Предчувствие опасности (СИ) - Сейтимбетов Самат Айдосович - Страница 50

А вот мега-деревья эльфов обладали такой способностью — за счет концентрации маны в них. Обычный человек ничего не ощутил бы, но «дети Леса», как еще бывало именовали эльфов, чувствовали его. То, что Ираниэль в чужом лесу, не являющимся эльфийским (одно из условий договора общины с королями Стордора, заключенного лет триста назад), сумела ощутить этот призыв, говорило только об одном: дело плохо.

— Уходите, — чуть дернула головой Ираниэль, — это не ваша битва.

Брану очень хотелось проворчать что-нибудь про самоуверенную и торопыжистую молодежь, но он сдержался. Хорошо было с соратниками, понимали друг друга с полуслова, не требовалось долгих излишних объяснений очевидных вещей.

— Давненько мне ничего не указывали юные прелестницы, — усмехнулся Бран.

— Дед, хорош любезничать! — не выдержал Минт. — Нашел время! Надо выбираться отсюда!

Он озирался затравленно, похоже опасаясь, что деревья сейчас оживут и начнут душить его, да протыкать ветками. Страшилки, пошедшие со времен применения «Зерен возмездия».

— Да, — поддержал Гатар, щелкая ногтем по лезвию секиры, — мастер Бран, вы сможете вывести их двоих. Главное, двигайтесь так, чтобы солнце в полдень оказывалось от вас по левую руку и выйдете к какому-нибудь селу!

— А ты что, с нами не пойдешь? — спросил Минт, явно рассчитывавший на орка, как на главную боевую силу.

— Моя напарница ощутила Призыв Леса, — оскалился орк, — как я могу ее оставить? Уверен, когда до меня долетит Дыхание Степи, она тоже не оставит меня!

Минт озадаченно почесал в затылке, но совет «поженитесь уже» благоразумно придержал. Как подозревал Бран, эльфийка и орк этот этап — «путешествуем и спим вместе» — уже давно миновали, оставшись боевыми друзьями. В героических командах такое бывало сплошь и рядом — все друг с другом хоть по разу да переспали. Потому что невозможно месяцами находиться рядом, стесняясь друг друга или чего-то скрывая.

— Я с вами, — мрачно заявила Марена. — Эти говноеды, испражняющиеся пустой породой, заслуживают хорошего удара молотом.

Гномьим, похоже, никто не владел, но и без него все было примерно понятно.

— Тебе-то что с того? — спросила Ираниэль.

— Неужели у эльфов такая короткая память? — скривила гримасу Марена.

Очень много лишних слов и конфликты на пустом месте — по мнению Брана. Но он знал, что вмешайся сейчас, так Марена переключится на него, опять начнет сердиться. Нелегко было в старости учиться общаться, учиться сдерживаться в словах и вдвойне сдерживаться, дабы не давить особенностью «Темного Очарования».

При этом сдерживаться иногда было очень нелегко, как вот сейчас, когда Марена сердито напоминала всем, что совсем недавно они все сидели в королевской тюрьме. Куда свозили всех живых, кто не относился к людям, а также тех, кто к ним относился, но был неугоден королю, слуги которого отобрали у Марены всё, да еще и опорочили память бабушки.

— И теперь нападение на эльфов посреди Стордора?! — тыкала Мареной рукой в сторону предполагаемого бедствия. — Вы думаете, что это совпадение? Нет! Это те же поедатели дерьма земляных червяков, может не буквально те же, но какая разница? Они люди и они служат королю Стордора! Они убивают всех, кто не относится к людям! Неужели мы будем это терпеть?!

Брану очень не нравились такие изменения в Марене, не просто ее желание мести, а желание мести всему Стордору и людям в нем. Бран любил родное королевство и немало сделал для него, и уж точно не собирался убивать направо и налево, лишь потому что король или его окружение сошли с ума или попали под проклятие и занялись каким-то кровавым безумием.

Но сейчас Бран был для Марены никем, даже хуже, раз уж согласие на нахождение рядом и заботу он выбил практически неявным шантажом, и повлиять одними лишь словами, не прибегая к особенностям и умениям, не получилось бы.

— Так я и не собираюсь это терпеть! — ухмыльнулась Ираниэль, являя миру белоснежные острые зубки, контрастировавшие с ее смуглой, едва ли не черной кожей. — Наоборот, собираюсь пойти и засунуть им свои стрелы прямо в задницы, чтобы повылезали изо рта!

— Отличный план! — одобрила Марена. — Так чего мы стоим?

Потому что вы слишком много болтаете, размахивая оружием, мысленно ответил ей Бран. Нет бы мчаться уже к цели, на ходу обмениваясь знаками и распределяя роли, без пафосных возгласов, без выкриков. Хотя нет, он требовал слишком многого. Опять. Ведь перед ним была не слаженная команда героев, даже не команда приключенцев, нет, перед ним была группа людей, случайно оказавшихся вместе, попавших в одну беду.

— Д-дед? — сделал последнюю слабую попытку Минт.

— Я обещал заботиться, — Бран показал головой в сторону Марены.

— А ты, дружище, — сообщил Гатар, придавливая Минта к земле своей ручищей, — обещал стать боевым бардом! Узианда и Терун взирают на тебя сверху!

Судя по виду Минта, он предпочел бы, чтобы на него сверху взирала обнаженная красотка, с кружкой пива в руке.

Ираниэль вела их почти что по прямой, и бежать было нелегко.

Выносливость +1.

Очень нелегко. Марена то и дело упрямо стискивала зубы, но тут же разжимала их, хватая ртом воздух, которого все время не хватало. Сердце колотилось в груди, как большой кузнечный молот, ноги как будто превратились в гранитные тумбы, пот так и тёк по лицу. Привычное дело — в кузнице, где сухой жар сразу высушивал пот.

Взгляд Марены то и дело упирался в бегущего впереди Гатара, в спину и ниже, словно он был вожделенным мускулистым призом, который ей предстояло догнать. Это помогало держаться, помогало выдерживать темп, хотя ясно было, что Марена не ровня, ни ему, ни Ираниэль. Не только в уровнях, но и в умениях, опыте, способности бежать быстро по незнакомому лесу, одновременно с этим сохраняя готовность немедленно вступить в бой, отреагировать на ловушку или засаду.

Что поделать, если профессия Кузнеца была ориентирована на другое?

Не то, чтобы Марена жалела о выборе, нет. Немало часов она провела рядом с отцом, осваивая хитрости профессии. Она видела, что бывает с теми, кто выбрал самый быстрый путь повышения уровней — путь сражений с монстрами, слышала рассказы бабушки, пестревшие фразами «погиб, убит, загрызен, сгорел, сорвался в пропасть, умер на дуэли с другим героем».

Вот только беда — профессия Кузнеца не могла помочь ей с местью. Она могла выковать оружие, но кто взял бы его в руки? Кто пошел бы мстить, взяв на себя обязательства Марены? Муж?

Минт заглядывался на нее, но юный бард заглядывался на все, что относилось к женскому полу. Она охотно вручила бы Гатару месть, но видела, что не привлекает орка. Старый Бран был стар, да и оружием особо не владел. Так, общие умения самозащиты, не требующие отдельной профессии: посохи, ножи, бой на кулаках — да и он обещал заботиться, а не мстить.

Марена поднырнула под ветку, перемахнула через бревно, успела толкнуться рукой, не попав ногой в какую-то дырку в земле.

Удача +1.

Это было немного неожиданно, Марена сбилась с шага, но тут же выровняла тело, помчалась дальше, топоча на весь лес, как эльфийский древон. Видать, она избежала чего-то очень опасного, возможно перелома ноги, вылечить который тут было бы некому. Она редко видела сообщения о повышении атрибута Удачи и сейчас не могла не думать о том, что Удача ей не помешала бы.

— Нет, — вырвалось у нее из груди сиплое, — нет!

Отец всегда учил, что работа и труд — вот основы успеха. Удача для слабаков, для тех, кто не способен справиться сам, кто хочет быстро все и сразу. И она всегда следовала его словам, трудилась и трудилась, работа помогала ей справляться с проблемами, просто помогала в жизни.

Начать сейчас мечтать об удаче, о том, что вдруг появится могучий герой, какой-нибудь друг бабушки, и разом решит все проблемы — означало предать память отца. Не говоря уже о том, что друг бабушки нашелся, и был он старым, но нифига не могучим. Немного полезным, да, с советами особо не лез, но все равно, на могучего рыцаря в сияющих доспехах Бран Хантрис никак не тянул.