Грешник (СИ) - Злобин Михаил - Страница 23

— Я не делал ничего, — холод моего юного голоса заставил мужчину вздрогнуть. Он никак не ожидал услышать подобный тон от десятилетнего мальчика. — Я просто стоял. Ты сделал все сам.

— Сделал… что?

Гигант попытался подняться, но его одолел столь сильный приступ головокружения и слабости, что он рухнул на задницу, поднимая своей немаленькой тушей клубы дорожной пыли.

— Так значит теперь ты готов меня слушать? — Усмехнулся я. — Ну что ж, давай поговорим…

Я бесстрашно подошел к поверженному воину и показательно отогнул складку ткани на своем воротнике. Оттуда я извлек длинную толстую иголку, которую и продемонстрировал мужчине, аккуратно зажав ее двумя пальцами.

— Видимо, ты укололся об нее, когда начал распускать руки, — поделился я с бойцом своими очевидными догадками. — Но твоя беда в том, что она чисто случайно оказалась смочена желчью пернатой рыбы. Ты ведь знаешь, что это такое?

Гигант уже окончательно плыл, и даже не попытался дать ответ на мою реплику. Хотя, готов поклясться столетиями мучений, что он меня прекрасно слышал и понимал.

— Желчь пернатой рыбы широко используют в кожевенном ремесле и кузнечном деле. — Я заложил руки за спину и принялся расхаживать перед мужчиной с видом мудрого наставника. — Одни с ее помощью размягчают кожу до состояния бархата, а другие ей травят поверхность металлов для нанесения рисунка или орнамента. Этот ингредиент есть, наверное, в каждой мастерской, но работать с ним очень не любят. А знаешь почему?

Великан глядел на меня тускнеющим взглядом, и я даже подумал, что пора бы поторопиться со своей речью, потому что если он тут двинет коней, то придется искать нового помощника. Однако, как оказалось, этот хитрец специально изображал крайнюю степень бессилия, чтобы подгадать момент и попытать провести неожиданную атаку.

Признаюсь, меня этот его финт едва не застал врасплох, однако вечно находящееся на взводе подсознание успело вырвать у меня контроль над телом. Я словно испуганный кот отпрыгнул от его рук, избегая медвежьих объятий, и приземлился почти на полтора метра дальше, чем стоял секундой ранее. Неплохой такой прыжок вышел, если учесть, что я выполнил его спиной вперед, и что этому телу всего-то десяток полных лет…

Неудача, постигшая здоровяка, на этот раз окончилась для него падением носом в утоптанную землю. А я, словно ничего не боясь, подошел к нему еще ближе, чем в прошлый раз. Пусть попытается снова меня схватить, когда я буду ждать этого…

Но воин просто распластался, раскинув руки, и даже не пытался подняться. Только его шумное и хриплое дыхание давали понять, что он до сих пор жив.

— Кхм… так вот, я же не договорил! — Невозмутимо продолжил я свою небольшую лекцию, словно и не было на меня совершено никакого покушения. — Желчь пернатой рыбы никто не любит, потому что она слишком ядовита. Хоть последствия попадания ее в кровь очень легко устранить, достаточно лишь выпить какой-нибудь тонизирующий отвар, который заставит сердце быстрее биться и вытолкнет из его стенок попавшую гадость. Но это вовсе не избавит от сильнейшей головной боли и тошноты на следующий день. Всего один маленький случайный укол, и ты на целые сутки выпадаешь из рабочего процесса, мечтая лишь о том, чтоб твою голову открутил кто-нибудь очень большой и сильный. Но эти блаженные пытки ждут тебя только в том случае, если ты вовремя принял противоядие…

Я сделал театральную паузу и дерзко взял гиганта за волосы, приподнимая его голову. Тот что-то злобно промычал, непроизвольно пустив слюну по подбородку, но я его возмущение попросту проигнорировал.

— Хочешь, я тебе расскажу, что с тобой сейчас происходит? — Прошептал я, придавая своему лицу нарочито безумное выражение. — Желчь попала в кровь, а оттуда быстро добралась до сердца. Яд осел на его стенках, и теперь чтобы выгнать его оттуда, сердцу нужна хорошая такая встряска. А если оно ее не получит, то твоя главная мышца будет биться все медленнее и слабее, пока не остановится вовсе. Ты чувствуешь, что воздуха стало слишком мало, ведь так? На самом деле, это все обман. Просто упавшее кровяное давление не успевает доставлять в твой мозг нужное количество кислорода, и ты медленно теряешь связь с реальностью. В общем, если ты прямо сейчас не примешь какую-нибудь настойку полевой сварлии или, например, запаренный корень горькоцвета, то ты умрешь. Умрешь прямо здесь, в этой пыли, валясь, как выброшенная побитая собака. Не в бою, не на щите, как хотел бы Ворган, а валясь в ногах мальчишки, которого секундой ранее пытался удавить. Как думаешь, хорошо тебя встретят в Чертогах Предков?

Здоровяк прохрипел что-то нечленораздельное, из чего я не сумел разобрать ни единого словечка. Но общий тон, как мне показалось, сменился с угрожающе-злобного на просящий. А это могло означать только то, что мой собеседник пришел в нужную кондицию и на полном серьезе испугался за свою жизнь.

— Однако тебе сегодня несказанно повезло! — Я бодро подпрыгнул перед лицом великана и стукнул в воздухе пятками, напугав столь резким движением обмерших Чука и Чака. — Чисто случайно у меня с собой оказались споры высокогорного черного папоротника. Конечно, у них очень много побочных эффектов, но ни один из них я бы не назвал хуже полной остановки сердца. Ну, что скажешь, воин? Ты готов принять спасение из моих рук?

Я покачал перед мутным взором великана небольшим холщовым кисетом, в котором на самом деле хранились засушенные споры. Их я собрал сам, когда летал и останавливался перевести дух в ближайших предгорьях близ Махи. Как видите, если почаще ошиваться на базаре возле травников, то можно узнать много всего интересного…

Мужчина же, поверив мне на слово, судорожно дернул рукой, пытаясь выхватить у меня мешочек, но я жестом заправского фокусника ловко повернул кисть и не позволил ему этого сделать.

— Я не услышал твоего ответа, — жестко напомнил я здоровяку. — Ты согласен жить, зная, что задолжал мне?

— Да… давай… уже сю… да…

Я выпустил болтающуюся на пальце тесемку, и кисет тихо шлепнулся на землю, где медленно умирающий воин подхватил его и принялся с ним возиться, пытаясь совладать с непослушными руками. Я же в это время подошел к остолбеневшим Чуку и Чаку. Парни пугливо сжались, когда в моей руке под неверным светом небесных осколков тускло сверкнул металл сая, будто решили, что я от них решил избавиться. Однако они были столь шокированы развернувшейся перед их глазами сценой, что ничего даже не попытались сказать мне. Они только облегченно выдохнули, когда я начал быстро перепиливать спутывающую их ноги веревку, поняв, что я не замышляю ничего дурного.

— Вы молодцы, — похвалил я перепуганную избитую парочку, — за обещанной наградой приходите послезавтра вечером. Думаю, мой дом вы сможете отыскать без проблем. Если все пройдет, как надо, то я удвою вашу долю, и каждый получит по целому золотому, а не по половине.

Темноволосый подросток открыл было рот, чтобы что-то спросить, но его товарищ тут же привычным движением сунул ему локтем под ребра, а потом ухватил за руку и утянул прочь. Они свалили в темноту подступающей ночи, так и не проронив ни единого слова. И я даже как-то засомневался, что они вообще решатся вернуться за обещанными им деньгами.

А великан, тем временем, уже справился с затянутым кисетом и высыпал все содержимое себе прямо на лицо. Было очевидно, что он не знал, как именно нужно употреблять черный папоротник, поэтому часть спор он проглотил, а часть вдохнул. Хотя, на самом деле, это было и не важно, каким именно способом их потреблять. Только вот зря он опустошил целый мешочек. Черный папоротник это не то средство, которое можно потреблять бесконтрольно, да еще и в столь большом количестве. Завтрашним утром, когда последствия интоксикации от желчи пернатой рыбы наложатся на побочные эффекты от пыльцы, здоровяку, скорее всего, захочется просто тихонько умереть. Ну да кто ж теперь в этом виноват? А пока он еще в чувствах, мы с ним хоть познакомимся немного…