Сердце Греет Холодная Сталь (СИ) - Корнелий Луций - Страница 44

— Ната отсюта валить. — раздался сзади голос со знакомым дефектом.

КПВ обернулся так резко, что Марк чуть не грохнулся.

— Ты как жив остался? — нахмурился Крысобой.

— Тар у меня теперь такой. — усмехнулся Морглен, скаля острые зубы. — Этого я просил у Валар. Чтобы первый серьезный удар, пропущенный мной в бою, не причинил мне врета.

"Ага, и весь остаток боя пролежал у стеночки. Хитёр…"

— Как то рас… — продолжил Морглен. — Я неутачно пропустил утар под колено. Случайно. А не пропусти я тогта, может Мелькор бы ещё и правил.

Грани из Далинова Удела закрыл глаза, чувствуя как жизнь уходит из тела. В джунглях проклятого острова зверолюдов они резали глотки и загадывали желания. Наверное, Грани мог получить дар наподобие моргленовского. Тогда бы гном пережил серо-кровавый день на вершине скалы. Однако Грани пожелал вспомнить лицо убитой жены. За годы, прошедшие с ее смерти, он почти забыл ту, за кого мстил. Забыл спокойные, размеренные дни в собственном доме.

Но теперь, благодаря тому жертвоприношению, он мог вспомнить ее перед собственной смертью.

"Махал, я умираю в бою, среди камней, на горе сокровищ под собой. Достойная смерть для гнома. Прими же меня в камень. После стольких лет скитаний, верни меня домой".

Смерть пришла быстро и тихо. Пропали звуки, погас свет, но тут же снова зажегся другим. Мягкое ласковое сияние наполнило потрепанную душу теплом.

"Верни меня домой…"

Грани начал постепенно видеть место, куда принесло его сияние. Ощущать запахи, а пахло там сосновой смолой, пахло пыльцой, жарким днем в густом лесу и… кровью.

— Нет, нет… — прошептал поднимаясь гном.

Он был на лесной поляне, окруженной старыми камнями. В колдовском кольце, центром которого стало священное дерево. На нем висели жертвенные органы зарезанных зверолюдов.

— Отпусти меня. Я должен быть не здесь. Я хочу домой.

Стоящий на краю поляны Великий Охотник усмехнулся и смех его был подобен шелесту тысяч вековых деревьев. Фигура его сплетена из теней. Как звезды сияли глаза под короной оленьих рогов. Тот Кто Обходит Леса приглашающе махнул длинной костистой рукой.

В лесной чаще виднелись пляшущие тени. Бледные, голые, они танцевали у костяных тотемов с копьями в руках. Странные эльфы с красными, жёлтыми и фиолетовыми глазами. Они охотились, они убивали.

— Нет. — возразил Грани. — Мое место не здесь. Я хочу к семье. Вернуться.

— Они твоя семья… — прошелестели деревья. — Твои дети…

— Ты принес жертву… — послышалось в щебете птиц. — Тебе больше некуда возвращаться.

Грани ощутил как смертный покой заменяют злость и гнев.

— Что ж выходит… — прорычал гном. — Я вечно скиталец!

Он шагнул вперед, заходя под сень вековых дерев, заходя на тропы Бесконечной Охоты.

Последнюю часть пути им пришлось лезть по каменным завалам, рискуя обрушить на себя остатки свода. Ну как лезть… Лезла Гунлед, а затем поднимала людей на руках к себе. Наконец бледный свет закрытого облаками солнца коснулся уставших и пыльных беглецов. Гунлед рассмеялась как девчонка. Лестер подставил лицо сырому ветру, несшему морось. Спасение было близко.

— Ого! Какие люди! — воскликнул Лестер, увидев на краю скал КПВ, Марка и Морглена.

Те обернулись.

— Ньяль? — Марк стоял, опираясь на КПВ и копьё. Нога его явно пострадала очень сильно. — Ньяль ты можешь вытащить нас отсюда? Там внизу ебаные скалы.

Гунлед опустила жреца на землю. Он чуть было не упал, но великанша удержала его.

— Я призову волны… — произнес Ньяль. — Но сила моя пока… Сделаю, что смогу.

— А где Грани? — спросил Лестер.

— Уже не с нами. — ответил КПВ.

— Проклятье! — вздохнул Лестер. — Память о нем останется в наших сердцах. Но сейчас надо выбираться. Ньяль?

— Делаю, что могу… — ответил жрец.

Он зашептал, заговорил речитатив, но сил у него явно было мало. Слишком измотали его попытки удержать своды подземелья и не выблевать внутренности, когда его таскала Гунлед.

Скала под ногами опять содрогнулась. Настолько сильно, что все, кроме Гунлед и Лестера, которого она схватила, повалились в обломки.

— Ебаный бля! — заорал Марк, упавший на больную ногу.

Разломов вокруг стало больше. Трещал и ломался древний камень. Вся скала сотрясалась до основания, грозя людям скорой гибелью под завалами. Было ясно, что бежать нужно немедленно. Вода поднялась, скрыв часть острых скал, однако помогло это не сильно. Все равно как на колья прыгать.

— Ньяль, кастуй! — тяжело дыша, призывал Марк. — Кастуй как не в себя!

— Слишком мало времени… — вздохнул жрец, едва держась на ногах. — Сейчас отлив. Я не успею…

— Бросайте оружие! — то был голос великанши. — Снимайте броню!

— Это ещё за чем? — подозрительно глянул на неё Марк.

— Чтобы не потонуть. — ответила Гунлед. — Если можешь плавать с железом, то оставь на себе.

Скала опять сотрясалась и спорить с великаншей не хотелось.

— Ты что-то придумала, милая? — спросил Лестер.

— Милая? — усмехнулся КПВ.

— Придумала. — сосредоточенно ответила великанша и встряхнулась, издав какой-то гортанный крик.

К треску камней добавился треск ткани. Гунлед росла, как это умел делать её отец. С 232 до всех 300.

— Кто готов?! — спросила великанша, пытаясь устоять на ногах и прикрыть грудь.

— Я-я! — Вызывался КПВ.

— Ты большой. Тяжело будет. Встань передо мной.

КПВ повиновался. Великанша схватила человека обеими руками и с замахом, словно мячик, запустила его в полет. Кириллов легко миновал полосу смертельных каменных лезвий и оказался над открытой водой.

"Ебать, angry humans" — успел только и подумать КПВ, прежде чем протаранил ебалом водную гладь. Его слегка приглушило, вода попала в носоглотку, но Кириллов сумел вынырнуть. Он был жив и практически цел.

"Какой же пиздец…"

КПВ поплыл в сторону от проклятого острова, чувствуя облегчение. Ни креветка, ни паучиха, ни тем более зверолюды не создали столько проблем и не истрепали столько нервов как Лар. Выживет ли великан? Сдохнет ли от яда? Какая разница. Главное чтобы КПВ больше с ним не встречался.

"Хотя лучше, если таки сдохнет".

Долго болтаться на волнах КПВ не пришлось. Одна из русалок аккуратно взяла его под руки и доставила к драккару, активно работая хвостом. Быстро, бесплатно и в спину упирались две упругие груди. На борту КПВ отказался первым из их отряда. Акаирис бросилась к нему, помогая забраться на палубу. Только в этот момент Кириллов понял насколько он заебался. Из подарков и помощи от Лара КПВ получил ушибы, наверное, шестидесяти процентов тела. Доспехи сохранили тушку от кровавых ран о скалы, но внутри ныли суставы, наливались под кожей обширные синяки. Голова гудела, языком КПВ нащупал сколы на нескольких зубах.

"Охуительно погостили".

— Да все хорошо… — вздохнул КПВ, чувствуя на своих щеках женские слезы. — Живой и на том спасибо.

— Вы вернулись? — в голосе Эола прозвучала толика удивления.

Эльф сидел у носа корабля, увлеченный заточкой мечтательных ножей. — Хорошо ли помог вам добрый Лар?

Тут издевки эльф уже не скрывал.

— Помог… — вздохнул Кириллов. — Так ему мы понравились, что отпускать не хотел. Насилу вырвались! Ты бы хоть предупредил…

— А я и предупреждал. — невозмутимо ответил эльф.

— С одной стороны ты прав… — согласился КПВ. — Но мог бы ты намекать в следующий раз прозрачнее? Ну типа: "Не лезь, блядь, дебил, сука, ебаный. Оно тебя сожрёт!"

— Слепому не поможет и самый яркий свет… — меланхолично парировал Эол.

— Грани погиб.

— Все мы умираем рано или поздно. Таков цикл жизни. — вздохнул эльф, наблюдая как плывет к кораблю Гунлед. — Но Грани останется в своих поступках и детях.