Н 8 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 13

Император расслабленно откинулся в кресле и с интересом смотрел на Великого князя, как тот отреагирует.

— Почему? — замер на пороге средний Меньшиков. Досада промелькнула на его лице. Вчерашнее событие не могло пройти мимо него, но основная информация стекалась к венценосному брату. Парочка соглядатаев, работающих в клубе, уже доложила Александру о ходе собрания. Даже предоставили запись, где Балахнин распинался перед неуступчивой компанией аристократов. Но Великий князь не мог об этом знать в силу скоротечности события.

— Их насторожили два момента, — рука, держащая сигару, пошла вниз. — Назаров очень молод, и поэтому не сможет объективно решать противоречия между грызущимися клановыми псами. Вторая причина: родственная связь. Многим показалось, что очень сложные проблемы, которые тщательно скрываются от моего пытливого взора, станут известны Меньшиковым благодаря Назарову.

— Идиоты, — недоумевал Константин Михайлович. Он не стал садиться, раздраженно расхаживая по кабинету. — Сами же вопят, что невозможно договориться, потому что нет человека, разрешившего бы противоречия.

— Вопил только Балахнин со столичными союзниками, — возразил император. — Шереметевы и Волынские тоже в расстройстве. А вот другие проявили удивительную разумность. Значит, у нас появился хороший дрын, который можно вколотить в их появившиеся разногласия.

— Ну, не знаю, — пробурчал Меньшиков-средний. — Какие здесь разногласия? Так себе… У них же общие дела, финансы, экономические проекты. Честно говоря, я ожидал, что Балахнин продавит свое решение.

— И правильно, что твой Никита не стал так называемым Кормчим, — покачал ногой старший брат. — Идея слабая и ненадежная. Пусть жирок набирает и благодарит тех, кто не доверился словам Алексея Изотовича.

— Полагаешь, тогда бы он стал должником Балахнина? — догадался Великий князь.

— Именно, Костя! — император покинул кресло, вернулся к столу, где находилась пепельница, и положил туда сигару. — Наш неугомонный оппонент хочет привязать к себе молодого и неопытного парня долгом. «Я же тебя в элитный клуб рекомендовал, возвысил над всеми аристо в качестве независимого Кормчего!» Вот уверен, что такие мысли у Балахнина вертелись в голове.

— Но к Назарову не было претензий, когда его принимали в клуб.

— Да это просто формальности, — отмахнулся Александр. — Это я первым закинул наживку и провел несколько приватных бесед. Решил выяснить, как отреагировали Главы кланов на появление младшего «собрата».

— И Балахнин здесь ни при чем?

— Он захотел воспользоваться этим моментом для своих выгод. Не получилось, — государь заложил руки за спину и прошелся по ковровой дорожке от стола до двери.

Константин Михайлович скромно отошел в сторону и предпочел сидя переждать мыслительный процесс брата. Шел-то он сюда по другой причине, с докладом по ситуации на Дальнем Востоке и в Маньчжурии. Признаваясь себе, возня вокруг зятя его слегка утомила. Приходится постоянно отслеживать столичную аристократию, как бы она не замыслила очередную пакость. Пусть сидит в Вологде. Ему сейчас полезно. Действительно, лучше обрасти жесткой шкурой в спокойной обстановке, чем крутиться в постоянных межклановых трениях, не всегда безобидных. Не захотел пойти к Меньшиковым — вертись сам. Без опытных юристов, адвокатов, финансовых акул.

— К нему, кстати, Строганов в партнеры набивается, — прервал раздумья Великого князя император.

— Что надо тобольскому лису? — удивленно хмыкнул Константин Михайлович.

— Хочет на совместных паях медицинский центр строить.

— Так пусть строит, — пожал плечами брат. — У него денег полно. А разве против?

— Нет, — император, размяв мышцы, угомонился и уселся за рабочее место. — В конце концов, решение принимает Назаров. Меня только один вопрос озадачивает: а где он возьмет специалистов? Я ради этого своим советникам приказал проверить все университеты и политехнические институты, где преподают биоинженерию с уклоном в техномагию. Нашли несколько факультетов, но там разрабатывают биоимпланты и экзоскелеты без какой-либо магии.

— «Бриз» Назарова и есть тот самый экзоскелет, — напомнил Константин Михайлович. — Правда, на магической основе.

— Он не возвращает конечности, — император задумался. — А эти факультеты готовят специалистов иного уровня. Руку, например, заменить протезом. Читал я доклады, и мне пришла в голову мысль, что надо развивать не только биоинженерную магию, но и обычную, технологическую. Пока Назаров освоит новое направление, пройдет не один год. Думаю, не зря ли мы согласились на авантюру? Может, направить средства из государственной казны как раз в новое направление? Рискнуть?

Константин Михайлович озадаченно посмотрел на брата. Неужели решил идти на попятную? Ведь клановые деньги уже выделены в отдельную статью, и в Императорском банке ждут отмашку, чтобы перевести их на специальный счет. Если их сейчас изъять и отказаться от проекта в пользу государственного, Никита не поймет такого маневра, и кто знает, что за мысли в его голове появятся. Качнется к Балахнину…

— Не переживай за своего зятя, — усмехнулся император, как будто прочитав мысли брата. — Он даже в условиях нашего выхода из проекта найдет как вывернуться. В параллельную Явь сходит. Там спецов медицинского профиля хватает.

— «Хвост» нацепить? — оживился средний Меньшиков. — Давно хочу посмотреть, куда он ход отрыл!

— Не торопись, я же только предположил. Не считай Назарова наивным простачком. Он, если надо, любой «хвост» обрежет. Не нужно ему мешать, — Александр неожиданно зевнул, небрежно прикрыв рот ладонью. — Извини, сегодня мало спал. С документами работал. Мне тут интересную бумажку подсунули. Наша разведка доложила. На Балканах какое-то странное шевеление. Активизировались турки, немцы, итальянцы и даже французы. По всем княжествам рыскают, свой нос суют в древние монастыри.

— И в чем причина такой активности?

— Спасибо нашему Назарову, — усмехнулся император. — После огненной феерии в Риме все вдруг обрадовались, что Ордо Маллеус перестала функционировать в Европе, занявшись сбором пепла своих радикальных гроссмейстеров. А тут еще кто-то запустил «утку», что на Балканах можно отыскать артефакты, хранящие «искру демона».

— Что-то новенькое, — оживился Константин Михайлович. — Пояснишь?

— Да я сам ни черта не понял, — простучал пальцами барабанную дробь старший брат. — «Искра демона» — древний артефакт, с помощью которого можно вызвать инфернальную тварь и заставить ее служить, привязав к себе каким-то заклинанием. Проще говоря, магическое оружие, подобное тому, что разрушило дворец Папской Инквизиции. Вот и захотели многие воспользоваться ситуацией, пока самые влиятельные коллекционеры делят власть в Риме.

Речь шла, конечно же, об Инквизиции, занятой самой масштабной реорганизацией своей службы после террористического акта. Никто не смог выйти на заказчика и исполнителей. Вернее, исполнителя все сразу узнали по характерному почерку магической атаки и невероятному выплеску магии. Огненный демон — идеальное оружие.

— Подожди, а с чего вдруг ифриты оказались на Балканах? — удивился Константин Михайлович. — Они разве не у арабов в подчинении?

— Демон — порождение Инферно, — покачал головой император. — Ему без разницы, где обитать. Никита откуда своего злобного дружка привез? Не из Китая, часом? Просто идут очень упорные слухи, что на Балканах спрятано множество таких артефактов. Якобы в пятом или шестом веке где-то в горном монастыре жил отшельник, ушедший из мира по каким-то политическим или житейским мотивам. Очень сильный маг, владевший Пятью Стихиями…

— О как! — удивился и напрягся Великий князь.

— Да-да, чуть ли не подобие нашего Назарова. В те времена, да и позже, Балканы представляли собой такую гремучую смесь народов и племен, что иметь возле себя невероятно сильного чародея хотел каждый местный господарь. В общем, этот всемогущий маг каким-то образом нашел ключ к изнанке нашего мира и научился вытягивать оттуда демонов Огня, Воды, Земли. С помощью заклятий он становился их хозяином и прятал тварей в камни или какие-то вещи, ставшие артефактными.