Якудза из другого мира. Трилогия (СИ) - Калинин Алексей - Страница 84

Таксист получил свою плату, а я подошел к стойке с записями сэнсэя Норобу. Около двухсот свитков были связаны и хранили в себе килограммы, а то и килотонны мудрости. Вот только какой из них тот самый? И есть ли он вообще?

Сэнсэй Норобу лечил меня и раньше, но никогда не было такого серьезного перелома. Как найти нужный рецепт?

Я брал один свиток за другим, но всё было не то… Нет, если бы у меня вскочил прыщ на заднице или геморрой взбунтовался, то цены бы этим свиткам не было. А вот ногу вылечить они не могли помочь.

– Что ты ищешь, Изаму‑кун? – спросил наконец Киоси, наблюдавший за мной.

– Ищу свиток, чтобы вылечить ногу, – показал я на гипс.

– А зачем это тебе? Долечился бы до конца, или подождал бы сэнсэя.

– Как зачем? Через девять с половиной часов мне участвовать в «Черном кумитэ», а у меня был открытый перелом. Куда я такой?

– Я могу помочь, – склонил голову набок тануки.

– Да ну… Как ты можешь помочь? Подуешь и погладишь?

– Нет, я могу сделать лучше.

С этими словами тануки подошел ко мне и легким прыжком кинулся на гипс. Я невольно дернулся, собираясь пожалеть ногу, но…

Киоси исчез, а на моем гипсе появилась бронзовая накладка. Она походила на часть Доспеха Воли, такая же красиво украшенная и тяжелая. Накладка покрыла весь гипс бронзовым щитом. На поверхности были изображены завитушки, мечи и кинжалы.

– Могу вот так, – послышалось со стороны накладки, после чего из неё вырвались острые шипы. – Это для пущей безопасности.

– Крутяк! Слушай, а чего ты раньше этого не показывал?

Накладка задымилась легким дымком, а потом из него выпал довольный и улыбающийся Киоси.

– А раньше никто и не спрашивал. Я думал, что ты знаешь о способности тануки.

– Я думал, что ты только в оборотня умеешь превращаться.

– Нет, не только. Я могу помочь тебе, Изаму‑кун.

– Спасибо за это, Киоси‑кун.

– Разумеется не бесплатно. Ты должен будешь пообещать, что отдашь мне живого заклятого врага.

– Об этом даже не стоит говорить – как только план будет сформирован, ты примешь в нем самое активное участие.

– Да? Вот это здорово. Тогда слушай – давай избавимся от гипса?

– На хрена?

– Чтобы я мог нормально на твоё тело лечь. А то потом могут по гипсяке ударить, она сломается, и я задохнусь от пыли.

– Что? Такое может быть?

– Не знаю, но проверять не собираюсь. Так избавимся?

Я с сомнением посмотрел на ногу. Если гипса не будет, то кто станет поддерживать её в целости и покое?

– Я буду вместо гипса, – проговорил тануки. – Не бзди, прорвемся!

Он как‑то услышал эту фразу от меня и теперь очень вовремя её ввернул.

Не бзди – прорвемся…

Как же я часто повторял её раньше, когда было особенно тяжко… Когда казалось, что руки опускаются полностью, а шея сама просила намыленную веревку. В такой момент эта фраза помогала собраться, надавать себе по щам и отправить собственную тушку в бой.

Не бзди – прорвемся!

Я улыбнулся и потрепал Киоси по макушке.

– Скажи, дружище, а ты можешь только снаружи такое делать? А может быть ещё и кость мне срастишь? На время боя, а потом всё оставишь как есть.

– Нет, я только снаружи могу, – пожал плечами тануки. – Мы не можем входить внутрь человека. Вот немного иллюзий иногда подпустить – это да, но чтобы целиком запустить себя в человека – никогда.

– Почему?

– Мы же не сикигами какие‑то, – обидчиво ответил Киоси. – Да и будет большой соблазн остаться в человеческом теле, чтобы управлять им и вообще.

– То есть всё‑таки можете?

– Нет, не можем. Запрет у нас на это стоит. Какой тануки попытается – тут же может умереть.

Я посмотрел на него. Вроде бы не врет. Эх, надо вообще покопаться в инете про этих тануки, а то живет зверек рядом, а кто он, чего он? Вот увлекся своими проблемами и перестал обращать внимание на других людей. Надо будет всё‑таки упросить сэнсэя позволить тануки жить в доме.

– Дзиньк! – сказала небольшая фарфоровая чашка, которую сэнсэй по забывчивости оставил на подоконнике.

– Это не я… Я нечаянно, – тут же покраснел Киоси.

Нет, вряд ли сэнсэй согласится на такое торнадо в доме…

– Ладно, нечаянно так нечаянно, – махнул я рукой. – Чего теперь уж… Что будем с гипсом делать?

– А чего с ним делать? Вот так вот с ним, вот так!

Тануки подлетел ко мне и несколькими сильными движениями когтистых пальцев сломал тонкий белоснежный панцирь. На свет показался зашитый шрам. Под ним потихоньку срасталась кость.

Шрам я не стал заращивать – вдруг нога неправильно срастется, тогда придется по новой ломать.

– Киоси, а ты понимаешь, что над тобой во время боя будут болтаться мои яйца? – задумчиво проговорил я, глядя на куски гипса.

– Хочешь, я удалю их, если они тебя напрягают? – тануки тут же выпустил из пальцев острые коготки.

– Не вздумай! Они мне ещё пригодятся. Ладно, надену двое трусов, чтобы случайно не коснуться.

Киоси улыбнулся в ответ и кивнул.

– Отдыхай пока! Изаму‑кун, я разбужу тебя через пять часов.

– Почему через пять?

– Чтобы ты успел приспособиться к моему присутствию на твоей ноге. Сейчас ты должен привыкнуть к отсутствию гипса. Так надо, поверь мне.

Я снова потрепал тануки по макушке. Судя по сузившимся глазам, ему этот жест очень нравился. Как кошке, которую погладил на улице. Он ещё раз кивнул и выскочил на кухню. Там ещё раз послышался звон, а потом крик:

– Это не я! Я нечаянно!

Похоже, что тануки снова нашел что‑то бьющееся. Я постарался выкинуть из головы недавний разговор с Сэтору и отправился в свою комнату. Шел на костылях аккуратно, стараясь вообще не тревожить больную ногу.

Только лег и сразу же провалился в сон без сновидений. Через пять часов тануки разбудил меня, как и договаривались. Он прилип к ноге бронзовым щитком, а у меня получилось напялить сверху широкие штаны сэнсэя Норобу. Надеюсь, что он не будет ругаться, когда вернется. Да если и будет, то куплю ему просто другие такие же, да и дело с концом.

Правда, я всё‑таки взял костыль, чтобы хотя бы первое время попрыгать по комнате. Тануки уверял, что будет для меня вторым гипсом. Даже защитит от ударов, но вот саму кость от смещения никто не предохранял. Поэтому стоило поберечь ногу хотя бы до времени боя.

Всё‑таки хорошо, что Акира не сломал мне руки – тогда бы я потерял возможность творить оммёдо, а так… Так я даже запомнил те, которые он на мне использовал. И у Джуна Танака подсмотрел его хрустальную стену. Тоже может пригодиться.

На платформу я прибыл как было условлено. Там меня встретил прежний человек с кислым лицом.

– Прекрасно выглядите, как поджелудочная? – спросил я, опираясь на трость.

Да, костыль пришлось оставить дома, чтобы не делать акцент на моей немощи. Но вот трость была необходима. Пусть я и загонял боль в подсознание, но всё‑таки тело следовало беречь, чтобы оно продолжало функционировать.

Конечно, к моему положению было трудно отнести слово «беречь», но уж что поделать.

– Вы ранены? А впрочем, это меня не касается, – сказал мужчина. – Следуйте за мной.

– У нас снова будет приятная встреча с комиссаром? Я припас пару‑тройку занятных анекдотов на этот случай.

– Нет, у вас будет бой. Комиссар будет наблюдать с экрана. Можете рассказать мне свои анекдоты.

– Да? Тогда первый будет такой… Комиссар подал объявление о поиске работы: «Перейду на работу в якудза. Клиентская база своя, зарплата не интересует!»

Рожа кислого мужчины стала ещё более кислой. Как будто он съеденный лимон зажевал двумя лаймами:

– Если у вас все анекдоты такие же дурацкие, то не утруждайте себя.

– Ну вот, а я‑то думал, что вам понравится. Всё, больше ни одного не расскажу. Будьте таким и дальше.

Мужчина только пожал плечами в ответ. Он двинулся к машине, а я поковылял за ним. И я слышал хихиканье снизу. Кому‑то анекдот понравился.

Мы доехали до прежнего богатого дома. Мужчина провел меня сразу же на лестницу‑воронку. Я с огромной предосторожностью съехал по ней вниз, когда ступени перешли в наклонное положение. Палку пришлось отбросить – противник не должен догадываться о моём слабом месте.