Покахонтас - Доннел Сюзан - Страница 63

• Предыдущая
• 63/79
• Следующая

На ремонт повреждений «Пейшнс» ушло два дня. Наконец при хорошем попутном ветре корабль двинулся в залив, таща за собой испанское судно. Когда они стали огибать мыс Комфорт, взяв курс на Джеймстаун, более тяжелый испанский корабль, сильно вздрогнув, опасно низко осел в воде. Быстро переправили команду и пленников. А золото, серебро и драгоценности уже находились на борту «Пейшнс». Расхаживавший по палубе Эргалл был разъярен: он не сможет привести в форт свой военный трофей. Он завел оба судна в более спокойные воды реки Джеймс и перерезал буксировочный канат. Он решил снова послать на корабль команду, чтобы посмотреть, что там еще можно спасти, поставив судно к причалу.

Они медленно двигались по заливу. Искрилась под солнцем синяя вода, чайки садились на корабельные снасти и стремительно бросались вниз, следуя в кильватере судна. Покахонтас стояла на носу корабля, боясь пропустить момент появления форта. Время тянулось медленно. Может, из Англии вернулся Джон Смит!? Эта надежда никогда не умирала в ней. Если его там нет, она дала себе слово не разочаровываться и помнить, что впереди еще много дней. Но даже при этом она знала, что внутри у нее остается болезненная пустота.

Когда они приблизились к форту, она удивилась, увидев устремленную в небо стрелу. Она схватила за руку одного из офицеров, и он добродушно объяснил ей, что это шпиль новой церкви. Здание было огромным. И как много людей суетится вокруг! Теперь в форте столько же людей, сколько и в Кекоутане, самом большом поселке Семи Королевств. На пристани собралась плотная толпа, ожидавшая, пока «Пейшнс» подойдет поближе и баркас сможет провести его к причалу.

Покахонтас вглядывалась в толпу и искала знакомые золотые волосы. Жадно всматриваясь в лица, она увидела, что люди все новые. А где те, кого она знала? Тут она заметила женщин, и ее взгляд быстро отметил их диковинную одежду.

Внезапно кто-то крикнул:

— Смотрите, это принцесса! Дочь Паухэтана!

Покахонтас помахала одному из плотников, которого помнила с прежних времен.

Он воскликнул:

— Она несет нам удачу! Она всегда приносит нам удачу! Троекратное «ура» в честь принцессы!

Они счастливы видеть ее! Люди, не знавшие ее, махали ей и приветствовали ее, хотя она и была пленницей. И все равно, как тепло было на сердце оттого, что после столь долгого времени тассентассы не забыли ее. Она мысленно вернулась к прошлому: множеству переходов, которые она совершила в течение двух сезонов снегов, принося колонистам провизию и передавая обеим сторонам послания, ее неустанные переговоры и поиски путей, чтобы помочь двум народам жить в согласии на одной земле. Но спустя и шесть сезонов снегов — шесть лет — ее отец все еще воюет против них. Она вздохнула.

Внезапно в недвижной толпе ее взгляд отыскал Гарри Спелмана. Рядом с ним была ее собака! Их сухопутный переход не должен был занять много времени, и хищные испанцы не задерживали их. Она почувствовала на своей руке ладонь капитана Эргалла, указывавшего, что они уже могут сойти на берег. Как только они ступили на землю, он сказал, что ведет ее к заместителю губернатора сэру Томасу Гейтсу. Он позаботится о ней, пока ее отец не начнет переговоры.

Жители форта напирали, тараща любопытные глаза на знаменитую индейскую принцессу. Многие из них пришли сюда только ради Покахонтас. Истории, которые они читали и слышали о ней и ее доброте, сподвигли их на опасное путешествие в Новый Свет. Они трогали ее одежду и пытались пощупать волосы, пока Эргалл не положил этому конец. Но Покахонтас не обращала на это внимания, потому что к ней проталкивался вместе с ее белой борзой Гарри. Трудно было сказать, кто радовался больше — собака или юный Спелман. И впервые за много дней Покахонтас почувствовала себя, как прежде.

Сэр Томас был суровым человеком, но все же выдавил из себя холодную улыбку, когда к нему привели очаровательную пленницу. Он находился в колонии с того времени, когда, три года назад, прибыл на выручку колонистам после жестокой зимы и голода. Теперь у него в руках было мощное оружие — королевская дочь в качестве заложницы — и он мог начать переговоры, чтобы прекратить бесконечные стычки. Он приветствовал ее.

— Принцесса, — сказал он, — мы пошлем одного из наших пленных, подданного вашего отца, к великому королю, чтобы потребовать возвращения захваченных им наших людей, а также оружия и инструментов, украденных за последние месяцы. Мы также попросим мира для наших двух народов. Если великий король согласится, вы будете освобождены.

Сэр Томас ждал ответных слов Покахонтас. Он знал, что она имеет большой опыт ведения переговоров.

Принцесса почувствовала себя в родной стихии. Всего лишь очередной поворот в давних отношениях между тассентассами и ее людьми.

— Я уверена, что мой отец выполнит ваши требования, — ответила она, подумав про себя, что Паухэтан согласится со всеми условиями, кроме прекращения войны. Но колонисты узнают об этом, только когда она вернется в Веровокомоко.

Сэр Томас повернулся к капитану Эргаллу:

— Я устроил, чтобы принцесса Покахонтас поселилась у преподобного мистера Александера Уитекера на его ферме близ Энрико. Ферма окружена четырьмя фортами, так что там совершенно безопасно. Если вы будете настолько любезны, что сопроводите ее туда, она сможет ожидать решения своего отца под защитой служителя Господа и его супруги.

Рок-холл, Энрико, апрель 1613 года

— Повторяй за мной, Покахонтас: «Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое».

Покахонтас бессмысленно, но старательно повторяла. Преподобный мистер Уитекер неустанно наставлял ее на путь христианства, и Покахонтас обнаружила, что то, чему он ее учит, интересно ей. Но мозг ее слишком переполнился новыми впечатлениями, чтобы постичь все сразу.

Покахонтас потеребила пальцами свое новое платье. Она никак не могла привыкнуть к тканям: они были мягкие, но словно бы воздушные, не как ее кожаная одежда, такая осязаемая и плотная, да и в самом платье она чувствовала себя по-другому, более скованно. В своей комнате Покахонтас часто переодевалась в свою одежду из оленьей кожи — тогда к ней возвращался прежний запах свободы. Ее лучшее платье, как объяснили ей, для особых случаев, издавало шуршание. Этот шелестящий звук придавал ощущение собственной значимости.

— "Да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя и на земле, как на небе", — продолжал преподобный отец.

«Они молятся своему Богу даже чаще, чем мы своим, — подумала Покахонтас, — но они не приносят ему жертв!» За всю неделю, что она уже прожила у Уитекеров в Рок-холле, ей удалось принести богине рек Ахонэ в жертву лишь одну жабу, но она была уверена, что Ахонэ поймет. Покахонтас не хотела обижать хозяев, потому что хорошо помнила неподдельный ужас преподобного мистера Ханта, когда прошедшей весной, навещая первых колонистов, она предложила свои жертвы.

Покахонтас не стала говорить Уитекерам, что в любое время может легко и незаметно ускользнуть в лес, ибо они и английские солдаты были плохими тюремщиками, а она в лесу была как дома. Она осталась потому, что тоже хотела прекращения войны, а еще потому, что новая жизнь оказалась такой увлекательной. Каждый день она узнавала много нового.

— "Хлеб наш насущный дай нам днесь, и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим".

Она получала удовольствие от того, что в маленькой комнате, которую ей предоставили, у нее был свой собственный стул, стол и сундук. Ее кровать была такой же удобной, как и постель из мехов дома. Еда была плохой, но она помогала миссис Уитекер, худощавой, доброй женщине, и ее служанке в хлопотах на кухне. Они воспользовались некоторыми ее познаниями, почерпнутыми из наблюдений за работой стряпух в Веровокомоко. Невозможно было винить этих женщин в безвкусности пищи, потому что до этого они никогда не видели ни помидоров, ни картофеля, ни кукурузы, ни тыквы, ни индюшатины. Миссис Уитекер сказала, что в Англии ничего такого нет.

• Предыдущая
• 63/79
• Следующая