Волчье (СИ) - "Happy demon" - Страница 38

— Боюсь, что ваши преследователи, от которых вы так спешите скрыться, только что пересекли границу леса, — холодно объявил незнакомец, и этой новости все внутри словно оборвалось. Я прекратила трепыхаться в тщетных попытках освободиться от веревки, с ужасом уставившись на Странника, а тот, бросив быстрый взгляд на остальных членов отряда, позволил себе лишь крепче сжать пальцы на эфесе меча. — Мои воины эту проблему решат, а вот ваш дальнейший путь через лес придется прервать. Следуйте за мной.

Коротко кивнув своим людям, эльф круто развернулся на пятках и уверенным широким шагом направился куда-то вглубь леса, а остальные светловолосые мужчины, по-прежнему держащие в руках луки, одновременно принялись сжимать свое кольцо, заставляя нас последовать за своим командиром. Испуганные и бледные хоббиты спорить совсем не собирались, припустили по тропинке изо всех сил, а явно недовольный Гимли что-то тихо пробормотал себе под нос, словно бы с трудом сдерживаясь от того, чтобы не бросить свою секиру кому-то в голову. Леголас, успевший выхватить свой лук, нападать тоже не спешил, разумно решив, что перевес совсем не на нашей стороне, Боромир тоже рисковать не спешил, встревожено поглядывая в мою сторону, а Арагорн, перехватив взгляд воина, обратился к широкой спине идущего впереди незнакомца:

— Отпустите волчицу, она никого не тронет.

Крепкая веревка натянулась сильнее, заставив меня с трудом подняться на лапы, я зло огрызнулась на эльфа, по-прежнему удерживающего меня, как шавку на привязи, а после в упор уставилась на обернувшегося к нам мужчину. Золотой взгляд пересекся с серо-зеленым, верхняя губа невольно поползла вверх, обнажая белоснежные острые клыки, и я лишь зло зарычала, когда незнакомец почти равнодушно бросил одному из своих воинов:

— Зверю воли не давать. Попробует напасть, можете убить.

У меня после этих слов внутри все неприятно сжалось, к горлу подкатил горький комок, проглотить который никак не удавалось, а стоило только держащему веревку эльфу потянуть меня вперед, как я тут же послушно сделала первый шаг, прекрасно понимая, что ничего хорошего не случится, если начну демонстрировать характер. Оглянулась на Арагорна, который беспомощно наблюдал за тем, как меня волокут на привязи. Помочь он мне ничем не мог, как бы ни хотел, а в его глазах я словно воочию видела беззвучное «Прости». Легче мне от этого не было, петля затягивалась на шее все туже, заставляя медальон предупреждающе нагреваться, а лапы двигались с трудом, словно через силу, но в крови бурлило упрямство, и я не позволяла себе демонстрировать слабость.

На мгновение стало интересно, — приди я в Лориэн с Элрондом, как собиралась когда-то, встретили бы меня так же? Петля на шею, стрела в сердце, да и дело с концом.

Была бы у меня сейчас возможность — истерически засмеялась бы от глупости сложившейся ситуации, а так оставалось только смиренно идти за незнакомым эльфом и встревожено коситься по сторонам в поисках путей отступления.

Из-за плотно растущих деревьев и густых крон было сложно понять, как высоко находится солнце и сколько времени вообще прошло, отряд эльфов шел вперед быстрым строевым шагом, не позволяя осматриваться по сторонам, и от одной лишь мысли, что где-то там, за нашими спинами, все еще шныряет отряд орков, становилось не по себе. Я и сама не замечала, как лапы перебирают по пыльной тропе все быстрее, веревка в руках не поспевающего за мной эльфа то и дело натягивалась, заставляя недовольно шипеть, и пусть я не знала, что может ждать нас впереди, но и назад оборачиваться совсем не хотелось. Бояться я устала просто физически, отчаянно хотела хоть немного отдохнуть, и то, что оставшийся путь приходится преодолевать в совсем не приятной компании, смущало меня мало.

Постепенно лес погружался в сумрак, изумрудные листья серебрились в лунном свете, с трудом пробивающемся сквозь густую крону, и в тот момент, когда перед глазами даже с моим ночным зрением рассмотреть что-то стало затруднительно, впереди вдруг неожиданно возникло огромное дерево с широким, необхватным стволом, в котором, я не поверила своим глазам, были вырезаны узкие ступени, превращающиеся в винтовую лестницу, уходящую далеко вверх, к разлапистым веткам. Взгляд скользнул по серебряным листьям, тихо шелестящим в ночной темноте, где-то за ними мне почудился смутный молочно-белый отблеск, и я вдруг неожиданно поняла, что это, наверное, и есть один из сторожевых таланов, к которым мы и направлялись. Сопровождающие нас эльфы, дождавшись короткой команды своего предводителя, сноровисто принялись взбираться наверх, один за другим исчезая в серебряной листве, а нашему отряду ничего не оставалось, кроме как последовать за ними. У уставших, сонных, едва переставляющих ноги мужчин не было сил на то, чтобы огрызаться или проявлять недовольство, бедняги-хоббиты, кажется, засыпали прямо на ходу, а я, понуро плетясь след вслед за идущим впереди Боромиром, отчаянно зевала, демонстрируя всем желающим полный набор белоснежных острых клыков. Эльф, ведущий меня на привязи, пусть и старательно удерживал лицо, но руку все крепче сжимал на эфесе своего меча, словно боясь, что я решу на него напасть.

Выглядело это почти забавно, и в другой ситуации я бы обязательно стражника подразнила, но сейчас у меня на это не было сил.

Казалось, будто дерево бесконечное, мы поднимались все выше и выше, а вокруг не было ничего, только шелест листьев и хриплое дыхание окружавших меня мужчин. Я слышала, как бьются чужие сердца, знала, что где-то там, в густых кронах на других деревьях, точно так же скрываются на высоких таланах другие эльфы, знала, что на нас смотрят, знала, что наблюдают за каждым шагом и уж наверняка держат наготове луки, но почему-то было на это совершенно наплевать. Веки настоятельно пытались смежиться, совершенно неприличные зевки уже не прекращались, и из-за подобного состояния я даже не заметила, как кажущийся вечным подъем закончился, и мы оказались на небольшой деревянной платформе, которая слабо освещалась небольшим резным фонариком, из которого лился тот самый тусклый молочно-белый свет. Точно такие же фонарики освещали и другие платформы, прячущиеся в разлапистых ветвях других деревьев, на сторожевых таланах виднелись смутные, скрытые сумраком фигуры других эльфов, и почему-то здесь, на высоте, я чувствовала себя намного спокойнее.

Настолько спокойнее, что стоило нашему «дружному» отряду разместиться на деревянной платформе, а командиру сопровождавших нас эльфов отойти к одному из своих подопечных для тихого разговора, как я, окончательно капитулировав под натиском усталости, запросто рухнула на пол, не обращая внимания на тут же натянувшуюся веревку, доставлявшую дискомфорт. Шумно выдохнула, недовольно потерев влажный носом подсохшую шерсть, которая пахла озоном, тиной и какой-то мерзкой, неприятной затхлостью, поморщилась от отвращения и только лениво рыкнула, когда уже почти ненавистный эльф коротко, словно на пробу дернул веревку.

— Оставь ее, она никого не трогает, — послышался грубый голос Боромира где-то над моей головой, рядом прогрохотали тяжелые шаги, а после мужчина присел возле меня, опустив широкую ладонь на голову. Я блаженно прижмурилась, дернув ухом, и подсунула морду поближе к воину, наслаждаясь нехитрой лаской. — Не беспокойся, девочка, все будет хорошо. Мы снимем с тебя эту дрянь, обещаю.

Боромир еще что-то тихо говорил, ласково гладил меня по голове, путаясь пальцами в серой грязной шерсти, прислушивался к тихим разговорам и едва слышно бормотал себе под нос ругательства, на которые, впрочем, никто не обращал внимания. Я слышала, как разговаривают между собой Арагорн и командир эльфов, слышала мелодичную речь Леголаса на синдарине, слышала недовольный рокот Гимли на незнакомом мне языке, кажется, на кхуздуле, о котором я читала, но который изучать мне не доводилось, однако все их речи обходили меня стороной.

Положив голову на колено опустившегося рядом Боромира и подставив морду холодному ночному ветру, я окончательно расслабилась под тяжелой рукой, по-прежнему скользящей по спутанной шерсти, и, поддавшись минутной слабости, позволила себе задремать.