Тирамису (СИ) - Черногорская Ксения - Страница 7

Думая об эскизах, вспоминаю слова Артура, высказанные пренебрежительным тоном и это повторно задевает меня... На этот раз даже больше. "Фотки пирожных!" Накачает он из Интернета, ты смотри-ка! Ну иди, накачай! Накачатель, блин... Накачанный он, это да... Вон какие грудь и плечи... И руки... Накачанный пианист... Офигеть... А обнажённый он, наверное, ещё красивее.. Могу поспорить, что у него красивый рельефный пресс... Надо будет Пупсу сказать, чтобы он своим животиком занялся - а то двадцать шесть лет парню, а живот уже, как у пивного дядьки в возрасте...

Вздыхаю, беру в руки сумки с эскизами и смотрю на пролетающую мимо платформу с редкими пассажирами. Поезд замедляет движение и останавливается.

- "Станция Беляево. Бельяево station. Выход к"...

Двери открываются и я выхожу из вагона и пересекаю платформу для того, чтобы сесть в поезд идущий в обратную сторону.

Как только я захожу в бизнес-центр, замечаю у турникетов рядом с пунктом охраны Генку - моего однокурсника, который трудится эйчаром на втором этаже этого же здания. Их компания занимается продажей гофрированного картона и я всякий раз немного мысленно подвисаю, пытаясь представить соискателей, с которыми Генка то и дело общается.

"Добрый день, я всю жизнь мечтал заниматься картоном. Гофрированный  - так просто обожаю! И вообще, уже с пятилетнего возраста я демонстрировал усердие в изготовлении поделок из картона. Иногда я его даже ем. А хотите покажу своё резюме? Сегодня из картонной коробки сделал. Очень хочу работать у вас".

Генка - усатый сухопарый блондин, со стрижкой аля каре, только мужской и благодаря этому внешне он напоминает участника музыкального ансамбля из 70-х годов прошлого века. А ещё у него небольшой нервный тик-подмигивание, благодаря которому кажется, будто улыбчивый Генка то и дело тебя кадрит. Мужикам, должно быть, весьма неловко в его присутствии рядом.

Впрочем, ко мне он действительно некоторое время клеился. Мы случайно столкнулись во дворе бизнес-центра, когда он припарковал свою красно-жёлтую "Хонду" и с мотоциклетным шлемом под мышкой принялся подниматься по лестнице, а я спеша на срочное задание, данное мне Мариной Петровной, вылетела из дверей ему навстречу и едва с ним не столкнулась.

С тех пор мы частенько видимся внизу, в фойе, поскольку оба имеем склонность приезжать на работу за пять минут до начала рабочего дня. Одно время мы даже обедали вместе, но после того, как он дал понять, что он хотел бы со мной встречаться, я объяснила ему в столовой, что у меня есть молодой человек и самого этого факта достаточно для того, чтобы воспринимать меня милым, но бесполым существом. Его пыл тогда заметно поутих, но мы всё равно остались приятелями и иногда обедаем вместе.

Балагур и чудак, он нравится мне своим добродушием, но в качестве своего мужчины его кандидатуру я не стала бы рассматривать всерьёз, даже если бы была одной - он совершенно не в моём вкусе, тем более, что сильно сутулится, а мне всегда нравились мужчины с прямой осанкой и выше меня. Генка же, в редкие случаи, когда выпрямляется, становится ростом с меня.

- Привет, ты куда летишь, красавица? - тараторит он, подлетая ко мне. - Не за мной ли случаем?  Ха-ха! Я весь в работе! Но если что, - он бросает взгляд на наручные часы, - я уже почти свободен и через часок-другой смогу забрать тебя на свидание!

- Привет, Генк, - улыбаюсь я. - да вот я тоже спешу заняться делами.

- Чё-то поздновато, не? - Генка наигранно приподнимает бровь. - Время-то уже обеденное! Вот я бы тебе влепил тебе штраф за опоздание!

Теперь он играет своими кустистыми белёсыми бровушками, давая понять, что этот штраф был бы не финансовым. На секунду я закатываю глаза - Генка не меняется вообще. Он, наверное, и старичком таким же будет. Играя в домино во дворе, хватать мимо проходящих бабуль за подолы и строить им глазки.

- А вот фигушки тебе, - говорю я. - Я со встречи с клиентом еду.

- И как клиент? Растаял от твоего очарования, как маслице на блюдце в жаркий день?

- Клиент у меня тот ещё, Генка... - вздохнув, сказала я. - Сложный. До сих пор в себя прихожу.

- Разные они бывают, да. Ты вот что... На обед, случаем, не собираешься?

- Я сегодня, наверное, в офис салатик закажу. Некогда просто - дел реально полным-полно.

- Ясно, - вздохнул, Генка. - Жаль, конечно, ну да ладно.

Мы машем друг другу и я направляюсь к турникетам. А спустя пару секунд, при мысли, что он не сотрудник нашей компании, а потому - подходящая кандидатура для моего вопроса, так как не будет сплетничать, я останавливаюсь, оборачиваюсь и окликаю его:

- Ге-енк...

- Да? - оборачивается и он.

- Слушай, можно тебя спросить кое о чём?

Мы подходим друг к другу и он совершенно серьёзно отвечает:

- Да, конечно.

Отходим немного в сторону, чтобы не мешать людскому трафику бизнес-центра, и я спрашиваю:

- Слушай, ты же женат был, да?

- Был недолго, - кивает он, - ага. Чуть больше четырёх лет.

- А ты жену сильно ревновал?

Генка пожимает плечами:

- Ну, как сильно? Нормально. Как бы без паранойи.

- А если бы она захотела сделать фотки "ню", скажем, в студии, ты бы разрешил ей?

- Чего? - вылупливается на меня Генка. - Ты чё, Оксанк? Решила в модели податься?

- Да я не про себя спрашиваю, - отмахиваюсь я. - Мне интересно просто, разрешил бы ты или нет.

- А кто бы её фоткал?

- Хороший вопрос, - вздыхаю я. - Фотограф, полагаю.

- Мужик?

- Мужик.

Генка качает головой:

- Нет, не разрешил бы.

Я кусаю губу.

- Спасибо, - говорю. - А... А если бы она втайне от тебя это сделала, ты бы сильно обиделся?

- Ну и вопросы у тебя сегодня, Оксанк... - усмехается Генка. - Да хер его знает, если честно. От ситуации зависит. Может вообще расстались бы.

Представляю Пупса, собирающего вещи из-за того, что я позволила себе сняться обнажённой для выставки Артура и мне становится не по себе. Повестись на прихоть заказчика и в итоге разрушить двухлетние отношения - ну не глупо, ли?

Одно я понимаю очень хорошо - принять условие Артура без согласия на то Пупса, я не смогу. Просто потому, что мы в самом начале наших отношений договорились быть честными друг с другом. А получается так, что если я соглашусь втайне от Пупса, значит я скрою от него информацию, касающуюся нас обоих. И по сути я дам понять самой себе, что он не может мне доверять. И неважно, как это называть - по сути эта недомолвка будет предательством. Не сказать о чём-то таком означает именно обмануть. В ином случае можно и измены оправдывать тем, что избранник не знает о них. Нет уж. Я с Пупсом останусь честной, даже если потеряю этот проект.

Я обдумываю всё это в поднимающемся лифте и с ужасом представляю себе картину, где Артур отказывается со мной работать, а Марина Петровна вынуждена доложить об этом генеральному. Собственно говоря, на этом моя карьера в этой компании закончится, а если и не закончится - мне в любом случае очень нескоро доверят руководить проектом такого масштаба.

Если же я доведу этот проект до ума и заказчик останется доволен - передо мной откроются все двери, включая должность креативного директора в нашей дочерней компании. А я очень, очень этого хочу.

Марина Петровна звонит мне, когда я вместе со Львом Борисовичем занимаюсь эскизами наружной рекламы для известной московской школы танцев. Я выхожу в коридор и отвечаю на входящий вызов.

- Я что-то не пойму, Николаева, ты чего это мне не звонишь после встречи с заказчиком? У тебя всё хорошо?

- Вы про "Тирамису"?

- Ты дурочку-то не валяй. Разумеется.

- Всё хорошо, Марина Петровна, я просто заработалась. Танцы, кетчуп...

- Плевать на танцы и кетчуп. Что с "Тирамису"? Я могу на тебя оставить этот проект или нет? Ты сдашь его заказчику через шесть дней?

Я тихонько сглатываю, потому что в горле у меня как-то суховато. Водички бы сейчас попить...