, а в результате он вырос совершенно неприспособленным к вла... К жизни. А вы молодец, вы общаетесь с дочкой как с взрослой и самостоятельной. Это правильно.

Естественно, я не подала виду, что поняла её оговорку про власть. Но похвала, конечно, была очень приятна. Я действительно очень старалась стать Дали хорошей матерью, но не потакая во всех прихотях, а сделавшись старшей и мудрой подругой, непререкаемым авторитетом и примером для подражания.

— Знаете, Хильда, мне кажется вы его, своего ребёнка, просто недооцениваете. Я вас знаю совсем немного времени, но уже успела понять, что женщина вы волевая и властная. Можно сказать, тиран в юбке. В хорошем смысле этого слова, — поспешила я добавить, когда увидела, как иллюзия нахмурилась, — вот сколько ему уже лет?

— Двадцать восемь, — вздохнула королева.

— Ну вот! Не мало! Мне кажется, вы должны дать ему шанс пожить самостоятельно.

— Так я и дала! Уехала к вам вот, а теперь переживаю, как бы чего не вышло. Мои шпи... доверенные лица за ним, конечно, приглядывают, но мне все равно тревожно.

Она нервно провела рукой по цветущей стене кабинета, у которой стоял её низкий диванчик. Во время наших разговоров королева любила лежать на спине и любоваться потолком.

— И зря! Отпустите его, Хильда. Пообещайте мне что в дни отдыха будете думать только о себе. Я не вижу вас под иллюзий, но мне почему-то кажется, что вы молодая женщина, — естественно, предварительно я выяснила что королеве пятьдесят три, это в пересчёте на наши как тридцать — вся жизнь впереди! — И мне больно от осознания, что вы поставили крест на личной жизни.

— Ну не старая, да, — подбоченилась мать короля и даже приняла вертикальное положение.

— Вам нужно флиртовать, кокетничать, может даже немного влюбиться. В Грёзах полно красавцев для этих целей, — в артов Ёуч просто грех было не влюбиться.

— Что вы такое говорите, Элла? Я порядочная женщина! — ага, как же, мне докладывали, как вы, ваше величество, обхаживаете Арно.

— Так и братья Ёуч у меня приличные и порядочные арты, Хильда! — возмутилась я. — Им строго настрого запрещены близкие отношения с отдыхающими.

— Ах вон оно что! — мне кажется она обрадовалась, узнав причину, почему акробат не спешит бежать к ней ночью в коттедж.

— Да-да, я говорю совсем о другом. Состояние лёгкой влюблённости окрыляет и заставляет женщину расцветать…

— Вы правы, пожалуй…

— И вот я мечтаю, как вы вернётесь домой вся цветущая, встретите достойного аса, влюбитесь в него уже серьёзно, выйдите замуж… — оседлала я конька фантазии. — Возможно родите ребёнка. Дочку! Знаете, как прекрасно, когда у тебя есть маленькая девочка? — Глаза королевы загорелись мечтательным светом. — Вы сможете воспитать её уже с учётом прошлых ошибок, и она станет вашим солнышком и лучшей подругой. А сыну пора стать мужчиной и научиться брать на себя ответственность...

— Откуда вы все это знаете, Элла? — вдруг подозрительно сощурившись спросила Хильда, — в Анниэлле Торви никогда не было столько мудрости, да и быть не могло.

Так, так, надо не забываться и не слишком умничать, а то так и спалиться не долго.

— Дорогая, но ведь я говорила о духе-защитнике! Это чистая правда, не выдумка! Я действительно имела с ним беседу и очень многое из неё почерпнула...

В общем, к счастью, королева мне тогда поверила, и с тех пор мы разговаривали по душам на любые темы, включая обсуждение договорных браков молоденьких ас и пожилых асов. Оказывается, почившему ныне королю было за сотню, когда за него отдали восемнадцатилетнюю Брунхильду и она очень от этого тогда страдала. Так что беднягу Анниэллу жалела и понимала, что не могло не радовать.