Призванный быть зверем (СИ) - Сантана Андрей - Страница 19

— Ну, ты сам ответил на этот вопрос: она кровожадна. А почему не взял с собой Альку… — Вытянув, как указательный палец, я наставил на духа коготь. — Давай подеремся!

— Что? — Старый медведь наклонил голову набок.

— Тогда я был не я, и мне интересно, насколько теперь возросла моя сила. — Я уже разминал шею. — К тому же разве тебе не хочется отомстить за отметину на груди?

— Ха! Ха-ха-ха-ха! — Он слегка пригнулся, расставив лапы. — Дерзкий щенок! Сначала он вторгается на мою землю, ранит меня, а теперь еще смеет бросать мне вызов! — Снова громогласный смех прокатился над лесом. — Давно я так не веселился!

— Если выиграю я, ты дашь мне животную эссенцию, если проиграю…

— В этот раз я порву тебя на куски!

— Погнали!

Пьянящее чувство радости заполнило меня. Снова. Я снова чувствую это! Бой — жизнь или смерть. Простите меня, простите, но я немного солгал. Еще одна причина, по которой я пошел сюда в одиночку — насладиться этим!

Мы побежали друг на друга. Прыжок! Сначала хочу испытать свою силу! Мы сцепились руками. Противостояние мускул — волк и медведь. Скалимся, рычим… У меня возникло такое ощущение, будто я стараюсь удержать поезд, не меньше. Нижние лапы зарываются в землю, но он продолжает теснить меня, и кучки грязи вперемешку со снегом только растут.

— Слабо! — Зарычав во всю глотку, я все-таки сделал шаг вперед.

Старый зверь, разозлившись не на шутку, замахнулся лапой, но я успел среагировать. Раньше его движения казались мне более быстрыми… Да, тренировки не прошли зря: теперь мое тело — мое оружие. Разведя руки в стороны, я провел когтями одной лапы по когтям другой, как говорила Рита. Одного такого движения достаточно, чтобы заставить их стать острее. Рывками я сократил дистанцию… удар! На белой лапище — кровавые порезы.

Неожиданно глаза медведя на секунду вспыхнули. Я не успел заметить, как другая лапа врезалась мне в висок. Отлетев назад, я прокатился по земле спиной, ударившись о дерево. Морда сразу опухла, а в глазах все поплыло. Ну конечно… Тот, кого называют духом, должен уметь владеть магией. Но так даже интереснее!

Пошатываясь, я встал на ноги. Значит, мишка умеет ускорять удары. Я пригнулся к земле. Атака и отход, иначе снова получу в голову.

Рывок! На всех четырех конечностях я прыгнул медведю за спину и вонзил зубы ему в плечо. В рот меж клыками потекла теплая кровь. Нельзя на ней концентрироваться, нельзя! Я оттолкнулся ногами, и как раз вовремя: в этот момент медведь снова нанес молниеносный удар. Даже зная эту его особенность, я все ровно не смог разглядеть движение! Черт!

На этот раз белый сам пошел в наступление, не давая мне сориентироваться. Удар! Медвежьи когти оцарапали мне плечо и, слегка промахнувшись, повалили небольшое деревцо. В ответ я ударил по глазам, оставив шрам. В череде магических ударов, отступлений между деревьями, контрударов, новой крови на белом снегу мы танцевали, мы сражались, хотели убить друг друга. Видел, видел по его глазам, как старик наслаждается этим. Удар! Моя щека разрывается в мясо. Удар! Большая пасть срыгивает багровыми сгустками.

Косолапый сумел схватить меня, сдавив с такой силой, что из ушей потекла кровь, и я укусил его за нос. Мы разошлись. Я, глотая воздух, восстанавливался, мой противник, истекая кровью, старался вытереть глаза снегом.

— Сдавайся, щенок… — Даже мысли его звучали устало.

— Заткнись, мы еще не закончили! — оскалился я, и медведь оскалился в ответ.

Животные боевые кличи снова разнеслись по лесу. Первое солнце постепенно ползло к закату, второе темнело. Сколько еще мы дрались? Не знаю, но когда темная вуаль накрыла все в округе, мы обессиленно смотрели друг на друга. Я выдыхал клубы пара. Все мое тело было покрыто ранами, переломами и синяками. Медведь завалился на бок и так же тяжело дышал. Он не умирал, нет. Думаю, этот говнюк упрямый, несмотря на разрастающуюся под ним лужу крови, помирать не собирался.

Я попытался встать, но упал. Еще попытка… Нога точно сломана, ребра хрустят, наверное, есть внутреннее кровотечение, так как из пасти постоянно капает кровь… Я смог пройти пару шагов, прежде чем снова тяжело рухнул на снег. Наши морды теперь прямо напротив друг друга. Не с первой попытки, но моя рука легла на медвежью шкуру.

— Убит… — пробормотал я.

Мы обменялись усталыми взглядами… и… расхохотались. Мы смеялись хором, громко, сквозь боль. На душе стало так легко… Почему?

— Хороший был бой, — прохрипел зверь.

— Теперь я доволен, — так же хрипло ответил я.

— Значит, юный вервольф хочет призвать богов?

— Да, отплатить ведьмам за добро. Мне нужна эссенция…

— Впервые вижу, как оборотень смог побороть в себе жажду Всепожирающего, это достойно уважения. — Глаза его снова вспыхнули.

И я ощутил, как эссенция перетекает в меня, ждет разрешения.

— Принимаю дар леса, принимаю его силу, — повторял я эти слова как мантру, снова и снова. Зеленая энергия перетекала в мое тело, я слышал звуки леса. Пение птиц, вой волков, шелест травы, хруст снега. Это было… прекрасно.

Когда передача прекратилась, внутри меня что-то поменялось. Что-то незримое, но лес стал таким родным… Да, в какой-то степени я мог теперь назвать его домом.

— Мне интересно, что будет с тобой дальше… хм…

— Клиф, меня зовут Клиф. — С тетаническим усилием я поднялся.

— Радагон. — У него даже имя есть. Хех.

— Ты не помрешь тут? — тяжело дыша, спросил я.

— Полежу немного, а эссенция восстановит тело. — Медведь устроился поудобнее.

— Ну, тогда до встречи… Подеремся как-нибудь еще?

— С удовольствием, щенок. — Обменявшись с ним последними взглядами, я поковылял к домику.

Думаю, это не совсем нормально, но давящее чувство крови наконец отступило, словно… словно я зависимый и получил свою дозу. Интересно, все оборотни испытывают это? Или…

Глубокой ночью я вышел на наш пустырь. Около дома сидела Рита, и, стоило мне сделать шаг, как она тут же сорвалась с места.

— Клиф! Что? Это… это сделал медведь?! Я… — Она и вправду волновалась за меня. Прости.

— Все в порядке.

К нам по снегу подошла Алька, и я понял по ее лицу, что она думает о самом плохом.

— Радагон жив, мы немного подрались. Хороший мужик, будем дружить…

Упав на колени, потерял сознание, напоследок успев уловить их беспокойство. Так нельзя, но по-другому не мог. Надеюсь, они поймут.

Очередной злобный рык вырвался из моей груди. Эта регенерация давалась тяжелее предыдущих. Скорее всего, Нова не одобрила нашу маленькую драку и отказывалась на этот раз помогать моему телу. Заслуженно. Хотя бы теперь я понял, насколько большую роль играет её магия, хотя бы в плане боли.

— Терпите. — Алька снова приложила тряпку, пропитанную вонючей смесью, которая жглась, как огонь. Я стиснул клыки.

— Просто не понимаю, какой был в этом смысл? — Кажется, Рита повторяла это уже в десятый раз, протаптывая дорожку в снегу, пока бегала из стороны в сторону.

Солнце постепенно ползло к восходу, а они продолжали помогать мне.

— Простите, мне показалось, это лучший вариант… — Я снова сдержал боль. Раз волк, два волк…

— Эссенция у Клифа, а звериный дух жив. Цель достигнута, хотя и очень грубо. — Алька улыбнулась, но покрепче прижала тряпку к моей ране, не давая предыдущий боли утихнуть. Да понял я, понял!

— Жив, — ухмыльнулась волчица. — Судя по рассказу, старый дурак также порван на куски и сейчас лежит, истекая кровью.

— Духи весьма живучи. — Ведьма встала в полный рост. Ее обнаженные руки по локоть покрывала моя кровь. — Но ты права, нужно его проверить…

— Алька! — Для Риты сегодня явно день эмоциональных качелей.

— Я быстро, туда и обратно.

Не слушая упреков подруги, девушка взяла сумку и, хрустя снегом, пошла по моей кровавой тропинке в сторону рощи Радагона.

— Мать-волчица! Чтоб вас!.. — раздраженно потерла бровь бурая. И бросила взгляд на меня. — Ну вот почему все именно так?