Особенности укрощения небожителей (СИ) - Лебедева Ива - Страница 22

— Да пусти ты, придурок! — одновременно с рывком обмотавшегося вокруг меня языка заорала в стороне Тай Жень. Я услышал короткий визг Баку, а в следующую секунду меня сначала ударило о прутья клетки, а потом дракон тоже высоко и тонко засвистел, потому что ненормальная девчонка со всей дури вмазала какой-то палкой по его языку. И по моей спине заодно… П-п-позвоночник!

— Ты уж реши, персиковая воительница, — едва переведя дух, взвыл я, — убить ты меня хочешь или спасти! У тебя ж сейчас силы как у небесного носорога!

— Фу! Плюнь сейчас же! — не обращая внимания на мой вопль, рявкнула Тай Жень, яростно сверля дракона взглядом. И снова замахнулась. Благо на этот раз палка, слава всем безднам, врезалась не в меня. Зато дракону, получившему по морде, это очень не понравилось, и он засвистел еще громче. Но… хаосом не ударил.

— Да куда ты лезешь! Райдзю, лови эту сумасшедшую! — крикнул я уже просочившемуся сквозь прутья тигру. — Копытный, бросай цянькунь в Баку и тоже… лови. — Я выпустил в дракона небольшой шар энергии, снова отвлекая его на себя. — Я тут!

— Р-р-рау! — более-менее вразумительно возмутилась наконец тварь хаоса. Для того чтобы выдать это рычание, ему, правда, все же пришлось меня отпустить и втянуть язык.

Я упал на песок, но тут же вскочил, готовясь к битве и лихорадочно пытаясь растянуть щит одновременно на всех.

— Мамочку обижа-а-ают! — раздалось где-то в небе, и в следующую секунду на клетку обрушился водопад фиолетовых клякс. Они моментально заляпали весь пол и всего дракона, отчего тот окончательно озверел и попытался достать ненормально длинным языком новых врагов. Слава бездне, хаосята оказались для него слишком проворными.

— Липкие снаряды! Пли! — раздался голос Ушлого, и в дракона снова полетели кляксы, но уже зеленые!

Я с удивлением посмотрел на странное вещество и с довольным хрюканьем признал его эффективность. Потому что прекрасно видел, как к одному из таких пятен прилипла оглушенная ревом рыбешка, которую выкинуло на песок волнами, поднятыми нами в пылу битвы.

Но вот дракона эта гадость если и сдерживала, то не особо. Все же хаосята — это создания хаоса, как и сам дракон. Сражаться с ним его же энергией — все равно что подливать масла в огонь. Именно поэтому даже я, тот, кто мог управлять всем миром гуциня, не мог оказать ему достойного сопротивления. Во всяком случае так, чтобы не повредить или не убить. Как бы ни была ненавистна мне эта рептилия, лишись гуцинь этой батарейки — и всё!

— Вонючие снаряды! Пли! — тем временем продолжали обстрел хаосята, фиолетовыми молниями мельтеша в небе над клеткой.

— Бездна! Какая вонь! — взвыл райдзю, бросая мешок, накрывая морду лапами и исчезая в кустах. М-да. Надо как-нибудь сказать духам, что атаки запахом против рептилий не очень эффективны. Скорее даже вредны, особенно при наличии собачье-кошачьих союзников.

Не знаю, чего мои кляксы туда намешали, но дракону вонь тоже сильно не понравилась. Зверь зарычал уже по-настоящему, сотрясая небо и землю. Его горловой мешок начал раздуваться, словно готовясь выпустить не просто энергию хаоса, а как минимум сжирающий ткань реальности вихрь. И я понял, что это конец. Сейчас так вмажет, что разнесет половину побережья! Только бы успеть накрыть все массивами, только бы успеть!

Тишина на берегу стала неожиданностью. Я даже не сразу сообразил, что в какой-то момент, схватив Тай Жень поперек туловища и скатившись в сторону воздвигнутых энергетических щитов, умудрился зажмуриться. А теперь открыл глаза и попытался понять, что происходит. Потому что женщина в моих руках внезапно перестала брыкаться, уронила свою палку и таращилась в сторону клетки с драконом. А потом тихонько переспросила:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что, простите?

И там действительно было на что полюбоваться и о чем задуматься. Потому что угрюмый и весь заляпанный непонятным-разноцветным дракон сидел в клетке, прижав к прутьям кусок доски, которую он умудрился как-то достать из кучи мусора, оставшейся от разрушенного китом домика хаосят. А на этой доске большими иероглифами было написано: «Вашу ж мать! Прекратите, идиоты!»

Евгения:

Мать моя женщина, как я испугалась… думала — все, сейчас сожрут моего демона, ни рожек ни ножек не останется. У-у-у, героин белобрысый, прямо рвется задницей на амбразуру, хлебом не корми, дай дракону в пасть залезть!

Вслед за испугом пришла злость — какого хрена?! Ах ты, ящер языкатый, то меня к себе в клетку тащишь, то демона моего — тебя нормально кормят, фетишист гребаный, чего тебе неймется?!

Моя злость предсказуемо вылилась в битву. Сначала сама колошматила животное по морде чем попало, потом хаосята подоспели. Главное, что Яоши выплюнули, и вроде даже непожеванного. Слава всем богам!

А вот дальше… дальше начался дурдом.

Минуты две мы всем пляжем дружно пялились на доску в лапах дракона. Хватали ртом воздух, соображали, на каком мы свете. Ящер сидел и терпеливо держал свой «плакатик». Ждал реакции.

— Я тебе говорила, что на песке какие-то иероглифы были нарисованы? — ужас, прокряхтела как старая бабка, едва вставая с песка, на который не помню как села.

— Говорила, — после долгой паузы и с таким же кряхтением выдал мой демон, растирая поясницу. — Но я как-то сейчас даже своим глазам не верю, не то что тогда и твоим. Твари хаоса неразумны!

— Он об этом не в курсе, судя по всему. — Я отряхнула песок с джинсов и доковыляла до Яоши, чтобы проверить его на целостность — мало ли что дракон грамотный, это не гарантия того, что от моего ключика ничего не откусили.

Бегло осмотрев демона и даже пощупав для верности, я выдохнула с облегчением и снова посмотрела на ящера с табличкой.

Дракон посмотрел на меня. На нас. Наклонил голову к плечу, как собака, фыркнул и лапой стер с доски прежние иероглифы. И написал новые:

«Инь-эр, прежде чем жениться, надо у родителей благословения спрашивать!»

Яоши посмотрел на написанное и, хлопая глазами, тоже склонил голову к плечу. Сначала к одному, потом к другому. Самое необычное, что дракон за ним повторил.

— Здрасьте, уважаемый свекор, — после долгой паузы, наполненной этими переглядками, выдала я. Ну, в целом ни фига у меня не ясновидение, просто факты уж больно красноречиво сложились, догадалась бы даже дебилка.

Внезапно перед моим лицом появилась табличка с ярко-фиолетовыми буквами: «Этот дракончик что, наш дедушка?»

Табличку всем скопом держали хаосята.

— А вы зачем пишете? — машинально спросил скосивший на свет глаза Яоши.

Табличка в воздухе поменялась на зеленую и теперь отражала: «Это прикольно! Выглядит круто!» — и смайлик в конце.

На деревяшке иероглифы тоже поменялись, сделавшись гораздо мельче. Зато поместилось их больше.

«Я не буду спрашивать, почему у меня внуки — какие-то летающие кляксы. Пока не буду. Хотя меня очень волнует, с кем же надо было переспать для такого эффекта. Но какого, не при детях будет сказано, ты триста лет, засранец, меня не слушал?!»

— Да я и сейчас тебя не слышу, только читаю. И не то чтобы особо верю. Слишком уж непохоже на твои обычные… развлечения. — Яоши снова скептически оглядел дракона с морды до кончика хвоста. — Чтоб ты, да сам себя запер. С твоей-то тягой к свободе… от всего. Потому мне легче поверить, что один резко поумневший дракон хаоса просто пытается выбраться из клетки.

«Потому что это не развлечение! — А дракон, как оказалось, не только грамотный, но еще и в скоропись умеет. — Это покушение, если ты еще не понял. Я тебе на песке об этом писал с самого начала, с-с-сыночек ты мой ненаглядный. И пытался носом в надпись потыкать. А ты орал и отбрыкивался, как бешеный восьмикопыт. Не знаю, кого благодарить, что на этот раз ты подтащил остров к берегу и я сумел раздобыть хоть что-то, кроме песка».

— Знаешь, если б ты с самого начала не изображал из себя бешеного угря, бросаясь на всех и вся без разбору, может, кто-то и подошел бы к тебе поближе! Все еще не верю!