Академия мертвых душ. Книга 2 (СИ) - Старр Матильда - Страница 40

В общем, на короля давили со всех сторон, но он оставался непреклонен.

Впрочем, толк от всех этих просьб всё-таки был. Во всяком случае король до сих пор не подписал указ о моей казни. Трусил и оттягивал важное решение.

Я голову сломала, пока думала, как вырваться… Но решение не появлялось. Возможно потому, что его просто не было.

…Портал засиял, и из него появился Салахандер.

Он мог не говорить ни слова: я всё прочитала по его лицу.

Король всё-таки решился.

Меня казнят.

– Когда? – еле слышно прошептала я.

– Завтра, – севшим голосом ответил Салахандер и устало опустился на краешек нар. – На закате.

Я молчала. Слёз уже не было. Слов не было. И даже отчаянного чувства обиды, несправедливости – тоже не было.

Рониур жив, скорее всего, так и есть.

Да только я его уже не увижу. Просто не успею. Потому что мое время заканчивается.

Молчание тяготило, нужно было сказать хоть что-то.

– Ну и что тут у вас положено приговорённым к казни? Последнее желание, роскошный обед или что ещё может быть?

– Ничего не положено, – мрачно отозвался Салахандер. – Только смертельный магический удар от королевского палача.

– Это больно? – спросила я как о чём-то обыденном.

Салахандер бросил на меня удивлённый взгляд. Ну да, глупый вопрос.

– Те, кто пережил этот самый удар от палача, поделиться впечатлениями уже не могут. Смерть наступает мгновенно, – сказал наконец он.

– Ну что ж, – вздохнула я, – тогда не страшно. Мгновенно я уже умирала.

Действительно, вряд ли магический удар как-то уж очень отличается от удара фурой.

Салахандер ушёл, а я вытянулась на нарах, закрыла глаза. У меня осталось слишком мало времени, чтобы связаться с Рониуром. Слишком мало, всего лишь эта ночь и завтрашний день, и я не собиралась терять из них ни минуты, ни секунды.

Вряд ли у меня что-то получится, но… вдруг?

Это стало моей идеей фикс: попрощаться. И теперь ни о чём другом я думать не могла.

Сложенные пальцы, имя на губах.

Рониур.

Лучшее в мире имя.

От него веет надёжностью. Я повторяла его раз за разом, но оно тонуло в вязкой темноте, не находя никакого отклика. Я отступала, и после короткой передышки начинала вновь.

После очередной неудачной попытки я едва не расплакалась.

Неужели так всё и закончится? Неужели я даже не смогу сказать ему своё последнее прости?

И тут же накатила злость. На себя, на обстоятельства, на дурацкую ментальную магию, от которой сейчас не было никакого толку.

Да черта с два я сдамся!

Все! Больше никаких отступлений, никаких передышек! Я вложу все силы в этот рывок и пойду до конца, пусть даже это будет последнее, что я сделаю в своей жизни!

Я выдохнула, решительно сложила пальцы.

– Рониур!

И снова заколыхалась вязкая тьма.

С невесть откуда взявшейся яростью я стала расталкивать ее, расшвыривать в стороны. За раскиданной тьмой вставала новая тьма. Но я упорно не прекращала, понимая, что если остановлюсь, это будет уже конец.

Силы были на исходе.

Каким-то краешком сознания я отдавала себе отчёт в том, что я – та физическая я, что лежит сейчас на неудобных стылых нарах тюремной камеры – истощена. Что руки и губы похолодели, дыхание стало лёгким и поверхностным, неслышным, а сердце стучит медленно-медленно, еще немного, и остановится совсем.

Вот только это меня не волновало.

Потому что лучше я выжму все свои силы до капли и умру, пробиваясь к Рониуру, чем буду покорно валяться в камере, ожидая заката, когда меня казнят на потеху королю и толпе.

И вдруг – я не поверила в то, что действительно это вижу! – тьма стала рассеиваться! Она уже не была чёрной и непроглядной, скорее передо мной плотной стеной стоял тёмно-серый туман. Значит, я на правильном пути!

Я продолжала прорываться, уже не понимая, откуда берутся силы.

Разметав очередные клочки тумана, я увидела лицо Рониура, любимое лицо с высокими скулами, упрямым подбородком и закрытыми глазами. Оно было странно бледным и неподвижным, и эта неподвижность пугала. Пугала до дрожи, до липкого ужаса.

Мне стало по-настоящему страшно.

Тёмный маг обманул… Рониур все-таки погиб. Я только что совершила невозможное – прорвалась к нему, но в этом не было никакого смысла. Потому что мой муж мертв.

Перед глазами все расплывалось, но я продолжала смотреть на спокойное бледное лицо… И вдруг его губы шевельнулись.

Да нет же, чёрт возьми! Он не мёртв – он просто спит!

Я рассмеялась сквозь слёзы. Вот же негодяй. Тут жена подвиги совершает, лишь бы к нему прорваться, а он дрыхнет!

А ведь это моя последняя возможность что-то ему сказать. Услышит ли он, я не знала. Но тьма затягивала меня, утаскивая за собой, и, понимая, что у меня остаются считаные секунды, я сказала самое важное:

– Я люблю тебя. Прощай.

– Он жив!

Король метался по кабинету и не мог остановиться.

Ворон сидел в кресле, нахмурившись.

– Я уверен, что убил его, – сказал он тихо.

– И совершенно напрасно. Тела в том месте, которое ты указал, не нашли. А моя прорицательница утверждает, что этот человек жив…

Король забегал еще быстрее.

– После такого удара невозможно выжить, – упрямо настаивал Ворон.

– А испариться с места гибели возможно? – король перешёл на визг. – Найди его и убей! Тебе нужно для этого что-то?

Ворон помолчал. Потом ответил:

– Нет. Вовсе нет. Если он жив, я его найду.

Рониур проснулся словно от толчка.

Юлия…Он видел ее так близко и отчетливо, словно она была рядом, только руку протяни и коснешься.

Она смеялась и плакала. И выглядела, как тень самой себя. Осунувшаяся, побледневшая, с тёмными кругами под глазами.

И она с ним прощалась.

Почему-то прощалась.

Тревога, вышвырнувшая его из сна, не отпускала.

Сон?! Черт побери, то, что с ним только что было, так же мало походило на сон, как учебные тренировки на настоящую войну.

Спинным мозгом, годами отточенным чутьем он чувствовал: что-то не так. Что-то случилось.

В штаб. Срочно в штаб и там все выяснить! Рониур подскочил с тюфяка. Пол качнулся, стены поехали в сторону. Через пару секунд всё пришло в норму. В теле ещё чувствовалась легкая слабость, но это оттого, что он почти неделю тут провалялся.

Рониур посмотрел в крохотное оконце.

Светало. Отлично, не придется бродить в темноте.

В комнату заглянула старуха. Она сонно потирала глаза и приглаживала растрёпанные волосы.

– Ну и что ты подскочил? – проворчала она. – С утра-то пораньше. Смотри, так и рухнешь через два шага. Рано тебе ещё.

– Пора, – коротко ответил он.

Достал из кармана амулет – крупный сапфир и россыпь топазов оправленные в темное серебро. Защита от ледяной магии. Вряд ли ему грозит штурм из ледяных стрел, а если и грозит, амулет Юлии поможет.

– Вот, возьмите, – сказал он старухе. – Я ещё вернусь и отблагодарю по-настоящему, а пока только это…

Ведьма покрутила в руках амулет.

– Камень дорогой, да и вещица толковая, сделанная хорошим мастером, – сказала она.

– Продадите – неплохие деньги за неё выручите.

Ведьма вложила амулет назад в ладони Рониура и крепко сжала их своими тонкими сухими пальцами.

– Тебе сейчас нужнее. Путь нелёгкий и опасный, а мне оно без надобности. Человек ты хороший, знаю, будешь жив – вернёшься и отблагодаришь, как сочтёшь нужным. Но уж лучше тебе живым остаться. Пойдем, – вздохнула старуха, – укажу короткую дорогу, чтоб не блудил зря, леса тут глухие.

Они вышли на короткое и низкое – в три рассохшихся ступеньки – крылечко.

– По ней дойдешь до ручья, – Мареона махнула рукой на едва заметную тропинку, что ответвлялась от хорошо протоптанной, и всучила ему пустую флягу: – Заодно воды из него наберешь. Вещь полезная, пригодится. Ну а дальше уж, милок, сам разберешься.