Выбери любимый жанр

Проклятие лорда Фаула - Дональдсон Стивен Ридер - Страница 16


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

16

Но сон мог излечить другие несчастья. Мог. И Кавинант направился вслед за Леной, покачиваясь на ходу и чувствуя прилив сил в венах.

Солнце уже опустилось достаточно низко, чтобы половина долины оказалась укрытой тенями. Кавинант увидел, что бегущая впереди Лена сделала ему знак рукой, и он ускорил шаг, с наслаждением чувствуя под ногами пружинящий мох. Ему казалось, что он каким-то образом вырос, стал выше, словно целебная грязь сделала нечто большее, чем просто вылечила его порезы и царапины. Приближаясь к Лене, он вдруг рассмотрел то, чего не заметил раньше, — изящество ее ушек, обнажавшихся, когда порыв ветра взметывал вверх волосы, нежную девичью грудь, тонкую талию и округлые бедра, вырисовывающиеся под тонкой тканью ее туники. Когда он смотрел на нее, покалывание в ладонях усиливалось.

Девушка улыбнулась ему, потом продолжила идти вдоль ручья к выходу из долины. Они двигались друг за другом по извилистой тропе между отвесными стенами скал, вздымающихся на высоту сотен футов. Тропа была каменистой, и Кавинанту приходилось все время смотреть себе под ноги, чтобы не споткнуться. Напряжение от этих усилий сделало путь довольно долгим, но уже через каких-то двести ярдов Кавинант и Лена вышли к расщелине, уходящей вверх и вправо от ручья. Они принялись карабкаться к этой расщелине, а потом вдоль нее. Вскоре дорога выровнялась, потом начала постепенно понижаться, и спуск оказался довольно длинным. При этом наклон был достаточно пологим, чтобы Кавинант не мог увидеть цели их путешествия. Наконец расщелина повернула еще раз и закончилась, оставив Лену и Кавинанта на склоне горы высоко над речной долиной. Они стояли лицом прямо на запад, глядя на заходящее солнце. Слева от них из скал вытекала река и исчезала в равнинах справа. Долину пересекал отрог горной цепи, переходивший на севере в равнину.

— Это река Мифиль, — сказала Лена, — а вон там — подкаменье Мифиль. Кавинант увидел на восточной стороне реки, к северу от себя, горстку лачуг. — Расстояние до селения не слишком велико, — продолжала Лена, — но тропинка проходит вверх по долине, а потом назад, вдоль реки. Когда мы доберемся до нашего подкаменья, солнце уже зайдет. Идемте.

Кавинант испытал неприятное ощущение, глядя вниз со склона горы более чем с двух тысяч футов над долиной, — но он переборол его и пошел следом за Леной на юг. Склон горы становился все менее крутым, и вскоре уже тропинка вилась по травянистым откосам среди суровых горных вершин, через лощины и овраги, среди лабиринтов упавших камней. И по мере того как тропа понижалась, воздух становился глубже, мягче и делался менее прозрачным. Запахи тоже постепенно менялись, становились нежнее: сосны и осины сменились сочным травянистым ковром. Кавинант чувствовал, что он воспринимает все изменения при спуске до малейших нюансов. В возбуждении от вновь обретенной остроты восприятия он не заметил, как спуск закончился. Тропинка скользнула с длинного пологого холма, вышла к реке и устремилась вдоль нее на север.

В том месте, где тропинка в первый раз выходила к реке, Мифиль была узкой и бурной, и ее торопливый влажный голос был полон резонансов и бормотания. Но по мере того, как река устремлялась к равнинам, она становилась шире и ее течение замедлялось, становилось более задумчивым и словно говорило само с собой, бормоча что-то низким и глубоким голосом. Вскоре ее ворчание совсем растворилось в воздухе. Она ушла в сторону в поисках моря, по пути тихо рассказывая самой себе длинную сказку. Зачарованный рекой, Кавинант постепенно все более осознавал успокоительную реальность Страны. Она не была неуловимым сновидением, ее можно было осязать и обонять — словом, все подтверждало, что она реальна. И все же это, безусловно, была иллюзия — обман его поврежденного при столкновении с машиной мозга. Но обман этот был до смешного приятным. Казалось, он доказывал, что Кавинанту не угрожают кошмар и хаос, что эта Страна понятна и поддается его управлению; что когда он овладеет ее законами, ее особенностями, то у него появится возможность безопасно путешествовать по дорогам своего сна, оставаясь все время в здравом уме. Подобные мысли вызывали у Кавинанта уверенность в себе, даже смелость по мере того, как он шел, глядя на узкую спину Лены, на ее призывно покачивающиеся бедра.

Пока Кавинант переживал незнакомые ему эмоции, долина Мифиль погрузилась в сумрак ночи. Солнце опустилось за горы на западе, и хотя свет его все еще мерцал на дальних равнинах, тонкая вуаль тьмы быстро сгущалась в долине. Граница наступающей темноты быстро перемещалась по высокой горе справа от Кавинанта, карабкаясь, словно жадный прилив по берегам дня. В наступивших сумерках Кавинант почувствовал, как опасность украдкой подползает к нему, хотя что именно это за опасность — он не знал.

Вскоре последняя горная гряда погрузилась во тьму, и сияние равнин начало меркнуть.

Лена остановилась и, прикоснувшись к руке Кавинанта, указала вниз.

— Смотрите, — сказала она. — Это подкаменье Мифиль.

Они стояли на вершине пологого длинного холма, у подножия которого сгрудились строения поселка. Кавинант ясно различал дома, хотя в некоторых окнах свет лишь едва мерцал. Если не считать большой открытой круглой площадки в центре селения, подкаменье выглядело несколько хаотично, словно не так давно оно свалилось с какой-то горы. Однако это утверждение опровергалось гладкими до блеска каменными стенами и плоскими крышами. А вглядевшись более внимательно, Кавинант заметил, что подкаменье на деле было отнюдь не таким уж неорганизованным. Окна всех строений выходили в центр.

Все строения были одноэтажными, все из камня, с плоскими каменными плитами вместо крыш; но среди них имелись значительные различия в размерах и форме — некоторые были круглыми, другие — квадратными или прямоугольными, а некоторые — настолько неправильной формы, что больше были похожи на приземистые полые камни, чем на здания.

Пока Кавинант разглядывал подкаменье, Лена сказала:

— Пять раз по сотне людей Южных Равнин живут здесь — мастера учения радхамаэрль, пастухи, скотоводы, фермеры и те, кто занимается ремеслом. Но только Этиаран, моя мать, училась в лосраате.

Указывая рукой, она добавила:

— Дом моей семьи — вон там, ближе к реке.

Глава 6

Легенда о Береке Полуруком

Тьма сгущалась над долиной. Птицы забрались на ночь в гнезда на деревьях у подножия гор. Еще некоторое время они пели и звали друг друга, но их оглушительное щебетание вскоре перешло в спокойное удовлетворенное бормотание. Проходя мимо домов на окраине подкаменья, Лена и Кавинант снова услышали, как река в отдалении разговаривает сама с собой. Лена молчала, словно погруженная в какое-то волнение или тревогу, а Кавинант был слишком поглощен окружавшими его звуками сумерек, чтобы о чем-то говорить. Наступавшая ночь, казалось, была полна невидимых свиданий. Так, молча, они подошли к дому Лены.

Это было прямоугольное строение, по размеру больше всех остальных домов в подкаменье, но с такими же отполированными до блеска каменными стенами. Из окон лился теплый желтый свет.

Пока Лена и Кавинант приближались к дому, в одном из его окон мелькнула крепкая фигура и удалилась в одну из внутренних комнат.

Возле угла дома Лена остановилась, взяла Кавинанта за руку и сжала ее, прежде чем вести его к двери.

Вход был закрыт тяжелыми занавесями. Лена откинула их и провела Кавинанта внутрь. Войдя следом за ним, она остановилась. Томас быстро огляделся и заметил, что комната, в которую они вошли, уходила вглубь дома, и в каждой ее стене была занавешенная дверь. Посередине стоял каменный стол и скамьи, на которых могло бы разместиться шесть-восемь человек. Но комната была достаточно большой, так что стол не занимал в ней господствующего положения.

По всем стенам в камне были вырезаны полки, на которых стояли глиняные кувшины, кружки и другая утварь, как явно предназначенная для кухни, так и та, назначение которой Кавинант понять не смог. Вдоль стен размещалось несколько каменных табуретов. И все это помещение заполнял теплый желтый свет, мерцавший на гладких поверхностях и отражавшийся от установленного как бы на почетном месте камня редкой окраски и структуры. Свет исходил от нескольких каменных светильников, установленных по одному в каждом углу комнаты, и один был на середине стола; но бликов их свечение не давало — свет лился такой же постоянный и ровный, как от электрической лампочки. И к свету примешивался мягкий запах, похожий на запах только что разрытой земли.

16
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело