Приключения либроманта 3 (СИ) - Митрофанов Игорь Валерьевич - Страница 27

— Да не люблю я мордобой. К тому же у меня в это время очень ответственное мероприятие в Театре. Могут не понять, если я лично министра культуры не встречу. Любишь бокс?

— Любительский не очень, — ляпнул я не подумав.

— Это где же ты профессиональный видел? — засмеялся Александр Павлович, приняв мои слова за шутку.

— Знакомому как-то видеокассету привозили. Качество изображения, правда, так себе, но всё равно интересно, — выкрутился я после неловкой оговорки.

— Ну, сходишь, вживую посмотришь, — демонстративно глянул директор на часы, намекая, что лишнего времени на пустую болтовню у него нет, и нам пора на выход.

Вот скажите мне, для чего девушке, у которой в загашнике есть камушки для телепорта в Париж, а под боком парень — либромант, который ей ни в чём не отказывает, ходить по магазинам?

— Фу-у, — наморщила Галка носик, когда я показал ей пригласительные на бокс, — Я лучше по столичным магазинам прошвырнусь. Денег у меня теперь много. Может, себе что-то присмотрю, а заодно и своим подарки куплю.

Шоппинг, как отдых.

Убейте, не понимаю.

Нет, это всё-таки чуть лучше, чем "Лебединое озеро", хотя, как сказать. Так-то Танец маленьких лебедей, который обычно исполняют молодые балеринки… Мда-а… Короче, так себе эти развлечения. А бокс стоит посмотреть, пусть даже и любительский, в три раунда по три минуты. Интриги в нём намного меньше, чем в профессиональном, и большинство побед по очкам присуждают, но всё таки это не балет или шоппинг.

Смотреть финал мы собрались вместе с Сашкой Кругловым.

— Я фотоаппарат с собой взял, — заявил он мне, как только мы уселись в машину.

Если что, я не перестаю удивлять своего друга. Видели бы вы его первую реакцию на мой Хорьх.

Лично я получил истинное наслаждение от выражения его лица и напрочь отвалившейся челюсти. Жутко тогда пожалел, что не догадался запустить "мошек" и теперь эта функция у меня возложена на Кракошу. Простенькое решение, но как-то до этого мне в голову не приходило, что так давно нужно было сделать, дав возможность Кракоше стать зрячим.

— Решил спортивным фотокорром заделаться? — ухмыльнулся я, разворачивая свой немаленький автомобиль на узеньком асфальтовом пятачке перед Домом Отдыха.

— Ты же сказал, что мы в правительственной ложе будем сидеть? — недовольный моим непониманием, бросил Санчес, как бы поясняя мне нечто очевидное.

— И что с того?

— Как это что? Отец меня не по разу каждую неделю шпыняет, что я не тем делом занимаюсь. Очень ему моя музыка не нравится. А я ему фотки покажу. Пусть посмотрит, рядом с какими людьми я теперь сижу, а заодно и подумает, правильно ли он рассуждает или нет, — задиристо сказал Сашка, — Слушай, а ты не в курсе, там какие-нибудь знаменитости будут или нет?

Ага. Знакомое дело. Извечная проблема отцов и детей.

Родители всегда желают видеть своих детей успешными и уповают на свой жизненный опыт. Беда в том, что жизнь не стоит на месте. Это сейчас директор комиссионного магазина фигура чуть ли не районного значения, а в моём времени — это просто наёмный работник, получающий достаточно скромную зарплату.

— Сань, а ты зри в корень. Если что, то это мы с тобой знаменитости. Попроси Галку, чтобы она тебе свою тетрадку показала. Она же каждый день скупает чуть ли ни все газеты и журналы в "Союзпечати" и любое найденное о нас упоминание вырезает и туда вклеивает. Вот такенская тетрадка у неё уже получилась, — показал я предполагаемую толщину Галкиного увлечения, оторвав руку от руля.

— Знаменитость у нас ты, ну, и Галина, наверное, — засомневался Круглов.

Хорошо, что он сомневается. Творческим личностям это полезно.

— Ага, а руководитель и солист ансамбля "Монолит" — это так, типа ни о чём? — озадачил я его не столько смыслом мной сказанного, сколько словесным оборотом из будущего.

На финальные бои в спорткомплексе "Олимпийский" мы добирались на такси.

Московские таксисты — это нечто…

Помню, как я удивился однажды, когда авиаперелёт до столицы обошёлся мне дешевле, чем поездка на такси от аэропорта до "Мосфильма".

Сегодня пройдут финальные бои и на них будет разыграно одиннадцать комплектов наград. Благодаря Кракоше я знаю, что лишь в пяти случаях в финал вышли те же самые боксёры, что и в моей Истории. На этот раз Олимпийские Игры в СССР никто не бойкотировал, и состав спортсменов оказался куда как серьёзнее, чем на такой же Олимпиаде моего времени. Так что перемены меня не удивили.

Не успели мы толком усесться, как на трибунах началось оживление. Люди вставали с мест и аплодисментами провожали высокого темнокожего мужчину, шедшего в нашу сторону.

— Кассиус Клей, смотри! — подскочил Круглов со своего места, — Теперь его, правда, Мохаммед Али зовут, но какая разница. Ух ты, да он прямо к нам идёт.

К дичайшему восторгу Сани, Мохаммед не только зашёл к нам в ложу, а ещё и сел всего лишь на ряд ближе к рингу, чем мы и почти что перед нами.

Признаюсь, я слегка ошалел от вспрыснутой Кракошей мне дозы информации.

Нет, вовсе не от того, что сидящий недалеко от меня, легендарный боксёр, в моём прошлом времени был ярым противником Олимпиады-80.

Мохаммед тогда кучу стран объехал, чтобы своим авторитетом надавить на тех, кто сомневается, стоит им или нет выступать в стране, начавшей захватническую войну с мусульманским государством. А теперь он ни о чём подобном и не помышляет. Сидит себе и радуется большому спортивному празднику.

Да, отсутствие Афганской войны многое поменяло, если разобраться. Сейчас абсолютно иная политическая обстановка, и что-то мне подсказывает, что даже злополучная Аль-Каида может не появиться. В истории моего времени Аль-Каида как раз и возникла во время войны в Афганистане, чтобы оказывать сопротивление СССР. Для чего была тщательно и заботливо выращена американцами. В итоге, вырастили, что называется, на свою голову.

— Валера, как думаешь, наши сколько золотых медалей выиграют? — затеребил меня Сашка, отвлекая от размышлений.

— Одну, — меланхолично ответил я, — У "мухачей".

— А Теофило Стивенсон снова золото возьмёт? — не унимался мой неугомонный спутник.

— Да, и станет единственным в мире боксёром, трижды победившим на Олимпиадах.

— И что, наш Заев никак у него не выиграет?

— Был бы это профессиональный бокс, в десять раундов, то вполне смог бы. У Стивенсона возраст уже немалый, вполне мог выдохнуться, — ответил я Сашке, краем глаза подметив, как переводчик что-то толкует на ухо знаменитому боксёру, то и дело поглядывая в мою сторону.

А вот и сам Мохаммед ко мне развернулся и кивнув головой, показал большой палец. Видимо, понравились ему мои рассуждения, подслушанные переводчиком. Я даже непроизвольно ответил кивком боксёру, давая понять, что оценил его жест.

Можете себе представить, что в это время с Кругловым творилось. Но самое интересное даже не это, а то, что нас частенько снимали самые разнообразные репортёры, и одного из них я запомнил. По-моему, он когда надо вспышкой сверкнул. Если кадр у него получился, то будет нам с Сашкой память на всю жизнь. А уж если папа у Сани любитель бокса, то он в прямом эфире на нас сейчас может посмотреть. Я одних только телекамер штук десять насчитал, и две из них совсем от нас недалеко.

Мысль про то, что фотография с Мохаммедом Али может мне пригодится, не давала покоя, и я, дождавшись небольшой паузы диктора, рассказывающего зрителям о предстоящих поединках, направился к фоторепортёру.

— Извините пожалуйста, можно мне вас одной просьбой озадачить, — перевесился я через край ложи, наклоняясь к мужчине.

— Слушаю, — отвлёкся он от разглядывания трибун и поисков подходящего кадра, поворачиваясь ко мне.

Однако. Я не очень большой специалист в фотоаппаратах, но тут и не нужно особо разбираться, чтобы понять, насколько серьёзная техника у человека в руках.