Грех (СИ) - Нащёкин Владимир - Страница 15

Пришлось вспомнить слова психологов, что своим страхам надо смотреть в лицо. Принимать их, как данность. Если я не могу сейчас ничего изменить в этой ситуации, то необходимо изменить свое отношение к ней в целом. Постараться отрешенно, словно со стороны, наблюдать и учавствовать во всем происходящем. Решимость таяла, как льдинка под кипятком, стремительно и безвозвратно. Мне понадобились все мои воспоминания о патовой ситуации родителей, чтоб воскресить в себе решимость.

С чего начать?! Как сказать за деньги, начать разговор о вульгарном и порочном предложение своего тела?! Это позор. Ужас.

Никогда в жизни я не предполагала, что опущусь так низко. Буду стоять перед властным и состоятельным мужчиной в качестве шлюхи. Еще и надеяться на его милость. Ведь от решения Ареса зависит жизнь моих родителей.

Я сконцентрировалась на этом, вошла в образ жертвенницы. Так было проще и легче, наконец, заговорить

— Я пришла к вам с деловым предложением, — я откашлялась, потому что голос скакал с верхних нот на нижние, предательски осип. Я продолжила под тяжелым хмурым взглядом из под маски, — Мне нужны деньги. Значительная сумма — сто тысяч долларов. Моим родителям угрожает серьезная опасность. И эти деньги мне необходимы в ближайшие дни…

Арес откинулся на спинку широкого кресла и выражение его лица совсем скрылось в тени. Только губы изогнулись в ликующей насмешке и зрачки бликовали, как угли костра.

— С чего ты взяла, что я дам тебе такую сумму? — обволакивающим баритоном с хрипотцой произнес он, акцент стирал окончания слов, но смысл я уловила безошибочно.

И действительно, с чего я это взяла? Купить девушку за сто тысяч — беспросветная глупость, к тому же не девственницу. А хозяин процветающего заведения в центре города создавал впечатление очень умного и продуманного мужчины.

— Не знаю. Но я обязана использовать любой шанс на спасение своей семьи. К тому же я отработаю каждый доллар, — краска залила щеки огненным румянцем. Большего позора, чем стоять перед незнакомым мужчиной и вымаливать деньги не придумаешь!

Только выхода мне никто не оставил. Молитвы остались не услышанными и теперь единственная надежда была на порок, что клубился и сгущался в темных зрачках хозяина Греха. Если Арес воспламенится и захочет меня, то был шанс выпросить спасение для отца с матерью.

— Ты ведь понимаешь, что за такую сумму я потребую? — низкие интонации с тягучим акцентом были смутно знакомы. Тембр и глухие хрипы пугали сильнее слов. Дрожь волной прокатилась по коже. Я должна была быть готова, что Арес не потребует за деньги мыть посуду и натирать мебель антистатиком. Все шло именно к тому, чего я осознанно ожидала. Только все равно, чем ближе я подходила к краю пропасти, тем сложнее было в нее шагнуть.

— Да, Арес, — игнорируя чувства самосохранения и страха, произнесла я.

Воздух в кабинете заискрил похотью. Мужчина молча осматривал меня с головы до пят. В нем пробуждались первые эмоции заинтересованности и вожделения. Он смотрел так, словно я перед ним полностью обнаженная. Оценивающе и развратно.

Жар клубился под кожей и растекался по венам. Вся ситуация была настолько аморальной, что я старалась игнорировать здравый разум, который просто вопил бежать прочь и искать деньги в другом месте.

Только вся ирония ситуации заключалась в том, что если б было другое место, где раздавали б сто тысяч долларов без проблем, по первому требованию, то здесь в душном мрачном кабинете перед мистически пугающим мужчиной, я бы в жизни не оказалась.

— Хочу посмотреть товар перед покупкой. Раздевайся, Лиза! — приказ прозвучал медленно и с ленцой. Даже надежда на то, что я получу необходимую сумму не заглушала стыд и стеснение.

Я замерла. Вот и все. Пришло время начинать игру.

Что там Настя говорила за этого Ареса?! Что он жестокий и изощренный садист. Синяки на теле подруги были явным доказательством его предпочтений в сексе.

Чтоб не сбежать немедленно, я отогнала все противоречивые мысли и сомнения. Вздохнула поглубже и дрожащими пальцами потянула молнию на джемпере вниз.

Арес пошевелился, когда показалось мое кружевное белье. Черный бюстик с очертаниями груди был уже виден в просвет одежды.

Я остановила процесс раздевания, всматриваясь в движения мужчины и пытаясь разглядеть выражение его лица под маской.

— Продолжай, Лиза. Раздевайся полностью, — снова приказ. Слова уже звучали отрывистей и резче, будто его начинала раздражать моя медлительность.

В пальцах мужчины блеснула зажигалка, а в зубах он зажал сигарету. Короткий ровный язык пламени осветил подбородок и губы моего босса.

Лицо Ареса было, словно высечено из гранита ровными и грубыми линиями — чертами. При этом собиралось в единый образ властного и беспринципного палача.

Я сняла первую вещь, и моя оголенная кожа покрылась мурашками.

Арес медленно выдохнул облако сизого дыма, окружая себя еще более густым шлейфом загадочности.

Под пристальным взглядом чернеющих глаз, я потянула шнурок на поясе спортивных штанов. Справилась с завязками и стянула их до самых щиколоток. Переступила ткань, собранную в гармошку и стала гордо расправив плечи.

— Белье тоже долой, — скомандовал мой покупатель. Я окончательно почувствовала себя рабыней на средневековом невольничьем рынке.

Аукцион за меня устраивать никто не будет, так как цена уже мною назначена максимальная.

Становилось все тяжелее справляться с застежками на лифе. Пальцы дрожали и отказывались слушаться.

Арс Мадаев так смотрел, что казалось, он одним взглядом испепелял кружева на моих интимных частях тела.

Катастрофа в душной клетке. И бежать некуда. Ведь я сама напросилась на пир к хищнику…

Арес и Макс.

Нервы Макса были натянуты до треска. Сбежать из дома — гениальная идея. Но вот только, где теперь ему жить…

Эту ночь Романов гордо переночевал на лавке в городском парке. Теперь он чувствовал себя разбитым и уставшим. А еще остро нуждался в поддержке друга.

— Братан, ты всё правильно сделал. Показал себя настоящим мужиком. Осадил придурковатых баб и указал их место, — одобрил Арес, когда Макс нашёл его на следующий день на пустыре. — Моя сестра даже не входит ко мне в комнату без стука.

— Везёт тебе, — огорченно согласился Макс, разжевывая сухую булку с маком — его обед.

— Дело не в везении. Так её воспитал отец. И ни разу руку не поднимал на нас, хотя по характеру он был очень горячий. Бери пример с меня и тоже станешь настоящим мужиком, — Мадаев поправил маску, скрывающую пол лица со лба.

— Спасибо, Арес, ты настоящий друг, — согласился Макс и проглотил таки свой сухой паек.

— Без базара! — Арес добродушно хлопнул друга по плечу.

— Слушай, когда ты рядом я тоже чувствую себя… ну, крутым, понимаешь? — смущаясь, заметил Макс.

— Ещё бы. Мы — шлюхоборцы и должны вегда держаться вместе!

— Кто-кто?

— Смотри, дружище, наш мир захватили сучки. Помнишь, как в «Титанике»? Эта тёлка залезла на дверь, пригрела жопу и ждала, пока её парень замёрзнет. А потом спихнула его в море, чтобы не мешался. Ну и слезу наигранно пустила. Думаешь, ей жалко стало мужика? Было бы жалко — нормальная баба нырнула за ним! А этой шлюшке стало обидно, что её, такую повелительницу плавающих дверей некому будет спасать, защищать от урода-жениха и родни, принимая на себя все плевки и удары. А потом трахать и ублажать до потери памяти. Улавливаешь связь? — грубо пояснил Мадаев.

— Мм… пока не очень, — пожал плечами Макс.

— Сейчас врубишься. Что бы сделала твоя родня, окажись они на «Титанике»?

— Хм! Мамуля захватила бы все шлюпки и приказала бы Белке продавать их самым богатым по тройной цене! — усмехнулся Макс и невольно обрадовался, что он хлопнул дверью перед лицом этих упырих. Уж лучше спать в парке и найти работу, чем вернуться обратно к этим стервам.

— Так. А чтобы сделала наша директриса, окажись она на корабле со своим обдолбанным сыном, Паханом?