Пугало (СИ) - Дес Евгений - Страница 20

— А как же этот дом?

— Он оказался проклят. Душа парня так и осталась в доме навеки, чтобы страдать в этих стенах. Первый владелец после приобретения сошел с ума. От кошмарных снов, от голосов, от постоянной апатии и чужой боли. Он повесился. И стал первым хранителем. Каждый раз, когда дому угрожает опасность, мы выходим на белый свет и отводим беду. Когда же появляется новый хозяин, мы передаем ему свою роль и уходим на покой, потому что сами разделяем боль того парня. Вот она, настоящая сила любви. Ради нее живут, умирают и даже убивают.

— И вы теперь не можете замкнуть этот круг?

— Можем. Нужно вернуть сердце его матери в этот дом.

— А оно разве бьется?

— Бьется, и дает силу той ведьме, что его обманула. Эй! — ожил призрак. — А может, ты сможешь помочь?

— Но у меня своя цель, — возразил Аах.

— Я помогу тебе найти твоего человека!

— Как?!

— Это уже моя забота. Когда ты вернешься, я постараюсь подсказать тебе, куда идти. Ты только его опиши.

— Хорошо. Он… — пугало детально описало своего фермера, а затем заключило: — Значит, договор?

— Договор, — протянул руку Михаил.

Аах не колебался. Он не знал, куда идти дальше, а потому готов схватиться за любую возможность что-то узнать о его человеке. Пожав руку хозяину дома, Аах вместе с ним прошел к дверям.

— Она живет к востоку отсюда, примерно полдня пешего пути. Туда ведет старая заросшая тропа, думаю, ты её отыщешь. Удачи тебе, Аах! И помни — она очень коварна.

— Я запомню, — серьезно кивнуло пугало.

— До встречи, Аах.

Простившись с хозяином дома, пугало направилось на восток. Призрак был прав, вскоре Аах действительно увидел уходящую в лес сильно заросшую каменную тропу. Свернув на нее, он отправился в путь.

«Значит ли это, что любовь приносит не только счастье, но и боль? — обдумывал Аах историю призрака. — Неужели у любви нет границ?»

Эти мысли крутились в его голове, и время в пути пролетело незаметно. В какой-то момент пугало просто увидело возле тропы одинокий ухоженный одноэтажный домик. Рядом с ним цвели прекрасные яблони, по другую сторону — вишня с черешней, а прямо у крыльца — полянка с цветами. Контраст с прошлым домом был огромным. Но пугало чувствовало и сильное проявление светлой магии.

Когда оно приблизилось к дому, на порог вышла хозяйка дома. Очень красивая девушка, небольшого роста, с белоснежными волосами и прекрасными голубыми глазами. Одетая в свободное зеленое платье, она создавала вполне безобидное впечатление, если бы не одно но. Аах не был человеком. Он был монстром. И он отлично видел, что перед ним не человек. Даже если это существо и было когда-то человеком, то давно потеряло свою суть.

— Здравствуй путник! — радушно поздоровалась девушка, мило улыбаясь. — Далеко ли путь держишь?

— Не знаю, — честно ответил Аах, даже не представляя, куда занесет его судьба.

— Ты небось заблудился?

— Нет.

После этого ответа девушка что-то заподозрила. Она нахмурилась и попятилась назад. Когда Аах начал подниматься на крыльцо, её взгляд зацепился за серп на поясе пугала. Ужас сковал ведьму при виде этого проклятого оружия.

— Стой! Не приближайся! — но Аах не отреагировал.

Попытавшись набросить на него проклятие, ведьма с удивлением смотрела на отсутствие реакции. Она видела, что на нее идет чудовище, но даже не догадывалась, что оно в принципе не живое. Убедившись, что проклятия не помогают, она попыталась его очаровать, но и это не помогло. Аах вошел за ней в дом и, схватив за шею, задал один единственный вопрос:

— Где сердце?

Глаза ведьмы распахнулись в ужасе. Она попыталась выкрутиться, но лезвие серпа, прошедшее по руке, заставило её закричать и прекратить тщетные попытки.

Кровь медленно стекала по нежной девичьей коже на пол, а серп жадно впитывал красную влагу, оставшуюся на лезвии.

Девушка предприняла еще одну попытку. Ударив свободной рукой по лицу пугала, она сбила его маску и в ужасе отпрянула от улыбающегося с прищуром лица Ааха. Ему нравилось то, что он делает. Давно его серп не пил крови. А разрез, что он оставил на руке, был очень красивым и аккуратным. Перехватив оружие, он медленно провел рядом следующий разрез, параллельно предыдущему.

— Хватит! Хватит, я скажу, я все скажу! — кричала ведьма.

Раны от проклятого оружия не хотели затягиваться, причиняя невыносимую боль.

Остановив острие, пугало с интересом наклонило голову, заглянув в заполненные слезами глаза. Ему было любопытно, как и тогда, когда страдал тот странный охотник в глуши, коллекционирующий людей.

— Я спрятала его очень далеко, в другом городе…

Аах вспомнил предупреждение призрака о том, что не стоит доверять её словам, и не стал дослушивать. Он осматривал комнату и видел магические колебания. Переведя лезвие серпа на другую руку ведьмы, он резким движением рассек мясо до костей.

— Аааааа!!!

— Меня не обмануть. Я чувствую иллюзию, — прошептало пугало, наклонившись над упавшей на пол ведьмой. — Сними её.

Миг — и дом изменился. Нет, он не стал хуже, здание как было приятным с виду, таким и осталось. Аах увидел пульсирующие в стенах дома нити, увидел эти нити и за домом, они питали деревья, и увидел их следы в теле ведьмы. И вели все эти нити в подвал дома, где пульсировало сердце.

— Зачем тебе это? — поинтересовался Аах, присев на корточки рядом с ведьмой.

— Что… Что именно? — зло спросила она, глядя на пугало полными лютой ненависти глазами.

— Зачем ты обманула того человека? Он ведь тебя любил. Вы могли жить счастливо.

— Что толку от… от любви, если она бесполезна? — ответила вопросом на вопрос ведьма. — Его мать была колдуньей. Очень могущественной и хитрой, потому никто даже не догадывался о том, кто она. А когда он принес мне её сердце, я смогла стать настоящий ведьмой и ни о чем не жалею. У меня было столько мужчин, сколько я хотела, и я делала то, что хотела сама! Я была бессмертной…

— Да? — удивился Аах и провел серпом по ноге ведьмы, рассекая плоть. Под дикие вопли он довел разрез до ступни и с любопытством посмотрел на девушку. — А мне кажется, что бессмертной ты никогда не была.

— Ты… Будь ты… Будь проклят… Отродье!

— Так ведь я и так проклятый, — задумался Аах. — Я сам по себе проклятие. Наверно… Но так считают не все. Да, — начал он рассуждать вслух, углубившись в воспоминания. — Вот, казалось бы, один человек ненавидит других, другой этим людям помогает, третий людей коллекционирует и поедает, четвертые грабят…

— Чтоб ты… Чтоб сгорел… — вернула ведьма пугало из мыслей в реальный мир.

— Хм… А почему ты не приняла его любовь?

— Иди к… — начала она, но Аах просто коснулся лезвием второй ноги, даже кожу не проколол, как последовал ответ: —… он мне был не нужен! — на одном дыхании выпалила ведьма и зашлась в приступе кашля. — Мне не нужна ничья любовь. Но мне было очень весело смотреть на его потуги.

— Значит, ты с ним играла?

— Да!

— Ты забрала его любовь. Забирала жизни людей. Почему? Я не понимаю, почему ты это делала?

— Да потому, что мне это нравилось!

— Нравилось? Мне вот нравится резать… — при этом Аах медленно провел серпом по груди, рассекая тоненький слой кожи. — …Но я ведь не режу всех подряд? Это… нечестно? Да и неинтересно.

— Честно — не честно… В этом мире нет чести, глупое пугало! В мире правит сильнейший. Здесь нет места для доброты. И ты волен делать все что захочешь, если это в твоих силах.

— Если это так, тогда почему ведьма, сердце которой ты забрала, помогала другим? Почему тогда есть те, кто просто о ком-то заботится? Почему человек, лишившийся семьи по вине людей, все равно помогал этим людям?

Но ведьма не ответила. Аах начал задавать еще вопросы, но она молча с ненавистью смотрела на пугало. А пугало резало. Под крики ведьмы оно оставляло на коже аккуратные разрезы, давая серпу вдоволь напиться крови.

— Скажи, что ты чувствуешь? — спросил Аах, проводя серпом по груди ведьмы.