Крушение империи (СИ) - Злотников Роман Валерьевич - Страница 25

Позвонив в звонок, я замер. Здесь/нет? Дверь щелкнула. Я сделал шаг вперед и резко вскинул руку к обрезу голубого берета.

— Товарищ полковник, старшина Мраков, представляюсь по случаю прибытия со службы в Воздушно-десантных войсках Советской армии Вооруженных сил СССР…

Дед уставился на меня тяжелым взглядом. Именно туда — то есть на орден Ленина и Золотую звезду, а потом медленно поднял взгляд мне в глаза.

— Это что? Дембельские висюльки?

— Никак нет, товарищ полковник, заслуженная награда. Прямо из Кремля прибыл, с вручения.

Дед всхлипнул и, шагнув вперед, стиснул меня в объятиях. А я в этот момент простил все. И всем. Ну вот совсем всем. Кто бы там ни был, и чтобы он не делал… В прошлой жизни дед до своей смерти успел застать только присвоение мне звания подполковника и выход моих первых книжек. Полковника я получил уже после его смерти. Как и выход в ряды «топов» среди фантастов… То есть я успел ему показать, что кое-чего стою, но до самого моего пика он, увы, не дожил. Эх, как же нам на самом деле нужно признание тех, кто нас вырастил, любил, вложил всю свою душу! И как же классно иметь возможность предъявить им свой успех!

Потом был шумный и буйный вечер, на мне висли сестренка и примчавшаяся Аленка. Батя восторженно гоготал и хлопал меня по плечу, мама и бабуся подкладывали в тарелку лучшие куски. А мне просто было хорошо…

Я выплыл из воспоминаний и вышел в коридор, где меня ждали все тот же знакомый «маклер» и пожилая благообразная дама, являющаяся, так сказать, представителем владельца.

— Значит по срок пять за месяц? — уточнил я. Дама тут же энергично закивала.

— А если я расплачусь сразу за два с половиной года — можно будет округлить до сорока?

Дама вздрогнула и, округлив рот, уставилась на меня. Она-то собиралась сдать квартиру матери молодым, нищим студентам, а тут такое заявление…

— Мм-м-м, можно, — осторожно кивнула она, тут же начав бросать настороженные взгляды то на меня, то на стоящего рядом с ней «маклера». Это ж какие деньжищи-то… Кто его знает, что у этих типов подозрительной наружности на уме? А ну как сначала дадут, а потом как набросятся и ограбят!

— Хорошо, тогда пойдемте на кухню.

— Зачем?

— Ну вы же должны пересчитать деньги и написать расписку…

— Какую расписку? — дама чуть ли не взвизгнула. — Я ничего писать не буду!

— В смысле? — удивился я. — То есть вы считаете, что я вот так отдам вам тысячу двести рублей и просто буду надеяться, что все будет нормально? Без каких бы то ни было подтверждающих факт передачи денег документов?

— Я ничего писать не буду! — дама гордо вздернула голову. Я перевел недоуменный взгляд на «маклера». Тот досадливо сморщился.

— Э-э-э… Роман, дай нам пару минут.

Я молча кивнул и вернулся в комнату. Аленка сидела на широченном подоконнике, забравшись на него с ногами, и смотрела на улицу. Я присел рядом и обнял ее. На улице шел мокрый снег. Ну так ноябрь уже. Увы, заняться съемом квартиры я смог только пару недель назад. Конец лета был у меня полностью занят беготней по инстанциям в связи с восстановлением в универе, а также еще большей беготней по поводу моей новой книги. Про Афган. Ну той, которую я дописывал в последние два месяца в ППД. Причем, заинтересованность в ней проявил «Воениздат». Я, поначалу, побаивался, что они просто хотят посмотреть рукопись на предмет того, как бы я там не написал чего-то в духе того, что я ляпнул в Кремле Огаркову, а на самом деле ничего публиковать не собираются. Но, даже если такие мысли и были, я имею ввиду насчет посмотреть — они оказалось для «Воениздата» не единственным желанием. И мою книгу к печати они приняли. Причем, заплатили за нее вполне прилично. Не по верхней планке, конечно, но не меньше, чем я получал в «Лениздате». Выйти она должна была в декабре… А весь сентябрь и октябрь, кроме учебы, был занят еще и, так сказать, общественной работой. Да я даже на лекциях и семинарах появлялся реже, чем выступал перед какой-нибудь аудиторией — студенческой ли, школьной, творческой или заводской. Пообщаться с новоиспеченным Героем Советского союза, «воспитанным в парторганизации Ленинграда» хотели все! У меня даже язык заболел от непрерывных выступлений…

Но, мало-помалу, ажиотаж спал, так что появилась возможность снова погрузиться в учебу. А это было… сложно. Все-таки два года отсутствия в аудиториях — это не хухры-мухры. Многое забылось, да и мозги потеряли привычку к учебе. Так что я, даже, на какое-то время забросил творческий процесс и засел за учебники. Мне требовалось как можно быстрее «включиться» в учебный процесс. Мне ж не оценки нужны, а знания языков. Очень скоро, всего через пару лет, начнется «катастройка», одним из очень небольших положительных итогов которой станет открытие страны. И к этому надо быть готовым…

— Хорошо, я согласна, — заявила дама с весьма надутым видом входя в комнату.

— Отлично! — улыбнулся я и достал пачку денег. Дама тут же прикипела к ним взглядом.

Мы прошли на кухню, и быстро на пару с «маклером», набросали договор и текст расписки. Затем мы с дамой в них расписались, после чего я вручил ей деньги, которые она тут же начала пересчитывать настороженно зыркая на нас. А я, выждав пару минут, снова улыбнулся и заявил:

— И еще одно — у меня будет условие.

— Это какое?! — представительница хозяйки квартиры тут же прекратила пересчет и уставилась на меня.

— Если вам вздумается зайти к нам, ну там посмотреть что… то делать вы это будете только по нашему согласию и после предварительного звонка, а не когда вам захочется. Тем более, что на дверь мы поставим задвижку, — продолжая безмятежно улыбаться, сообщил я.

— Что?! Да как вы только….

— В таком случае верните деньги назад, — жестко заявил я, протянув к ней руку. Она замерла. Отдать деньги?! Как? Как это возможно?! Они же вот — уже в руках, уже, считай, мои… Ну дык на это и был расчет! То, что от этой дамочки следует ждать проблем — я понял еще в момент встречи. А то, как она вела себя в процессе достижения договоренностей — только укрепило меня в этом мнении. Так что я не собирался давать ей лишние возможности превратить нашу жизнь в ад. Ну сами же знаете, есть такие люди, которые умеют делать это просто мастерски! И у меня было сильное подозрение, что она из таковых… А купировать это можно было только сведя к минимуму ее возможности появляться в нашей жизни. И предъявлять какие-то претензии. Так что я еще собирался завтра купить фотоаппарат и тщательно отснять всю квартиру, не пропуская ни сантиметра плинтусов и подоконников. Чтобы потом, когда она начнет предъявлять нам счет за ремонт, я смог бы доказать, что все, что она ставит нам в вину, было таковым уже при заселении. А в том, что она начнет — я не сомневался.

— Деньги? — повторил я. Дама замерла. Потом скривилась, после чего вздохнула и выдавила:

— Ладно…

— Что ладно?

— Я буду заранее звонить.

— Не в этом дело, — не согласился я. — Сам звонок не важен. Важно наличие договоренности. «Я звонила, но вас не было дома,» — меня не устраивает.

Дама с ненавистью уставилась на меня, но затем выдавила-таки:

— Хорошо…

— То есть вы согласны сначала заручиться нашим согласием, а потом уже приходить? И если в запланированное вами время мы, по каким-то причинам, не сможем оказаться дома, то вы под нас подстроитесь и будете согласны прийти, когда мы сможем? Так я понял?

— Да!

— Отлично! В таком случае спасибо за сотрудничество…

Когда все ушли, Аленка прямо с подоконника прыгнула мне на шею и закружила.

— Ты такой умный! Мне и в голову бы не пришло вот это все обговаривать!

Я улыбнулся. Да уж — опыт ста с лишним лет жизни дает о себе знать. А моя любимая, вдруг, встала на ноги и, с интригующим лицом, потянула меня за собой в сторону углового дивана. Хм, даже представить себе не могу, чем она там собирается со мной заняться…

В начале декабря меня, внезапно, позвали выступить в ленинградском рок-клубе. Уж не знаю, чем я привлек внимание этой неформальной тусовки — песен из будущего я не пел, крутые хиты зарубежных исполнителей не исполнял, из того, что сочинил сам, имеется лишь моя собственная кавер-версия афганской «Пришел приказ», но она рок-клубу точно не по теме. Однако, его президент, Коля Михайлов, лично вышел на меня и пригласил выступить на Новогоднем концерте, который должен был состояться тридцатого декабря. А я… ну согласился чего уж там. Потому что ленинградский рок-клуб — это легенда Питера. Не было среди студентов этого времени тех, кто от него не фанател. Ну, может, кроме меня… но я тоже отдавал ему должное. Ведь из его, так сказать, «чресел» вышли такие культовые группы как «Кино», «Аквариум», «Пикник», «Земляне», «Дилижанс», «Яблоко»…