Связанная с Богом войны (ЛП) - Диксон Руби - Страница 6

— Привет. Ты из здешних мест? Потому что я не местная, но мне очень, очень нужно выбраться отсюда.

— Заткнись, девка, — рявкнул мужчина, едва взглянув на меня.

Грубо, наверное, но меня это не удивило. Никто в этом месте не слышал слово «манеры». Но я уже два дня жила в этом новом мире и была полна решимости найти дорогу домой. Я давно перестала истерить и плакать, в конце концов смирившись, что оказалась в довольно мрачной ситуации. Я уже была здесь, в этой дыре, значит, мне стоило придумать, как выбраться отсюда. Но чтобы начать выбираться, мне нужно было в первую очередь покинуть эту клетку.

Если это означало быть милой и ласковой с этим парнем, то я была готова прогнуться. Поэтому я захлопала ресницами, весело улыбнулась и сделала еще одну попытку.

— Я с Земли. Точнее, из Чикаго. Знаю, все думают, что этот город очень холодный и кишит преступниками, но на самом деле там довольно круто. Отличная ночная жизнь. Фантастические музеи. Впрочем, навряд ли ты слышал о нем?

И я сияла так, словно не находилась в загоне для рабов на какой-то варварской планете, в кандалах и в том, что можно было описать только как половину юбки.

Я собиралась выбраться отсюда с помощью силы позитивного мышления, черт возьми.

Мужчина прищурился и снова посмотрел на меня. Затем он бросил взгляд на человека перед загоном для рабов и жестом указал на меня.

— Вот эта слишком болтливая.

— Это можно исправить, — откликнулся мужчина, пересчитывая монеты в руке и не поднимая глаз.

Я с трудом сглотнула, вспомнив парня, которому вчера вырвали язык. Ладненько. Новый план.

— Разве я сказала «Земля»? Нет, я имела в виду… восток. Точно, я говорила о востоке. Который абсолютно, на все сто процентов находится на этой планете, — я попыталась спрятаться за спинами других рабов, закованных в кандалы в загоне. Изначально я подошла к решетке только потому, что этот парень выглядел чистым, богатым и, возможно, мог проявить благосклонность к бедной, несчастной женщине, которая не должна была ошиваться в загоне для рабов.

И вообще не должна была попадать в этот мир.

Впрочем, не тут-то было. Мужчина тыкнул в меня пальцем и сосредоточился на парне, который пересчитывал монеты.

— Я все равно возьму вот эту. Самая красивая из всех.

Рабовладелец закончил считать монеты и хмыкнул.

— Ты точно захочешь надеть на нее ошейник. Она думает, что не должна быть рабыней.

Оба мужчины рассмеялись, в этот момент кто-то положил руку на мою спину и толкнул вперед. С визгом я оказалась у передней части загона, а затем меня вытащили оттуда. Я бы сказала, что это лучше, чем тесный, грязный загон, в котором я тусовалась последние два дня, но учитывая, что меня только что продали в рабство?

«Лучше» — это спорный вопрос.

Поэтому я улыбнулась воину, который купил меня, решив завести себе друга. Если бы я сумела завоевать его дружбу, то, может, он объяснил бы, как я оказалась в этом странном мире и как мне можно было попасть домой.

— Приятно познакомиться, сэр. Меня зовут Фейт. Я бы протянула вам руку для рукопожатия, но они связаны, — я подняла свои скованные руки и изобразила самую обаятельную улыбку.

Воин пристально посмотрел на меня. Он ухмыльнулся, а потом поманил меня пальцем.

Несмотря на то, что это было похоже на ловушку, я наклонилась.

— Да?

Мужчина схватил меня за шею, а затем вокруг моего горла защелкнулось что-то жесткое и металлическое. Ошейник. Я ахнула и подняла скованные руки, чтобы поправить волосы, застрявшие между кожей и ошейником, потому что мне казалось, что в ином случае я повыдергиваю себе все космы. Он шлепнул меня по ладоням, затем взял мои руки и ослабил кандалы, прежде чем защелкнуть свинцовую цепь на ошейнике.

— Следуй за мной, девка.

Закашляв, я поплелась за ним, когда он потянул за поводок.

— Меня зовут вовсе не девка. А Фейт. И я чувствую, что нам действительно нужно поговорить…

Мужчина резко остановился и повернулся, из-за чего я врезалась в его грудь. Он оттолкнул меня, нахмурившись.

— Разве я приказал, чтобы ты со мной заговорила, девка?

— Нет…

Он снова свирепо посмотрел на меня, поэтому я замолчала. Я знала, когда следовало понять намек. Борясь с отчаянием, я зашагала за придурком, — моим новым хозяином — и вскоре мы отдалились от загона для рабов, выйдя на оживленные улицы Авентины.

— Приятно иметь с тобой дело, Синон, — прокричал рабовладелец.

Его зовут Синон. Я собиралась запомнить эту толику информации, потому что знания — это сила, а прямо сейчас я не обладала ни знаниями, ни силой. Слова опаляли мое горло, так как я отчаянно хотела поговорить с этим человеком. Мне нужно было, чтобы он меня выслушал. Нужно было, чтобы он понял, что я пришла не с грязных улиц Авентина или с какой-либо другой части этой страны. Я вообще не принадлежала этому миру.

Я из долбаного Чикаго.

И я до сих пор не совсем понимала, как сюда попала. Дети прошли через платяной шкаф в Нарнию и стали королями. Цыпочка из «чужестранки» дотронулась до каких-то камней и оказалась рядом с горячим шотландцем в килте.

Я же постучала в соседскую дверь, потому что услышала какие-то крики, и в итоге меня запихнули в загон для рабов, называя при этом «девкой».

Голливуд определенно ввел меня в заблуждение.

Но больше всего расстраивало то, что меня никто не слушал. Я твердила каждому, что не являюсь рабыней и вообще не из этих мест. И что же я получила?

Для начала меня наградили ударом наотмашь.

А потом засунули в загон для рабов.

Теперь еще и продали. Я шла за Синоном, самым злобным воином на свете, и все потому, что пыталась быть хорошей соседкой.

— Ты там не отстаешь, девка? — прорычал Синон, шагая по оживленным улицам.

— Не отстаю, — я плелась так быстро, как только могла, учитывая то, что на мне больше не было обуви. Хоть мне и не нравился этот парень, — даже «не нравился» звучало довольно мягко — я знала, что не сумела бы выжить в одиночку на улицах Авентина. Этот урок я уже усвоила. У меня не было «метки», которая доказывала мою принадлежность, а все, кто не имел ее, попадали в рабство, потому что, очевидно, Авентин с кем-то воевал.

Несмотря на витиеватое название, это место гораздо больше походило на казармы, чем на любой другой город, который я знала. На улицах не было ничего, кроме утоптанной грязи и повсюду шныряющих воинов, а вокруг города стояла огромная каменная стена. Это было похоже на крепость. Очень грязную крепость.

К тому же все воины, марширующие в своих полках, регулярно выходящие из города и вываливающиеся из каждой таверны были… мужчинами.

Не очень хорошее место для рабыни.

Да и для любой девушки, точка.

Синон заворчал, и я трусцой подбежала к нему, как послушная маленькая бродяжка.

— Так-то лучше. Иди рядом. Мы направляемся на частную вечеринку, а потом я передам тебя новому хозяину, — он растянул тонкие губы в улыбке, демонстрируя пожелтевшие зубы и темные десна. — Веди себя прилично, тогда я не стану избивать тебя раньше времени.

Ух ты. Я даже не знала, то ли мне обрадоваться, что он не станет моим постоянным владельцем, то ли испугаться.

— И кто будет моим новым хозяином?

Он не ответил. Просто снова дернул меня за цепь и повел сквозь толпу воинов.

Я изучала мужчину во время нашей пешей прогулки. Он выглядел толстым, но, возможно, подобное впечатление создавали многослойные доспехи. Его голова была побрита наголо, но отросшие волоски имели черный и серый оттенки. Мужчина вспотел и дико вонял, а его нос, вероятно, был сломан больше раз, чем я могла сосчитать. Из-за массивной челюсти его бритая голова была похожа на грушу, чем на круг, а еще он не очень-то следил за гигиеной полости рта.

Я очень, очень сильно надеялась, что он скоро отдаст меня. Впрочем, если одежда, которую мне выдали, являлась каким-то ключом к разгадке, то меня продали не для того, чтобы я мыла посуду и штопала носки.