Сыны мести (СИ) - Баринова Марина Вячеславовна - Страница 38

Вигдис затряслась в агонии. Айна отставила миску со снадобьем и принялась читать воззвание к богине смерти. Теперь здесь не было разделений служительниц — каждая жрица и лечила, и калечила, и провожала на смерть. Я сжал скрюченные и переломанные пальцы Вигдис в своих ладонях, присоединился в воззвании к Айне.

— Доучись, Хинрик, — выдохнула Вигдис. — Я вижу… Теперь я вижу…

Прославленная воительница и жрица богини мести Хевн умерла с кривой улыбкой на губах.

Айна прикоснулась к её шее и кивнула.

— Ушла, да осветит Гродда её путь.

Я аккуратно сложил руки воительницы на груди и начертал её же кровью руну Грод. Айна быстро осмотрела остальных.

— Эти выживут. Я напоила их сонным отваром, чтобы спали подольше. А Вигдис словно ждала тебя. С такой раной должна была умереть сразу, но упрямо боролась. Пойдём на воздух.

Мы вышли. Айна села на пороге и устало положила голову мне на плечо.

— Сага сказала, что всех послушниц забрали. Как ты выкрутилась?

— Я здесь каждую нору знаю, — отозвалась Айна. — Убежала и спряталась подальше, когда началась резня. Вылезла, когда корабли ушли. А ты как жил?

— Нашел начертателя, стал преступником, не доучился и ушел от него. Долго рассказывать. Потом.

Я обнял её за плечи. На этот раз Айна не отстранилась. Наоборот, прильнула и взяла мои руки в свои.

— О чём говорила Вигдис? — спросила она. — Про дупло.

— Достану и потом покажу, обещаю.

— Очередная тайна?

— Да. Тебе не понравится.

Айна печально усмехнулась.

— Значит, теперь тебе придётся доучиться? Последняя воля…

— Ага. Правда, не знаю, как возвращаться. С наставником мы и правда расстались не очень хорошо.

— Кто кого довёл?

— Оба постарались. Мы друг друга стоим.

— Он ещё долго продержался. — Я не видел лица Айны, но понял, что она улыбалась. — Ты кого угодно допечёшь.

Я печально улыбнулся.

— Ормар и сам не промах. Но да, придётся вернуться. Я ужасно не хочу этого делать, но воля Вигдис для меня много значит.

— Тогда я пойду с тобой.

Я отпустил руки Айны.

— Зачем?

Она выпрямилась и обвела рукой разруху, среди которой мы оказались.

— Не хочу здесь оставаться. Не после всего, что случилось. Кроме того, мы со Сванхильд успели немного подружиться — очень уж она тобой интересовалась. Постоянно расспрашивала и выведывала, какой ты.

Я нервно сглотнул. Надеюсь, сестре хватило мозгов не озвучивать никаких догадок.

— Намерена найти Сванхильд? — уточнил я.

— Да. Она не хочет замуж. По крайней мере, не за этого Ивера Гутфритссона. Говорит, он подлец и свинья. Я попытаюсь найти Сванхильд и помочь ей. А заодно и всем тем, кого отсюда увезли силком. Хвастаются, небось, что взяли таких рабынь. — Айна зло плюнула на землю. — Всех бы оскопила за такое.

— Но их увезли в Маннстун. А я должен вернуться в Бьерскогг.

— Разберёмся, — уверила Айна. — Дай мне день–другой привести больных в порядок. Дальше справятся без меня.

Я с сомнением глядел на девушку.

— Уверена, что хочешь в это ввязаться? Затея опасная.

— Хинрик, я тебя знаю как облупленного! — возмутилась подруга. — Вижу, что ты всё для себя решил. Ты ж упрям, как баран! И если тебе терять нечего, то мне и подавно.

— Могу отвезти тебя в Юхланд.

— И что я там забыла?

— Ну родня–то у тебя есть…

— Они меня не знают и я им никто, — отмахнулась девушка. — Брось, Хинрик. Я пойду с тобой. Окажемся на большой земле — решим, кто и куда отправится. Но даже не думай снова меня бросать.

— И в мыслях не было.

— Ну–ну.

Не будь обстановка такой мрачной, я бы рассмеялся, подхватил её на руки и принялся кружить — она всегда смешно визжала и умоляла отпустить. Но радость пришлось сдержать, а следом за этим неуместным порывом на меня накатила лютая тоска. Три дня. Опоздал на три дня. Пришёл на пепелище. Прав был Ормар. Я не нашёл на Свартстунне того, чего искал. Теперь и самого Свартстунна не осталось.

Я мысленно вознёс благодарность Эльскет и Когги за то, что уберегли мою единственную подругу. Теперь, после смерти Гутлог и Вигдис, у меня не осталось никого, кроме Айны и Сванхильд. Ну и Ормара, пожалуй. Старый хрен слишком нагадил у меня в душе, чтобы так быстро позабыть его уроки.

— Тебя никто не тронул… — я замялся.

— Не насиловали, если ты об этом. Меня поди поймай. Так что дар сохранился. Хочешь, чтобы я увидела вороний сон?

— Не сегодня. — Я поднялся, опершись на посох. — Пойду заберу наследство.

Айна кивнула. Я был благодарен ей за то, что она не задавала вопросов. Молча вышел на дорогу и направился в сторону рощи Гродды. Солнце шло к закату, и я хотел вернуться к женщинам дотемна. Хотя на самом деле мне просто нужно было побыть одному. Чем дальше я отходил от хижины, тем сильнее во мне рос гнев. Ярость становилась оттого сильнее, что я понимал — сейчас, прямо сейчас, я не мог сделать ничего для отмщения.

Но я хотя бы мог начать к нему готовиться.

Роща Гродды встретила меня мрачным безмолвием. Лишь вороны дрались за куски мяса на алтаре. Дупло я нашёл быстро. Сунул руку почти по локоть и вытащил тканевый свёрток. Гутлог оставила мне в наследство кольцо матери с тем невероятным камнем, увесистый кошель серебра и рунный амулет, украшенный красными и зелёными бусинами.

— Благодарю тебя, Гутлог, — прошептал я, уткнувшись лбом в ствол дерева. — Встретимся в царстве смерти. Я найду тебя, мудрейшая.

Подарок не принёс ни радости, ни облегчения. Да, кольцо подтверждало, что я был сыном Эйстриды и Химмелингом. Амулет наверняка помог бы мне в пути и в бою. А серебро… Как пришло, так и уйдёт. Я не мог думать ни о чём, кроме мести. Всё нутро выворачивало и сводило болью. Теперь у меня даже дома не осталось.

Теперь я был свободен окончательно. Этого ли хотел для меня Ормар? Этого ли должен добиться каждый начертатель? От моей свободы смердело гнилью и дымом.

Над алтарём кружили птицы. Я прогнал их, размахивая палкой, и они расселись на ветвях дерева, с любопытством наблюдая за мной. Не дождутся они от меня почтения. После всего увиденного я слишком устал, чтобы выказывать вежливость.

— Это плата, которую ты обещала с меня взять? — крикнул я, с силой ударив кулаком по алтарю. Кожа лопнула, отбитые костяшки засочились кровью. — Это твоя цена, Гродда?

На голову почерневшего от старости идола сел ворон.

— Перррвая! — каркнул он. — Перррвая плата!

Птица защёлкала клювом, забила крыльями и с хохотом взмыла в небо. За ней, оглушительно каркая, унеслись и остальные.

— Кррровь! Кррровь! Кррровь!

Я устало опустился на землю у подножия алтаря.

— Если это — первая плата, то какими будут остальные? — тихо спросил я.

Мне никто не ответил.

Айна смогла закончить с ранеными только через три дня. Мы проводили всех мёртвых с почтением и скудной тризной — на разграбленном острове осталось мало ценного, чтобы положить женщинам в дорогу к Гродде.

Когда всё было кончено, подруга велела мне готовить лодку.

— Значит, Фисбю? — уточнила она. — До Эрхелла ближе.

Я виновато развёл руки в стороны.

— Мне нельзя там появляться. Убьют.

Айна удивлённо вскинула бровь.

— Ты что, нагадил ярлу на стол?

— Хуже. Мой наставник проклял его нитсшестом. А я ему помогал. Меня там запомнили.

Девушка раздосадовано покачала головой.

— Занятный у тебя учитель. От Фисбю тебе будет ближе добираться до Бьерскогга. Но море сейчас неспокойное.

— Справимся, — заверил её я. — В Фисбю сейчас почти никого не осталось — всё ушли в поход с местным ярлом. Нам же лучше.

Айна кивнула.

— Готовь лодку, отплывём с северной части. А я пока добуду припасов в дорогу. Жди меня на берегу.

— Много не бери, — предупредил я. — Деньги есть, купим еды в городе.

Подруга отправилась прощаться и собираться в путь, а я принялся искать подходящую посудину. Нужная нашлась на западном берегу. Простенькое рыбацкое судёнышко, но крепкое. Я проверил вёсла и уключины — все было цело. С женщинами я попрощался ещё на рассвете, поэтому решил дождаться Айну возле лодки. Развёл костёр для тепла, стянул сапоги и принялся сушить промокшие ноги.