Амбровое дерево (ЛП) - Оллред Кэтрин - Страница 11

Мне никогда не приходило в голову обратиться за помощью. Члены семьи Френч не были ябедами. Муни был моей проблемой, и я должна была позаботиться о нем сама. Моя семья поняла, что что-то не так из-за моего неестественного молчания и очевидной потери аппетита. В разное время каждый из них спрашивал меня, не заболела ли я чем-нибудь. Я даже избегала Ника в ту адскую неделю, хотя знала, что он озадаченно хмурится, глядя в мою сторону со своего места позади Линдси на ступеньках школы.

День тестирования выдался ярким и солнечным, хоть и несколько прохладным. Я крепко обняла маму на прощание, надеясь, что она не будет слишком плакать на моих похоронах, и поплелась навстречу своей судьбе.

Когда я добралась до школы, произошло маленькое чудо. Впервые за все время Ник оставил Линдси и загнал меня в угол, прежде чем я смогла войти внутрь.

– Ты уже больше недели не разговариваешь со мной. Ты злишься на меня за что-то?

– Нет, – я изо всех сил старалась сдержать слезы, которые собирались пролиться. Мои зубы стучали так сильно, что я едва могла говорить, а еще на меня накатывали волны тошноты. – Но тебе, наверное, больше не стоит рассчитывать на меня в качестве будущей жены.

С этим загадочным заявлением я вбежала в здание, оставив Ника смотреть мне вслед.

Неприятности начались сразу же. Муни предупреждающе посмотрел на меня, когда я заняла свое место. Миссис Уэйд раздала первый тест. С трудом сглотнув, я взяла карандаш и, прежде чем начать писать, осторожно прикрыла бумагу левой рукой.

Нога Муни метнулась вперед и ударила меня по икре под столом. Сильно.

– Убери руку, – прошипел он.

– Нет, – мой голос дрожал, но я держалась уверенно.

– Муни, Аликс, какие-то проблемы? – миссис Уэйд наблюдала за нами орлиным взором.

– Нет, мэм, – ответил Муни, прежде чем я успела ответить. – У меня просто свело ногу, – парень склонился над своим тестом, притворяясь хорошим маленьким учеником. Но уголком рта он сказал: – Ты еще пожалеешь, маленькая сучка.

Остаток того дня прошел для меня как в тумане. Я не знаю, как я прошла через это, или вообще сумела решить тесты. Когда настало время идти домой, я задержалась в холле, пока у меня не осталось выбора. Я должна была уйти, не зная, когда и где произойдет нападение, но будучи уверена, что оно произойдет. Я не собиралась облегчать ему задачу. Я буду бороться до последнего вздоха.

Но Муни допустил ошибку. Очевидно, он был так взбешен моим отказом сдаться, что не мог дождаться, пока я уйду с территории школы, чтобы напасть. Я даже не успела дойти до тротуара, как кто-то схватил меня за хвост и швырнул на землю. Мои книги разлетелись во все стороны, а воздух со свистом вырвался из легких.

У меня не было шансов. Прежде чем мои вопящие легкие смогли сделать еще один вдох, Муни уже был на мне, размахивая своим похожим на окорок кулаком. Первый удар пришелся мне в левый глаз, и я увидела звезды. На секунду все вокруг почернело, и я не почувствовала второго удара. Третьего не было, потому что внезапно появился Ник. Он оторвал от меня Муни и врезался в него с такой решимостью, что на него было страшно смотреть.

Кто-то закричал. Учителя бежали со всех сторон, хватая обоих мальчиков и растаскивая их в разные стороны. Ник все еще пытался дотянуться до Муни. Я смутно слышала, как миссис Уэйд, стоявшая на коленях рядом со мной, спросила, где у меня болит, но не смогла ответить. Все мое внимание было сосредоточено на Нике.

– Если ты еще хоть раз прикоснешься к ней, я убью тебя, – прорычал он.

Муни, как и все хулиганы, запел другую песню, когда все пошло не по плану.

– Это они начали, – проскулил он, стараясь держаться подальше от Ника. – Я ничего такого не делал, – из его носа лилась кровь.

На Нике не было ни царапины, но его рубашка была порвана, и я видела, как он держался за свои правые ребра.

– Немедленно прекрати врать, Муни Орр, – сказала миссис Уэйд. – Я видела все своими глазами. Тебе должно быть стыдно, что ты напал на такую маленькую девочку, как Аликс.

Всех троих отвели в кабинет медсестры, и позвонили родителям. Ник отказывался отходить от меня, защищая, пока мисс Сэмс, медсестра, не заставила его встать с другой стороны койки, чтобы она могла проверить мое тело на наличие травм. У меня были ободранные локти, разбитая губа и синяк под глазом. У Ника был большой синяк на ребрах и ободранные костяшки пальцев. Но Муни потерял два зуба и заработал сломанный нос.

Когда мисс Сэмс отошла, чтобы похлопотать над Муни, я посмотрела на Ника своим единственным здоровым глазом, заливая слезами ухо. Если из другого моего глаза и текли слезы, то мешочек со льдом, который сейчас лежал на нем, заморозил их.

– Ты спас мне жизнь, – всхлипнула я.

Ник присел на корточки рядом со мной и неловко похлопал меня по плечу.

– Эй, ты же не думала, что я позволю тебе так легко отделаться от нашей свадьбы?

– О, Ник! – я села и обхватила его руками. Пакет со льдом упал на колени, а губа снова начала кровоточить, но мне было все равно. – Я думала, что умру.

Вот так нас и нашли мама, Судья и мистер Видерс. Я плакала и истекала кровью в объятьях Ника, а он пытался успокоить меня, но без особого успеха.

– Моя малышка! – простонала мама, увидев мое лицо.

Она оттащила меня от Ника и стала укачивать, поэтому теперь я заливала слезами и кровью именно ее, пока мистер Видерс не взял ситуацию под контроль. Судья просто стиснул зубы и впился в Муни острым взглядом.

Взрослые заставили меня рассказать им всю историю, хотя я и не хотела этого делать. Нас с Ником хвалили и опекали: меня – за то, что я сохранила свою честь в жестоких и необычных обстоятельствах, Ника за то, что он пришел мне на помощь. Муни выволокли из здания. Мать тащила его за ухо, видимо, всю дорогу по пути к доктору. С этого момента он был изгнан на место в самом конце класса. Я думаю, он усвоил урок, потому что больше никогда не беспокоил меня.

Фрэнк Андерсон так и не появился, но ведь никто и не ожидал, что он появится. Ник пошел с нами домой, и после того, как меня уложили в постель, мама разрешила ему подняться и посидеть со мной.

К этому времени мой глаз уже заплыл, и он осторожно коснулся его, снова выглядя рассерженным.

– Ты должна была мне сказать. Я никогда больше не позволю никому причинить тебе боль, Аликс, клянусь.

Но существует и другой вид боли, кроме физической. Боль, которая проникает глубже и оставляет огромные шрамы. И даже Ник не мог защитить меня от самого себя.

Глава 4

Когда мне исполнилось двенадцать лет, моя обычно невозмутимая мать, заикаясь и путаясь, пробормотала довольно сбивчивое объяснение некоторых аспектов жизни, затем сунула мне в руку книгу под названием «Становление женщиной» и убежала. К тому времени, конечно, мы с Дженной уже почти все поняли, благодаря паре собак и множеству сплетен от других девочек в школе.

Моя семья пристально следила за мной в течение нескольких дней после того, как мама «поговорила» со мной, ожидая увидеть, не травмировалась ли я. Лично я думаю, что единственной травмированной была моя мама. Каждый раз, когда я смотрел на нее, она становилась свекольно-красной.

В нашей семье секс был словом из четырех букв. Когда требовалось его использовать, слово произносили по буквам, как будто если сказать его целиком, это обрушит на наши головы гнев Бога. Век свободной любви, возможно, наступил и прошел в остальном мире, но в Морганвилле о девушках, забеременевших вне брака, все еще говорили шепотом, прикрываясь руками.

Даже женское либеральное движение рассматривалось нашим женским населением как довольно загадочная странность. Они всегда думали, что были партнерами, а не рабами, а под «стеклянным потолком» понимали конструкцию, которая легко разрушается градом в штормовую погоду. У всех наших женщин была общая цель – видеть своих дочерей счастливыми в браке с «хорошим мужчиной» и полным домом детей. Карьера для них заключалась в том, чтобы работать волонтером в библиотеке или больнице, или в косметическом отделе местной лавки «Все по пятьдесят центов» за минимальную зарплату.