Сам себе волшебник - Долохов Владимир Афанасьевич - Страница 33

• Предыдущая
• 33/44
• Следующая

Переименование состоялось: «Я тот, который аппетитно трескает эскимо».

Повторяю новое имя владельца медали и чувствую его ответное «мурчание», он удовлетворен, все в порядке.

Колеса электропоезда ритмично постукивают, а я вспоминаю свои недавние сомнения с ощущением победителя и изрядной долей иронии — ну какие могут быть контролеры! Ведь «наше дело правое, мы победили!»

Через пару остановок входит женщина средних лет с сердитым лицом.

Согнувшись в три погибели, она тащит тяжеленную сумку невероятных размеров, в которой что-то позвякивает. Поравнявшись со мной, она останавливается, роняет сумку на пол и шумно плюхается на соседнее сиденье, издавав горестный возглас: «Фух! Ко-ошмар!» В сумке виднеются наваленные в беспорядке бутылки с водкой. Унылое настроение этой женщины очевидно — нужно ее переименовать. Но объем содержимого сумки вызывает у меня сильное замешательство, и в мозгу вертится лишь одно: "Да-а-а!

Все-таки круто у нас народ гуляет!"

Из замешательства меня вывел вопрос тетки: «Не подскажете, который час?»

Бросаю взгляд на часы и, повернувшись к ней, отвечаю: «Пятнадцать минут седьмого». Выслушав ответ, она благодарно кивает. Ага, вот и просвет: «Я та, которая кивает головой». Повторяя имя про себя и еле заметно кивая головой, краешком глаза наблюдаю за соседкой. Постепенно раздражение и усталость покидают ее, она обмякает, лицо разглаживается.

На следующей остановке напротив нас усаживается бабуля с внуком, непоседливым мальчуганом лет шести. На нем пестрый комбинезон и стильная кепка с длинным козырьком, соизмеримым с ростом паренька. Я с удовольствием отмечаю итог переименования — окончательное превращение соседки из сурово насупленной тетки в жизнерадостную женщину. Завидев мальчугана, она улыбнулась ему всем загорелым лицом, даже веснушки ожили!

«Наше дело правое, мы победили!» Однако, как выяснилось позже, тетка была переименована не до конца — видимо, я сильно впечатлился количеством водки.

Час спустя мы с женой направились на продуктовый рынок. Проходя мимо семнадцатиэтажного дома, мы стали свидетелями поистине акробатического трюка. На грубо сколоченную деревянную скамейку пытался спикировать оборванный пьянчужка, неведомо как держащийся на ногах. Он долго прицеливался, делая винтообразные движения корпусом, словно заходя на вираж, и наконец нырнул вниз головой. Скамейка все-таки оказалась на траектории его движения, но центр тяжести уже был перенесен по ту сторону скамейки. В итоге мужичонка выписал замысловатое крученое сальто и перевалился вверх ногами за скамейку, приземлившись головой о землю, но достаточно мягко и расслабленно, так как сразу заворочался и забурчал, видимо, недовольный посадкой.

Жена при виде этого зрелища испуганно ахнула, я тоже впечатлился пируэтом и закрутил головой в поисках сигнала-просвета. Мое внимание привлек конфетный фантик, закружившийся от порыва ветра и полетевший вдоль дороги.

Я громко переименовался в «того, который фантит на ветру!» Жена засмеялась и покачала головой.

Вскоре нам попался еще один субъект, основательно отметивший День Победы.

Он двигался нам навстречу по размашистой синусоиде, с распростертыми руками, как будто собирался заключить всех в объятия. Обниматься с ним не хотелось, и мы обошли мужика стороной. Прообразом для переименования стал длинноволосый паренек на роликовых коньках с оранжевыми колесиками, покупавший кока-колу в палатке: «Я тот, который пьет кока-колу на роликовых коньках». Пропечатав имя и обернувшись назад, я увидел, что мужик остановился и опустил руки, точно вспомнил о чем-то значительном.

Тут до меня дошло, почему на нашем пути возникали пьяные. Я вспомнил сегодняшнюю тетку с огромной сумкой водки, свое замешательство и удивление: «Зачем так много пить?» Роликовых коньков и кока-колы оказалось достаточно, и пьяные нам больше не попадались, хотя рынок — место весьма злачное.

Медаль теперь висит на почетном месте. Если меня посещают какие-либо сомнения в успехе симоронских «церемоний», то я вспоминаю универсальное имя, высеченное на металле: «Наше дело правое, мы победили!»

Я работаю директором магазина. У меня не сложились отношения с продавцом Ирой. На мой взгляд, она вела себя вызывающе — могла встать посреди магазина и громко болтать по радиотелефону, демонстрируя, какая она крутая. Ира грубо разговаривала с членами коллектива и покупателями, не скупясь на крепкие словечки и даже не замечая, что употребляет ненормативную лексику.

Я часто прибегаю к помощи Симорона и обычно быстро выбираюсь из неприятных ситуаций, но в случае с Ирой я не заметила позитивных изменений. В запасе у меня всегда есть секретный ход. Прежде я раз в неделю посещала занятия симоронской группы, потом времени на это не стало, но воспоминания о силе групповых симоронских техник сохранились. И когда у меня бывают затруднения, я стараюсь уйти пораньше с работы, чтобы попасть на занятие симоронцев и получить от них поддержку.

Был солнечный апрельский день, в воздухе чувствовалось дыхание пробуждающейся после зимней спячки природы, хотелось уехать неведомо куда.

Я без колебаний покинула работу и снова оказалась в непринужденной обстановке симоронских игр. Мы стояли в кругу, я вышла в центр и заявила свою проблему. Пока я «плакалась», симоронцы зажмурились и переименовали меня через внутренний экран. Затем я ходила по кругу, и каждый сообщал мне имя. Из понравившихся имен я скомпоновала сводное: «та, которая надевает прищепки на уши собаке в репейниках, которая залезла под стул и грызет морковку».

Симоронцы слегка удивились, что мне не лень запоминать и воспроизводить такую длинную последовательность слов. Я стала ходить по кругу, повторяя это имя, как стихотворение «Дом, который построил Джек», и вся группа хором подтверждала его:

— Я та, которая надевает прищепки на уши собаке в репейниках, которая залезла под стул и грызет морковку.

На следующий день, когда я вспоминала это стихотворение, мой рот автоматически расплывался в улыбке, которая иногда переходила в приступы неудержимого хохота. Мне приходилось закрывать рот платком, чтобы сотрудники не подумали, что пора вызывать скорую. Вечером позвонила Ира:

«Мне подыскали новую работу, с большей зарплатой, и с завтрашнего дня я у тебя не работаю!»

В нашем магазине сломался телефон, гарантия на который еще не кончилась.

Позвонив в фирму «Партия», я узнала, что надо отвезти телефон в гарантийную мастерскую фирмы и что ремонт осуществляется в течение недели.

Меня это не устраивало — без телефона я работать не могла.

Я отправилась в «Сервис-Партию» на «Калужской». От метро нужно либо пройти длинную остановку, либо проехать на автобусе. Идти не хотелось, я стояла на остановке, а в голове копошились мысли: «Сейчас с телефоном не получится, как я буду работать?» Транспорта долго не было, и тут я вспомнила, что я — Госпожа Симоронша. Мое внимание притянуло объявление на столбе, начинавшееся словом «продаю». Поверх этого объявления было приклеено другое, и от слова «продаю» осталось одаю.

Потом мой взгляд потянулся вверх, и я увидела огромный плакат, на котором красовался украинец с бутылкой русской водки. На плакате была надпись:

«Нет ничего лучше русской водки!», и строчкой ниже гигантскими буквами приписано ХА-ХА-ХА.

Вот я и нашла имя: «Я та, которая одаю ХА-ХА-ХА». Мне стало так весело, что я расхохоталась. Тотчас подрулил автобус, и пока я ехала, то одавала ХА-ХА-ХА. Телефон починили при мне за двадцать минут. Это имя мне настолько понравилось, что я его частенько применяю в других ситуациях.

Трое симоронцев — Борода, Папа и Андрюха — отправились в начале сентября в байдарочный поход по реке Кубене, протекающей на севере Вологодской губернии. Поход близился к завершению, все пункты программы были выполнены: грибы, баня, рыба и прочее. Погоды все время стояли солнечные.

• Предыдущая
• 33/44
• Следующая