Запретное знание. Прыжок в мечту. - Дональдсон Стивен Ридер - Страница 15
- Предыдущая
- 15/93
- Следующая
Последние слова Вектора вывели Мори из задумчивости. Они прозвучали так, словно предполагали определенные выводы. Мори не преминула воспользоваться благоприятным обстоятельством.
– Насколько долгим? – поинтересовалась она. – Несколько недель?
– Скорее, несколько месяцев, – ответил Вектор, разглядывая свою кружку. – Путь не близкий. Если Служба безопасности или полиция предпримут погоню – мы влипли. Между прочим, мы все еще движемся в противоположном направлении от того места, куда нам надо. Будь у тебя вестибулярный аппарат чувствительнее, ты бы заметила: сейчас корабль проводит корректировку курса. Правда, очень и очень плавно. Во время этого маневра погоня или встречи с другим кораблем весьма нежелательны.
Конечно же, корабль проводил корректировку курса. Теперь Мори и сама это почувствовала. Но почему Вектор откровенничает с ней?
– Для корабля со сломанным тахионным двигателем дорога действительно длинная, – согласилась Мори. – А куда мы летим?
– Нам годится любой док, где можно починить тахионный двигатель, – коротко пояснил механик.
Мори бросила на него удивленный взгляд. Не считая самой Станции, она не знала ни одной верфи в пределах досягаемости корабля на обычной тяге. Фрегат развивал скорость до ста пятидесяти тысяч километров в секунду, однако, двигаясь даже с такой высокой скоростью, немыслимо преодолеть расстояние во многие световые годы, разделяющие звезды.
– Какой док? – забыв об осторожности, спросила Мори. – Где он находится?
– Ты знаешь, я не могу этого сказать. – Глаза Вектора были чисты, как безоблачное небо.
– Нет, не знаю, – возразила Мори. – Насколько мне известно, ты вообще не должен со мной разговаривать. Ты делаешь то, чего я не понимаю. А раз так, откуда же мне знать, как далеко ты зайдешь.
Улыбка Вектора осталась невозмутимой.
– Как я уже сказал, полет будет долгим. Это значит, что нам предстоит видеться столь часто, что есть вероятность возненавидеть друг друга. Нам всем будет легче, если мы не будем ссориться.
Мори нахмурилась. Вектор Шейхид такой же, как все, – подумала она. Как Ник Саккорсо, как Энгус Термопайл. Для него не ссориться означает что-то с нее получить. Да она готова уступать Нику. Но она делает это ради собственной безопасности, и к тому же при помощи зонного имплантата. Больше никому она уступать не собирается. И точка.
– А действуете вы по приказу полиции, – нарочито холодно проговорила Мори, – чтобы прикрыть Хэши Лебуола, инициатора подлога грузов, принадлежавших Станции, на борт «Красотки». Преданность – хорошая штука, но то, что происходит сейчас, просто смешно.
На какую-то долю секунды Вектор, казалось, смешался.
– А, ты все о том, что Ник, якобы, агент Бюро по сбору информации, – быстро справившись с замешательством, сказал Вектор. – Теперь понимаю… Послушай. – Вектор перегнулся через стол, чтобы придать своим словам весомость. Улыбка с его круглого лица исчезла. – Я бы на твоем месте не рассчитывал на это весьма спорное обстоятельство. Я бы даже побоялся упоминать о нем вслух. Это очень опасно. Ты и так сильно рисковала, когда заявила такое на мостике.
Мори нахмурилась.
– Неужели?! Я ведь коп. – У Мори не было ни оснований доверять Вектору, ни причин делать вид, что она доверяет ему. – Какое еще может быть объяснение тому, что он держит меня на корабле, если не полицейские директивы?
Неожиданно Вектор встал, словно на одеревенелых ногах подошел к кофеварке и наполнил свою кружку.
– У Ника свои мотивы держать тебя здесь, – глядя в сторону, произнес Вектор. – Какие – он сам тебе расскажет, если захочет. Что касается всех остальных… На борту этого корабля нет человека, который бы не питал ненависти к полиции. – Голос Вектора начал приобретать силу. – И на то есть причины. Здесь тебя пока терпят, но если ты своими делишками запятнаешь Ника, тебе несдобровать.
– Делишками?! – Мори едва не задохнулась от возмущения. – О чем ты говоришь? Я не просила подставлять «Красотку». Это преступление совершили вы, а не я.
– Ты совершила преступление уже тем, что стала полицейским, – отчеканил Вектор. Однако тут же металл в его голосе пропал, и он продолжал уже обычным тоном: – Полиция – самая коррумпированная организация. По сравнению с ней пираты – сущие ангелы. Выслушай-ка меня внимательно.
Вектор вновь занял место за столом. Поставив кружку перед собой, он с неизменной улыбкой посмотрел на оторопевшую Мори.
Мори сама была потрясена фактом причастности полиции к наспех сфабрикованному делу Энгуса, однако разница между незаконным арестом пирата и славой самой коррумпированной организации все же огромна. Но если сказанное Вектором – правда, то она совершила ошибку, пойдя служить в полицию. Кроме того, оказывалась запятнанной репутация отца Мори, которого она считала самым неподкупным из всех известных ей людей, а смерть ее матери вообще превращалась в фарс.
Как бы то ни было, Мори приготовилась слушать Вектора, словно все остальное для нее перестало существовать.
– Возможно, ты удивлена, – ровным голосом продолжал Вектор, – что такой человек, как я, занимается разбоем. Я не насильник, не бунтовщик и не вор. Дело в том, что я даже не механик по профессии. Если призадуматься, то действительно непонятно, что я делаю на этом корабле. Так вот. По образованию я генетик. Механикой я занялся позже, когда решил сменить профессию. Но до тех пор я работал на «Интертех» именно в области генетики. В этой компании я познакомился с Орном. В нашем отделе он работал компьютерщиком. Уже тогда он вечно попадал в аварии и валялся по лазаретам. На нем просто не осталось живого места. В общем, раньше он был сбит лучше. Сначала я не обращал на него внимания. На мой взгляд, он был слишком беспринципным и неразборчивым в средствах. Однако с компьютерами он творил чудеса, и в этом смысле мы все от него зависели… Я зарекомендовал себя неплохим специалистом в области генетики и был допущен к важным научным исследованиям. Секретность их была такой, что в конце рабочего дня на выходе всех обыскивали, раздевая догола. «Интертех» всегда перегибала палку на почве безопасности – возможно, ты читала о рабочих бунтах несколько лет назад, так вот с тех пор компания в этом смысле стала еще хуже.
Вектор замолчал и отхлебнул кофе. Мори, не отдавая себе отчета, последовала его примеру, настолько она была поглощена рассказом своего собеседника.
– Нам были хорошо понятны предпринимавшиеся меры безопасности, – продолжал Вектор. – Устав компании не разрешал вести исследования в области генетики. Возможно, тебе об этом известно. – Мори кивнула. – Этот запрет распространяется на все компании. Даже в уставе Концерна рудных компаний есть подобный пункт. Если бы стало известно об исследованиях, которые вел наш отдел, компанию лишили бы лицензии. А отдел разрабатывал средства защиты против генетического оружия, – словно между прочим пояснил Вектор. – Мы искали возможность приобретения рибонуклеиновой кислотой иммунитета против мутации.
Мори вдруг стало трудно дышать. Пусть она была простым офицером полиции, но, как и любой человек, когда-либо пересекавший просторы космоса, она прекрасно понимала, о чем шла речь. Если найдут защиту против генетического оружия, такое открытие станет вторым по значению после изобретения Жуанитой Эстевец тахионного двигателя. Исчезнет угроза со стороны запретного пространства. Возможно, отпадет и проблема пиратства – грабители лишатся огромного рынка сбыта. Не удивительно поэтому, что «Интертех» предпринимает столь жесткие меры безопасности. Одни патенты на подобного рода открытие принесут компании такие дивиденды, которых хватит, чтобы выкупить Концерн рудных компаний.
– Как ты можешь догадаться, – продолжал Вектор, – нам пришлось немало повозиться в поисках защиты от изменения генетического кода. Тайна вот-вот должна была капитулировать. Мы были так близки к ее разгадке, что ночами я даже грезил о ней. Во сне я все лез вверх по лестнице, конец которой терялся в облаках, но мне хорошо была видна каждая ступенька. Мне не хватало только фонарика, чтобы лучом света пробить гущу облаков. Я уже видел себя спасителем человечества. Конечно, в работе принимал участие весь отдел (а без Орна мы были бы как без рук), но ступеньки видел только я. Я единственный знал, насколько близок был конец лестницы. – Вдруг улыбка Вектора потухла. – Внезапно всему наступил конец.
- Предыдущая
- 15/93
- Следующая
