Выбери любимый жанр

Сыны мести (СИ) - Баринова Марина Вячеславовна - Страница 64


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

64

Я же направился к холмам. Фетч полетел в мою сторону, покружил надо мной и снова понёсся туда. Точно что–то нашёл. Или кого–то. Ох, проклятье…

Я никогда не бежал так быстро. Зачем–то выхватил топор и перебирал ногами так, словно за мной гналась стая голодных волков. Фетч опустился на ветвь сухого дерева — и та едва не сломалась под его весом, а я отчаянно карабкался по камням, уже откуда–то зная, что страшное действительно случилось. Под ложечкой засосало, а по хребту прокатилась волны ледяного холода.

Подруга была здесь. Полностью одетая, укутанная в свой шерстяной плащик. Она лежала у потухшего костра — бледная, в окружении трав и самоцветов для ритуала зейда. В руках у неё была плошка с остатками вороньих ягод.

— Айна!

Я бросился к ней, швырнул миску прочь и дотронулся до её лица. Рот был открыт, полон ягод и их синего сока. Прямо как в том видении, что мы разделили. Она не дышала и была мертва с середины ночи. Тело успело окоченеть.

Я опоздал.

Глава 34

Фетч слетел на землю, подошёл ко мне и ткнулся клювом в моё плечо. Сейчас он не мог принять облик человека — сил не хватало. Но так Конгерм выражал скорбь. Я всё ещё слышал его мысли, когда он был рядом — он тосковал и разделял мою боль. Хотел бы я оградить его от этого, но наши души были отныне связаны ещё крепче, чем когда–то с Вихрем.

— Отравилась вороньими ягодами, — прошептал я, осмотрев Айну. — Умерла, не убита.

— Лишилась дара и потому умерла, — ответил Конгерм. — Только те, у кого есть дар, выживут после вороньих ягод. Ты и так это знаешь.

Я сидел, держа голову Айны в руках, раскачивался из стороны в сторону и тихо выл. Всё, почти всё теперь потеряло смысл. Испытание ильвов оказалось правдивым — меня тогда действительно заставили сделать выбор, и я выбрал Ормара. А в итоге лишился и учителя, и друга. Я заставил себя попрощаться с Айной ещё тогда, в Бьерскогге, когда озвучил решение, но всё это время во мне тлела надежда. Могу успеть, могу исправить, пересилю, обыграю богов. Наивный Хинрик. Боги играли со мной, забавлялись, проверяли на прочность и взращивали во мне нужную им ненависть. Сперва я сопротивлялся, но даже покорившись судьбе, всё равно проигрывал.

Вскоре на холм налетело воронье.

— Вторая! — Чёрная птица едва не врезалась в меня и выплюнула мне в лицо волю Гродды. — Вторая плата!

— Жерррртва!

— Гроддде!

Я отогнал воронов, наслав на них заклятье испуга, и стая отлетела подальше. Должен взять себя в руки. Айне я уже не помогу. Но надо подумать, как действовать. Пусть мне не победить сейчас, но испортить жизнь Гутфриту я смогу еще как.

— Нужно похоронить, — сказал я Конгерму, аккуратно уложив подругу и её принадлежности для зейда на земле.

— Не нужно. Я сама о ней позабочусь.

Я обернулся, сперва подумав, что мне почудилось. Но нет, не ошибся. Голос принадлежал самой Гродде.

Она явилась в виде дряхлой старухи–крестьянки, без украшений и сияющего венца, но я узнал её. Невозможно было не узнать — воздух вокруг этой богини обладал особой тяжестью. Такое же чувство возникало и возле посвящённых ей алтарей.

— Айна теперь моя. С ней всё будет хорошо, — сказала она, шагнув ко мне. — Твоя подруга знала, что могла погибнуть, лишившись дара. Но всё равно обратилась к зейду. Я смилостивилась над ней. Для Айны жизнь без силы — и не жизнь вовсе. Теперь она останется в моих владениях и найдёт посмертный покой.

Я кивнул почти что против воли. Всё во мне кричало, не соглашалось — у Айны вся жизнь была впереди, пусть даже и без дара. Она ещё могла найти себе новое занятие! Но в глубине души тот, другой Хинрик, что с каждым днём креп и рос во мне, знал — Гродда была права. Айна скорее пошла бы на смерть, чем стала жить обычной жизнью. Я всегда знал это и должен был понять, что случится, лишись она дара. И я винил в этом себя — отпустил, не запретил, не уберёг.

— Как она лишилась силы? — хрипло спросил я, шагнув к Гродде. Фетч шарахнулся от неё в сторону и взмыв в небо — ему, духу жизни, было тяжело выносить присутствие самой смерти.

Я догадывался, в чём было дело. Ещё вчера догадался, но боялся признаться себе. А она не сказала — Айна всегда сперва думала о деле.

Вместо ответа Гродда выбросила вперёд руку и указала на грязь, выцарапанную на земле.

— Айна поведала. Но ты и сам знал. Таково её полотно судьбы и такова её воля. И тебе надлежит уважать это.

Я присел на корточки у места, на которое указала богиня. И прочёл лишь одно слово: «Ивер».

— Я дарую тебе силу льда, хлада и тьмы, Хинрик. — Она бросила мне что–то в руки, и я увидел руну со знаком Нит. — Ормар не сказал тебе, поэтому придётся мне преподать тебе последний урок. Через это проходят все начертатели. Последнее испытание на пути этого колдовства всегда приводит ко мне. И я начинаю думать, что ты прошёл всё это до конца лишь потому, что старый хитрец почти ничего не рассказал тебе об этом пути и испытаниях, которые на нем ждут. — Гродда печально улыбнулась. — Но вот ты здесь, и я принимаю тебя. Я дарую тебе силу слова смерти, начертатель Хинрик Фолкварссон. Иди и воспользуйся ею.

— Я знаю, что нужно делать, — ответил я и снова присел возле Айны. Прикоснулся к ней в последний раз, поцеловал в лоб и выдохнул. — Ты будешь отмщена.

Гродда взмахнула рукой в сторону города.

— Иди, Хинрик. У тебя мало времени.

— Сколько ещё жертв ты с меня возьмёшь?

— Всего одну, — пообещала богиня. — Лишь одну. Но не скажу, как и когда. Ты поймёшь.

Я кивнул и спустился с холма, сжимая в руках последнюю руну третьего ряда. Конгерм парил в небе, и я обратился к нему.

— Понадобится твоя помощь. Сейчас мы вдоволь повеселимся.

— Как скажешь, Хинрик. Имей в виду, что твоя ярость передаётся и мне. Что бы ты ни задумал, я поддерживаю..

— О, тебе понравится.

Окольными путями я вернулся к кораблю. Даги нетерпеливо барабанил пальцами по дереву.

— Ну и где твои бабы? — раздражённо спросил он. — Сам же хотел выйти раньше.

— План немного поменялся. Поедет только одна. Выходим позже. У меня появилось одно срочное дело.

Мои слова явно разозлили Даги. Свер похлопал себя по поясу, на котором висел топор.

— Ты больше не нравишься мне, путник. Не люблю, когда меняют договоры.

— Я заплачу тебе за троих, — посулил я.

— Всё равно не нравишься.

Вместо ответа я распотрошил свой мешок. Надел все амулеты, плащ начертателя, приторочил к поясу руны — к ним добавил последнюю, Нит — и все ножи. Повесил поудобнее топор и взял посох. Увидев меня в новом обличии, Даги в ужасе отпрянул.

— Так ты… ты и правда начертатель? — заикаясь, проговорил он и выставил амулет Всеотца перед собой.

Всегда забавляла эта вера в амулеты. Не защитят они ни от чего, кроме разве что злого слова или дурного глаза. И уж тем более такое медное копьё на верёвочке окажется бессильно против обученного колдуна. Но люди верили, а я не хотел рушить устрои.

— А то не видно, — злобно оскалился я и крепче перехватил посох. — Ждите меня здесь. Как только появлюсь, сразу отплываем. Ясно? Плата будет щедрая.

Люди на корабле зароптали. Даги переглянулся с купцом — имени его я не знал, и тот, вопреки всеобщему волнению, посмотрел на меня с интересом.

— Мы дождёмся тебя, если наколдуешь нужный ветер, — сказал он. — Ты умеешь работать с ветрами?

Я пожал плечами.

— Что–нибудь придумаем, обещаю. У меня есть в запасе пара хитростей.

И я направился к кузнице. Я помнил слова Айны о том, что сегодняшним утром Ивер отправится забирать своё оружие. Меня обуяла жажда крови, месть бурлила во мне — но не отравляла разум, а подстёгивала идти быстрее. Люди в городе шарахались от меня, и я свернул в менее обжитую часть, припоминая, что кузницу видел на западе, ближе к небольшой речке, из которой мастера брали воду для работы. Хорошее место, на отшибе. Самое то для моего дела.

— Ну, Хевн, теперь я твой, — пробормотал я себе под нос. — Давай, яви свою силу. Вложи в мою руку клинок мести, Красная богиня. Я готов.

64
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело