Лучник (СИ) - Берк Александра - Страница 62

— Не было у него таланта, — словно мечом отрубил эльф. — Жажда славы и жадность, но не талант.

Наэри резко вскинул голову — и с непониманием уставился на Эрана.

— Но ведь…

— Что, Путеводный Камень его признал, ты об этом? — эльф усмехнулся.

Наэри нахмурился, озадаченный его реакцией. Помедлил — но, не видя подвоха, согласно кивнул.

— Если бы ваш наставник умел читать то, что говорит Камень, ты бы имени не лишился, — в этот раз усмешка эльфа была ещё более ядовитой.

Наэри вздрогнул. Ярко-зелёная капля, наконец, сорвалась с палочки и с влажным шлепком расплескалась по полу.

— Что… О чём ты?

— Придёт время — поймёшь, — качнул головой эльф. — А сейчас запомни: твоя краска смешана правильно. Художник создал идеально подходящий оттенок.

Наэри покраснел ещё сильнее, хотя только что казалось — сильнее уже некуда.

— Я… не это имел в виду… — запинаясь, со стыдом пробормотал он. И как-то сразу стало понятно, что нет — как раз таки именно это. Подняв было голову, он неуверенно взглянул на Эрана и тут же отвёл взгляд. — Я запомню, прости.

А потом, помедлив:

— Эран, почему ты ушёл? Ты рассердился, что я решил рассказать племянникам про лук и то, что было в лесу? Или что не спросил тебя?

— Что и кому рассказывать о своей жизни, решать только тебе. Это твоя жизнь, — он вернулся к своей картине. — А вот сомневаясь в своём праве на лук, ты можешь сделать его слабее. Помнишь, что я говорил? Большая часть его возможностей связана с тобой. Он станет таким, каким ты его сделаешь. Можно ли стать сильным союз, в который не верят те, кто в нём состоит, как ты считаешь?

Короткая пауза.

— А почему я ушёл… Может, мне просто захотелось порисовать? — он улыбнулся. — Где моя фиолетовая краска, а?

Заворожённо слушающий его Наэри часто заморгал, словно просыпаясь. Испуганно уставился на зелёное пятно у своих ног и, округлив глаза, беспомощно поднял взгляд на мастера.

— Забыл… — виновато пробормотал он, не в силах отвести глаз от пятна. — Я сейчас…

И, справившись с неловкостью, потянулся за баночкой с красной краской.

И, уже смешивая новый цвет, после долгой паузы, с тяжёлым вздохом признался:

— Я боюсь, что сделать Аснаэ слабее могу я сам. Я понял, правда. Прости меня, я постараюсь больше не сомневаться. Просто… Ох, Эран, это так трудно — мне иногда кажется, что встреча с тобой мне только приснилась, а от меня самого по-прежнему никому никакого проку…

— Встречу — нос сломаю… — едва слышно, почти одними губами произнёс эльф. А потом уже громче произнёс. — Ты учишься, совершаешь ошибки. Это нормально. Запоминай, чтобы не повторять — это главное. Племянников ты накормил, а сам поел? Времени у тебя, пока я закончу картину. После мы идём на стрельбище.

— Кому сломаешь?! — в ужасе округлил глаза Наэри, каким-то чудом разобравший, как минимум, половину фразы. — Эран, не надо, пожалуйста! Это я вечно делаю глупости, никто не виноват!

Вопроса про еду он, похоже, даже не услышал.

— Кто заслужил, тому и сломаю, — фыркнул эльф. — Возможно, не только нос. Ну, так ты поел?

— Поел, — обречённо подтвердил Наэри, тяжело вздыхая. Восторга от обещания наставника он, очевидно, не испытывал, но спорить и дальше не посмел. — Мелкие не любят есть в одиночестве, так что я, по-моему, даже объелся. Когда скажешь, сразу могу идти.

Эран кивнул и какое-то время, правда, совсем не долго, ещё рисовал. Затем встал и щелчком пальцев убрал разом все принадлежности, а заодно и зелёное пятно.

— Идём…

Стрельбище оказалось пустым, хотя, судя по некоторым следам вокруг, тренировка лучников башни закончилась совсем недавно. Оглядевшись по сторонам, эльф удовлетворённо кивнул и повернулся к ученику.

— Начни с обычных, как в прошлый раз. Но вместо того, чтобы просто превращать мишень в ежа, сделай из стрел «мостик», — на лице Наэри на миг возникло недоумение и эльф пояснил. — Семь стрел. Шесть из них друг в друга. Так, чтобы они образовали «дорожку». Что делать с седьмой, я расскажу после.

На лице Наэри, уже с готовностью взявшего в руки лук, при этих словах отразилась почти настоящая паника.

— Семь?! — потрясённо повторил он, глядя на наставника, как на привидение.

Потом сглотнул и, резко кивнув, потянулся за первой стрелой. На лице отобразилась решимость; в сочетании с неуверенностью и волнением впечатление это вызывало удручающее. Можно подумать, учитель приказал ему проломить крепостную стену собственной головой.

С разбегу — судя по выражению глаз мальчишки.

Однако первая стрела попала точно в центр, не отклонившись ни на волос. И вторая, не замедлив, вошла в охвостье первой, повиснув диковинным цветком. Третья. Гигантский «колос» качнулся, описывая оперением последней стрелы широкий круг, и угрожающе накренился вниз.

Короткий свист четвёртой стрелы сменился уже привычным негромким хрустом — а потом вся гроздь, не выдержав собственной тяжести, с треском обвалилась, оставив в мишени торчать лишь первую стрелу.

Наэри с тяжёлым вздохом опустил лук.

— Так и знал… — расстроенно пробормотал он. Покосился на Эрана — и, закусив губу, вновь упрямо вскинул лук, явно не желая сдаваться после первой же неудачи.

Давать подсказки маг не спешил. Устроился, прислонившись к дереву и молча, едва заметно улыбаясь, наблюдал за происходящим.

Наэри уже привычным движением, даже не задумавшись, всадил вторую стрелу в охвостье первой, расколов ту, уже и без того повреждённую, почти до середины. Понял свою ошибку и, со вздохом закинув лук за плечо, пошёл к мишени.

С усилием вырвав древко из мишени, он дёрнул «цветок» в разные стороны, разделяя стрелы. И задумчиво оглядел колотую щель в древке и уходящую почти к самому наконечнику трещину.

А потом, бросив обе под ноги, вернулся на исходную позицию и вновь взял в руки лук.

Вопреки ожиданиям, вместо того, чтобы продолжать попытки сделать дорожку, он сделал навскидку несколько небрежных выстрелов, утыкав мишень полудюжиной попавших в разные места стрел. А потом вдумчиво, методично принялся всаживать в каждую второй ряд, каждый раз загоняя стрелу на разную глубину.

Закончив со своими экспериментами, Наэри вновь двинулся к мишени. Первые три «цветка» он выдернул, не разглядывая: в одном первая стрела была расколота до середины, в двух других, наоборот, едва держалась в самом кончике охвостья.

А вот последние три подверглись пристальному изучению. Выдёргивая верхнюю стрелу, Наэри долго, с тщательным вниманием разглядывал след, который оставила она в своей ненадёжной опоре. Ощупывал пальцами щель, чуть не обнюхивал.

Все три неудачных «цветка» торчали дальних от центра кругах мишени: Наэри не ставил себе цели упражняться в обычной меткости, добиваясь совсем иного.

И именно это сыграло роковую роль в том, что случилось в следующий момент.

— Значит, это правда, — раздался за спиной мальчишки холодный презрительный голос. — Ты действительно вернулся.

Мужчина средних лет вошёл в стрелковый круг, не заботясь о том, что может кому-то помешать. Бросив на замершего, как статуя, лучника насмешливый взгляд, он продолжил. И с каждым словом яда в его голосе становилось всё больше.

— Мало того, что у тебя не хватило мужества поступить с честью, как настоящий воин и ты, как побитая собака искал любого, кто возьмёт тебя в ученики. Так ты даже уйти не сумел. Вернулся домой под крыло отца и матери, готовый подставить их под удар слепой судьбы? Ты просто жалкий трус… — короткий взгляд на мишени и холодный смешок. — За год все навыки растерял, я смотрю? Трус и бездарь. Позор на голову своего отца!

— Довольно! — в воздухе от голоса эльфа, казалось, зазвенела сталь, а на землю вот-вот должен был рухнуть целый снежный сугроб. — Кто дал вам право оскорблять моего ученика?

Эран отлепился от дерева и в два шага приблизился к говорившему, встав точно за его спиной.