Предателей (не) прощают (СИ) - Суботина Татия - Страница 24

Пока мне вообще думать об этом не хотелось. Слишком много после вечера мыслей в голове бродит, оживших воспоминаний и каких-то несмелых новых чувств…

А ведь Давыдов в моей жизни появился всего пару суток назад, только все уже кардинально изменилось!

– Ты что, правда ужин приготовил? – ошалела я, сменив тему. Обычно Широкий пожрать заходил, но никак не кулинарить на чужой кухне – свою не освоил!

– Делать мне нечего! – фыркнул мужчина. – Там Лампа феей сковородок и кастрюль заделалась, впечатляет Большого не только красотой, но и мастерством готовки.

– Бабулин жених у меня? – округлила глаза я. – И мальчишки его не затроллили еще?!

– Ха! Да они одобрили! – усмехнулся Артем. – В Доту с ними сыграл, твоя пацанва и благословила выбор Лампы на роль деда. Но ты мне с темы не съезжай, Машка. Признавайся, это он?

Мы как раз в лифте поднимались, и деться некуда было от пронизывающего взгляда Широкого. Ему бы роль инквизитора пошла, одними вопросами сразу в цель попадал!

– Кто он? – Дурочка из меня всегда была никудышная, и в этот раз тоже не выгорело.

– Тебе не идет, Князева, – поморщился мужчина. – Идиота из меня не делай, два и два я еще в силах сложить, тут большим умом обладать не надо. Давыдов – отец мальчишек?

Я губы поджала, глаза отвела, и слов не потребовалось, Артем сделал соответствующие выводы.

– Офигеть, мать… – протянул он, дверцы лифта разъехались, выпуская нас на нужном этаже. – Он знает?

– А ты как думаешь? – задала встречный вопрос.

– Думаю, что вел бы себя иначе, если бы знал. Уж явно не по ресторанам тебя таскал, а с мальчишками уже знакомился.

– Ты о нем высокого мнения, оказывается, – хмыкнула я. – Не уверена, что все так и было бы. Может, сыновья ему и даром не нужны?

Мы застыли на площадке, переговариваясь шепотом и не решаясь пока заходить в квартиру.

Широкий покачал головой:

– Сама-то в это веришь?

Я прислушалась к себе, трезво оценивая, что намеренно его очерняю. Ваня сам вырос как трава при дороге, отца никогда не знал, мать упивалась вусмерть, бутылка водки ей была дороже сына. Какие бы у нас с Давыдовым ни сложились отношения, а своих детей он бы без внимания не оставил. И это знание всегда у меня было где-то на подкорке.

Только вот я отняла у Давыдова право быть отцом. Правильно ли поступила?

Не знаю. Только почему-то чувствовала себя виноватой…

– А как ты догадался, что Иван… тот самый?

Широкий почесал макушку:

– Он бывший боксер – раз, между вами явно есть какая-то история – два, и оба такими взглядами друг друга поедаете, что стоит спичку поднести – полыхнет, – без утайки выдал мужчина. – Вот тебе и три.

– Мне же не стоит напоминать тебе, чтобы держал язык за зубами?

– Обижаешь, Князева! – преувеличенно сильно возмутился Артем. – Ты говорить-то ему собираешься?

– Не знаю, Тем. – Я закусила нижнюю губу.

– Маша… – Широкий не осуждал, но в этом его коротком «Маша» слышался такой спектр эмоций, что я съежилась.

– Да и как ты себе это представляешь? Зайти к нему в кабинет и вывалить на голову: «Знаешь, мы с тобой некрасиво расстались, но я все равно от тебя родила. Двойню. Им сейчас девять. Не хочешь познакомиться?» Так, что ли?

– Да хотя бы так! – горячечно прошептал мне в тон. – Только корвалольчику не забудь захватить или коньячку. А то, чую, новость будет убивающая.

На этой ноте я посчитала разговор законченным, и мы вошли в квартиру, как в другой мир. Здесь пахло драниками и тушеным мясом, из портативных колонок лилось: «Все будет заебамбо!», Лампа с мальчишками пританцовывали и накрывали на стол, а Петр Большой чинил мне кран на кухне.

Никогда бы не подумала, что миллионеры способны заделаться сантехниками. Еще и в моих реалиях.

А они и не на такое оказались способны.

Я не помнила всех мужей Лампы, кавалеров, не дошедших до ЗАГСа, тем более, но Большой оказался мужиком что надо. Не только мальчишек и бабулю покорил, мне тоже понравился!

Умный, рукастый, скромный, с отличным чувством юмора и без претензионной статусности. А что самое главное, Лампа ему действительно нравилась, это было заметно невооруженным глазом по его отношению к женщине и ее семье.

У меня даже на сердце потеплело от наблюдений за нескрываемой нежностью между этими двумя.

Вечер прошел в приятной семейной атмосфере. А еще я никак не могла вспомнить хоть один такой, когда бы Лампа искренне сияла не в свете софитов, а от простого женского счастья.

– Ну как он тебе? – украдкой шепнула мне бабуля, когда мы убирали со стола, а все мужчины были в гостиной. Даже мои мальчишки захотели посмотреть повтор Лиги чемпионов.

И по ее глазам я поняла: мой ответ действительно не на шутку волнует. Ни для кого из предыдущих кавалеров Лампа одобрения семьи не просила, а с Петром…

Похоже, только почти в семьдесят моя бабуля по-настоящему влюбилась…

– Тебе с ним хорошо? – спросила ее в свою очередь.

– Как никогда до этого, – словно девочка, вдруг разрумянилась она.

– Это главное, ба, – улыбнулась Лампе. – Мне кажется, Большой достойный мужчина и к тебе неравнодушен.

Глава рода Князевых так обрадовалась, что даже забыла меня уколоть по поводу запрещенной «ба».

Эти теплые посиделки напрочь выбили у меня все мысли о Давыдове. А вот утром, едва я пришла на работу, он о себе сразу напомнил.

– Ты что здесь делаешь? – Я едва сумку не выронила, когда увидела Давыдова в своей студии. – Ты как сюда зашел без ключа?

– Почему без ключа? – Он позвенел связкой. – На пункте охраны взял.

Я даже и не знала, как реагировать на такую наглость, поэтому просто прошла мимо Давыдова в свой кабинет, чтобы оставить сумку и свериться с графиком.

– У меня сейчас съемка, – напомнила ему, не оборачиваясь. И так знала, что мужчина пошел следом, чувствовала его. – Будь добр…

– Так я и так очень добр, Князева, – хмыкнул Иван. И что-то в его тоне голоса было такое… Заставило меня насторожиться. – Нет у тебя съемки сейчас, график изменился.

– Как изменился?

– А вот так, – он развел руками. – Я же говорил, заказчики сменили фотографа, так что твой адский по нагрузке график теперь девственно пуст.

Эта новость сбивала с ног.

– Совсем никого не осталось? – я не узнала собственный голос, горло сводило от чувств.

Я так долго поднималась вверх по карьерной лестнице! Столько усилий приложено, чтобы наработать свою клиентскую базу и уверенно встать на ноги в профессии! И что? Теперь все коту под хвост из-за прихоти Боброва разок-другой залезть мне под юбку?

– Как это никого? А я на что? – он улыбнулся. – Пришел на съемку, как и договаривались. Или ты забыла?

– А-а-а… интервью, – без энтузиазма отозвалась я, что Давыдову, несомненно, не понравилось. – Хорошо, подожди, я свет настрою.

У меня не было особых надежд, что эта его идея сработает. А вот собственную поруганную из-за бобра карьеру оказалось жаль до слез.

Пока я настраивала аппаратуру, выставляла осветители и соображала, какое лучше полотно фоном поставить, чтобы повыгоднее подчеркнуть мою сегодняшнюю модель, пришла Кристина.

– У нас сегодня портретная съемка? – кокетливо захлопала ресницами ассистентка. – Звезды спорта и титаны бизнеса?

Давыдов ухмыльнулся. Знал, гад, как на девушек действует.

– У меня не было возможности лично с вами познакомиться, на летучки меня не приглашают, но наслышана-наслышана, господин Давыдов. Я Кристина, ассистентка Марии Владимировны.

Я резко обзавелась отчеством, словно бы лет двадцать прибавила, а эта засранка еще и руку подала Ивану.

– Приятно познакомиться, Кристина, – улыбнулся он кокетке, руку  же в своей ладони задержал, как мне показалось, дольше положенного.

Девчонка захихикала и отвела глаза, словно бы застеснялась. На самом же деле даже не разрумянилась. Рыжая стерва!

Она, словно бабочка, вдруг запорхала вокруг Ивана. То галстук ему поправит, то воротничок рубашки, будто бы для съемки старалась, но я-то знала… Девчонка преследовала совершенно иные цели!