Резервация монстров: Одна среди них (СИ) - Ан Тая - Страница 1

Резервация монстров: одна среди них.

– Вы не любите людей? Тогда может вам стоит пообщаться с мутантами?

– И что, тогда я начну снова любить людей?

– Бинго!

1.

Так уж вышло, что я интроверт. Это раз. А еще я молодой специалист со свеженьким дипломом и небольшими, но, как оказалось, достаточно прочными связями в нужных местах. Это два. И не важно, что диплом актуален как прошлогодний снег, а связи столь же прочны. Однако, как только появилась эта оригинальная вакансия, я сразу же о ней узнала. Всегда мечтала о подобной работе.

Когда читаешь в интернете списки а-ля «Топ десять лучших профессий», среди них всегда находятся райские варианты для лентяев типа тестировщик пляжей, смотритель тропического острова или кроватная модель. Это когда валяешься весь день на песочном морском берегу, бродишь в приятном одиночестве по живописным тропикам или блаженствуешь на мягком матрасе, а тебе за это еще и приплачивают. Кто бы мог представить, что однажды и мне может повезти подобным образом, и мне предложат поработать …белочкой!

Вообще профессия называется весьма тривиально: сотрудник наблюдательной базы сектора Т. Отсюда можно и поподробнее:

Где-то на Севере нашего обширного материка присутствует уникальная малоисследованная локация, территория которой насчитывает многие сотни квадратных километров. Конкретный ее размер неизвестен, поскольку граница локации постоянно «плавает» и меняется, не позволяя сделать точные расчеты. Окруженная кольцом непроходимых горных образований, излучающих смертельно опасные радиационные волны, она практически недоступна обычному человеку. Да и много кто задумается, нужно ли ему туда попадать, после сотен жутких происшествий с теми, кто пытался. Пытались, разумеется, как обычные люди, так и разного сорта экстремалы, не обремененные чувством самосохранения, и, соответственно, не думающие о последствиях. Как на заснеженном Эвересте и по сей день находят останки горе альпинистов, так пороги Туманных гор с давних пор охраняют призраки не вернувшихся исследователей. Туманными их прозвали, как нетрудно догадаться, из-за определенных погодных условий, царящих там безраздельно. Сквозь наэлектризованную пелену не может увидеть высокоточная аппаратура. Дроны и квадрокоптеры, и даже более компетентная летательная техника, не пролетая и нескольких метров в тумане, вскоре перестает подавать признаки жизни. Короче, недоступная локация обросла легендами и слухами, и горе исследователи, в конце концов махнув на нее рукой, стали жить поживать, как будто и нет вовсе под боком этих гор и ничего за ними. Если бы не ученые. Ученые — это определенный вид Homo Sapiens, у которых постоянно чешется мозг на тему различных исследований. Хлебом их не корми, дай поисследовать. А если эти исследования еще и финансируют, то можно даже и не поить!

Короче, местная Научная Организация никогда не оставляла попыток поизучать чего интересного с перспективой дальнейшей материальной выгоды. За это трудно их винить, ибо подобные организации в наше время перешли на полное самообеспечение, тобишь практически погрязли в нищете. И оттого Туманная локация (как окрестили ее позже – сектор Т) для них была словно сыр для лисы в одноименной басне.

Наши ученые крайне целеустремленные, я бы даже сказала, нездорово, поэтому особый отдел Организации никогда не прекращал исследования по разработке путей внедрения в неисследованную местность. Работы велись с переменным успехом. В конце концов, метод нашли, и даже слегка опробовали, но дело застопорилось за недостатком финансирования. Пока в один прекрасный день одному доброму дяде меценату не пришла в голову светлая мысль дать Организации средств на исследования в безвозмездное пользование на только обеим сторонам договора известных условиях. Благодаря этому доброму дяде команде ученых разработчиков таки удалось проникнуть через Туманные горы. Как выяснилось, их категорически невозможно преодолеть по воздуху или перевалить пешком. И в землю они врастали на десятки километров вглубь. Однако с помощью эхолокационной аппаратуры было найдено уязвимое место, где каменная толща уходила в землю всего на несколько десятков метров, и тогда решено было делать подкоп, причем очень осторожно, дабы не потревожить неизвестных до поры до времени обитателей местности. На удивление, рискованный опыт удался, и началось самое интересное.

Открытие локации превзошло все самые смелые мечты. Обитатели свежеоткрытой местности оправдали ожидания, оказавшись на редкость бдительными и агрессивными, поэтому проект засекретили донельзя и усилили его конспирацию. Выяснилось, что территория сектора на девяносто девять процентов состоит из реликтового леса, который составляют гигантские, от тридцати до пятидесяти метров в вышину деревья до нескольких десятков метров в обхвате. Следовало поставить базу, дабы продолжать работу непосредственно на месте. И, благодаря доступным технологиям, примерно за год нашим исследователям-землеройкам удалось тихой сапой, практически не привлекая внимания обитателей сектора, из генетического материала местных деревьев вырастить подобное же, мумифицировать его без ущерба для внешнего вида, и организовать в сердцевине секретную исследовательскую базу. Правда с течением времени эта база переквалифицировалась в наблюдательную, поскольку любые меценатские средства имеют отрицательное свойство заканчиваться. Бросать дело было жалко, в проекте интуитивно и практически просматривался недюжинный потенциал. Специальные радары показывали месторождения необычных минералов, которые требовали своей немедленной добычи и исследования. Однако предыдущий меценат почил в небытие, а нового на горизонте пока не возникало, и базу перевели в «спящий режим». Сама база, как и было озвучено, представляла собой гигантское многометровое дерево, логично сужающееся к вершине. Его рабоче-жилая площадь составляла около трехсот метров и состояла из нескольких этажей – уровней, соединенных между собой компактной винтовой лестницей, кроме самого маленького верхнего уровня, куда вела бюджетная веревочная. Двери – окна, разумеется, отсутствовали по объективным причинам. Хотя на верхнем уровне всетаки присутствовала небольшая смотровая площадка в виде короткой плоской ветки, куда вела небольшая, но надежная дверь, виртуозно замаскированная под кору.

Обратно в мир людей можно было попасть только через подземный тоннель, обычно заблокированный из соображений безопасности как внутренней, так и внешней. Вся база, разумеется, была оборудована по предпоследнему писку научного и технического прогресса, оснащена элементами внешнего наблюдения, разнообразными радарами и звукоуловителями, системой заморозки и утилизации, электрогенератором и оптоволоконной связью, системой вентиляции, теплорегуляции, и двадцатью тоннами замороженных вкусняшек на пищевом складе. Все механизмы идеально настроены, сбалансированы и работали исправно. И для всего этого научного богатства требовался лишь один человек, чтобы следить за его бесперебойной работой, и предупреждать своевременно коллег на большой земле о различного рода прецедентах, если таковые вдруг возникнут. Должность мигом окрестили белочкой, и счастливым, как и единственным претендентом на нее оказалась я. Потому как даже в научном городке не нашлось энтузиаста, готового провести в подобных условиях несколько лет безвылазно, хоть и за приличные, в общем-то, деньги. За те самые, что остались от меценатского дара Организации. Справлюсь ли я? Даже вопроса не возникает. Конечно!

2.

Из старой оконной рамы нагло пялилась темнота, круглые пластиковые часы с треснувшей секундной стрелкой неумолимо констатировали полночь. Мы с Германом сидели на кухне и общались на актуальную нынче тему. Точнее, общался он, а я морщила нос и молча сокрушалась о несвоевременности визита.

Он мусолил в ладонях резную курительную трубку из темного дерева, прекрасно зная, как мне нравится ее горьковато-ванильный дым. Мужчина смотрел на меня сквозь него глазами такого же цвета, светло-серыми, с редкими темными крапинками, изредка нездешне мерцающими при определенном освещении. А через полотно ванильного дыма они и вовсе казались его непосредственными источниками. Пришлось демонстративно встать и открыть окно на проветривание. Из вредности, дабы выразить ноту протеста хоть бы и таким детским способом. Вернувшись на место, я уловила укоризну в его взгляде и, отвлекшись на потолок, проследила, как горько-ванильный призрак потянул длинные руки на свежий воздух, ибо здесь все уже прокоптилось за те полчаса, что Гер тщетно пытался на меня повлиять. Я в который раз жалела, что открыла ему дверь. Отчего бы не прикинуться спящей, например? Зная о моей социопатической натуре, он не стал бы настаивать. Наверное. Эх. Все как обычно, сначала сделать, потом пожалеть о своей мягкотелости. В этом я вся.