Наследие (СИ) - Олейник Виктория - Страница 45

чужое присутствие...

Коротко выдохнув, он развернулся и, схватив девушку за горло, пришпилил ее к стене. Ашия — а точнее, Ашрея в чужом облике, — сладко улыбнулась. В ее улыбке всегда было нечто ледяное и мрачное, так улыбается сама смерть. Ее глаза оставались мертвыми и пустыми, улыбка не отражалась во взгляде.

— Мой дорогой... Я скучала, — прошептала она, не делая попыток освободиться.

Скучала она! На отборе ему пришлось сдерживаться, слушая оскорбления Валла в адрес феникса. Валл мог быть каким угодно человеком, но с магией у него всегда были проблемы. Это значит, что в любой момент он мог сорваться и отпустить силу, переступить любые границы.

Шайн не мог не заметить, в какое предвкушающее возбуждение пришла Ашрея, когда Валл вызвал Мирру на поединок. Словно богиня ждала этого. Если бы не угроза разобраться с фениксом, Ариан остановил бы отбор на первых минутах.

Планы Ашреи неисповедимы. В воздухе отчетливо чувствовался привкус темной магии, темнейшей из всех, вряд ли богиня оказалась здесь случайно.

Будто откликаясь на мысли, раздался женский испуганный крик, приглушенный толстыми стенами. Ариан стиснул пальцы на чужом горле.

— Что ты натворила? — прорычал он, ни капли не сомневаясь, что богиня замешана в странностях. Ашия хлопнула ресницами.

— Я только пришла, мой хороший. Ты ко мне несправедлив...

— Хватит ломать комедию, Ашрея! Зачем ты здесь?! — Голос Ариана прозвучал отрывисто, но Ашия лишь подняла бровь, не собираясь отвечать.

Что толку с ней говорить! Ариан брезгливо разжал пальцы, чтобы развернуться. Он все равно опоздал: что бы ни случилось, это случилось не сейчас. Запах смерти заползал в ноздри, тошнотворный, отвратительный. вот что насторожило. Он с детства чувствовал чужую смерть. Горькая и сладкая на вкус, она разливалась в стенах Академии.

Но он должен был убедиться. Шагнув в большое помещение центрального зала подземелий, он потянул носом, морщась. Вспышки порталов мелькали в сумраке; профессора, сонные и всклокоченные, с тревогой перешептывались, собравшись кругом.

— Ты нужен! Быстрее сюда! — Директор не стал размениваться на приветствия, попросту подскочив к Ариану. Бледный и испуганный, он сжимал и разжимал кулаки. — Верни ее! Пока не поздно, ну же, быстрее!

Поджав губы, Ариан подошел ближе. Хватило одного взгляда, чтобы все понять. Одернув манжеты, он опустился на колено и провел над лежащей на полу девушкой руками, оценивая ее шансы.

Столько крови... Она не выжила бы, даже приди он вовремя.

Ариан глубоко вдохнул и опустил руку, рассматривая девушку. Лилия. Он ее знал. Ее знала почти вся Академия. Яркая звезда стихийного факультета, чье будущее обещало быть блестящим.

Ее светлые волосы разметались, перепачканные в крови. Ариан провел пальцами по свежему следу пореза на ее шее. Легкое сожаление всколыхнулось в душе… пусть Лилия не блистала красотой или богатством, но ее любили в Академии. За легкий характер, за способность прийти другому на помощь.

— Сможешь ее вернуть? — Лилия была любимицей директора, тот подпрыгивал от тревоги за воспитанницу.

Ариан поднял голову и тяжело посмотрел на директора, оценивая шансы. Еще год назад возвращение из мертвых не входило в его возможности. Для этого надо быть магистром. Но благодаря договору с Ашреей, его дар усилился.

— Мортеншай, — он приложил пальцы к виску девушки и закрыл глаза, проникая в ее воспоминания, а через них выискивая лазейку к душе. То, что он увидел в самых последних мгновениях, заставило на минуту ослабить хватку магии...

До сих пор он был уверен, что эта смерть — на руках Ашреи.

Но в темной фигуре, напавшей на Лилию, не было ни следа божественной энергии. Это не демон. И не богиня. Это… шайн.

Перед глазами ярко вспыхнул символ Триединого на черной одежде, символ принадлежности к стенам этого места. Такой был на каждой форме студента, на каждой мантии профессора. Ариан открыл глаза, потеряв концентрацию.

— Я могу поделиться силами, если нужно! Только верни ее, пока не вышло время! — Директор протянул руку, по-своему поняв его замешательство, но Ариан коротко качнул головой. Заметив, как в зал шагнул Гретка, он вернулся к чужим воспоминаниям.

Вот она, маленькая, едва теплящаяся нить. Жизнь Лилии должна продолжаться, согласно воле богов, и это могло спасти ее. Ариан потянул за нить, выдергивая душу из темных пучин преисподней. Вкладывая силы, он неумолимо привязывал душу к телу, шаг за шагом преодолевая сопротивление смерти.

Пока, наконец, он не услышал, как ударилось сердце. Лилия шумно вдохнула, выгнувшись в спине, и Ариан немедленно разорвал связь. Это выпило из него остатки сил; чтобы скрыть накатившую слабость, он встал и выпрямился, скрестив на груди руки.

Большего он не мог для нее сделать — никто бы не смог. Теперь только богам решать, выйдет ли она из магической комы. Он сощурился, наблюдая, как суетятся целители вокруг Лилии, опутывая ее сетью магических заклятий.

— Нашли убийцу? — коротко спросил он у подошедшего Гретки. Но профессор ответил не сразу. Тяжесть его взгляда легла на плечи Ариана.

— Это я желал бы спросить у тебя, — прищурился профессор, глядя на него в упор. Шагнув ближе, он с вызовом поднял подбородок. — Ее убила магия смерти. Где ты был сегодня?

— Думаете, это моих рук дело? — отрывисто спросил Ариан, поразившись таким подозрениям. Но Гретка был предельно серьезен. Помолчав, профессор сузил глаза.

— Именно это мы выясним, — почти по слогам произнес он, жестко и холодно. Развернувшись так, что мантия хлестнула по полу, профессор стремительно зашагал к дверям, заставляя притихших студентов, сбежавшихся на шум, отскакивать с дороги. Ариан нахмурился, провожая его взглядом.

Он понимал, откуда такие подозрения. Более того — у него возникли бы такие же.

В этих стенах есть лишь два мага смерти. Точнее, он сам и богиня...

Ариан прикрыл глаза, воскрешая в памяти мелькнувший символ Триединого. Или...

.В стенах академии есть еще один маг смерти. Кто-то, кто скрывается в тенях...

И он весьма умело заметает следы.

Не назвала бы утро приятным. Я застонала, каждая косточка налилась свинцом и усталостью. Словно меня пожевал дракон и выплюнул.

— Ой нет, — испугалась я, вспомнив о драконе. Потому что меня дракон пожевать вполне мог и даже переварить парочку раз!

События забега по лесу всколыхнули память. Резко сев, я часто заморгала, пытаясь понять, где нахожусь. Сумрак разливался вокруг, лишь чахлый огонек свечи мерцал в глубине комнаты. Легкий монотонный скрип раздавался в гулкой тишине, будто перо царапало пергамент.

Я отодвинула занавесь балдахина. Мужчина сидел ко мне спиной, погруженный в записи. Он лишь слегка повернул голову, чтобы тут же возобновить работу. По его спине рассыпался белый шелк волос; поморгала, наблюдая за ним... как же рада его видеть!

— Где я? — встав, я шагнула к большой картине. У женщины на ней волосы были такими же белыми, как у Ариана. Красивая. Портрет был подернут временем, я скользнула по полотну пальцами, хмурясь.

— В моем поместье. Доброе утро, Мирра. — Я резко обернулась, по-новому взглянув на комнату, оформленную в сдержанных тонах. Темная мебель, тронутые серебром дубовые панели стен.

— А как я здесь?..

— Это лучше спрашивать у тебя. — Ариан отложил перо. Я отступила, когда шайн поднялся и шагнул ко мне, как всегда, потрясающий и опасный. Его глаза сузились.

— Как ты исчезаешь из закрытых комнат, предварительно их разрушив, например. Что ж. по крайней мере, ты согрела мою постель.

— А-а-а? — Я внезапно обратила внимание на перевернутую вверх тормашками кровать, на Ариана, всего такого домашнего и на собственный вид.

Похолодев, я стиснула широкий вырез мужской рубашки... а под ней ничего, ничего нет! Стоило попятиться, как Ариан оказался рядом, подтолкнув к стене возле двери. Его ладонь впечаталась у моей головы, блокируя пути к побегу; взгляд соскользнул к губам. Сердце бешено заколотилось, откликаясь на близость шайна.