Резонанс - Корнев Павел - Страница 8

Очнулся, когда солнце принялось светить в лицо. Теперь грузовик вновь мчал по степи с редкими пятнами зелени, и уже ничего не напоминало о непролазной тайге. Ландшафт менялся как-то слишком стремительно – едва ли пребывал в забытье дольше пятнадцати минут.

Я попытался припомнить курс геометрии и высчитать протяжённость первого, самого длинного витка, но в итоге сбился и точного результата не получил, понял только, что речь идёт примерно о восьмидесяти километрах.

О-хо-хо… Полтора часа на жёсткой лавке под палящим солнцем – это и без всякого резонанса сущая пытка!

Впереди замаячила пыльная полоса Западного луча, и старший санитар взглянул на часы.

– Ну что, детишки, готовы ко второй завесе?

Мелькнул столб с цифрой два, автомобиль пересёк радиальную дорогу, и я словно рухнул в озеро после прыжка из гондолы зависшего в неведомой выси дирижабля. Плашмя. Но просто уйти на дно не позволили, взяли на буксир и потянули, да так, что трением сдирало плоть с костей.

Привыкнуть к такому было попросту невозможно, не привык к этому и я, просто впал в какое-то странное оцепенение. И вынырнул из него лишь к концу семнадцатого румба.

На этот раз попросил чая.

– С сахаром? Или рафинад вприкуску?

От одной только мысли о сладком замутило, и я замотал головой.

– Чай! Просто чай!

Остальные тоже очухались, только на этот раз никто не стал распространяться о своих впечатлениях, ехали молча. Как ни странно, чувствовал я себя примерно так же, как и на северной дуге первого витка. Пусть мы и стали ближе к Эпицентру на целый километр, никаких новых неприятных ощущений это обстоятельство не принесло.

Но всё ещё изменится. Впереди нас ждала третья завеса.

И я понял – не хочу. Не желаю терпеть эту пытку и дальше, изнывая от жары и тряски на жёсткой лавке. Только не в ситуации, когда достаточно лишь попросить, и один из санитаров сиганёт со мной из кузова, а там уже ничто и никто не помешает улечься на траву и наконец-то расслабиться.

Что удержало? Да уж точно не полтора витка, оставшиеся позади, и даже не восьмидневная поездка в плацкартном вагоне!

Что тогда? Боязнь разочаровать товарищей и уронить себя в глазах Инги? Мои три заветных мотива? Лишь недавно осознанное желание обрести истинную силу?

Нет, нет и нет! Ничего из этого не смогло бы заставить набраться терпения, спасла положение банальная логика.

Ну а как иначе? Сейчас я на всех парах несусь к Западному лучу, откуда до пропускного пункта останется пройти два километра по прямой. И какой тогда смысл суетиться раньше времени, если и без того двигаюсь в нужном направлении? Опять же, резонанс может случиться буквально в любой момент, Лёва тому примером.

А ну как получится пройти инициацию ещё до конца этого витка? Нет, ну а вдруг?

Где-то впереди в воздух взлетела зелёная сигнальная ракета, а минут через пять мы проскочили мимо стоявшей на обочине парочки: санитара и его подопечного. Последний проводил нас каким-то совсем уж тоскливым взглядом, и стало ясно: этот не вошёл в резонанс, соскочил, не дотерпев до Западного луча.

И я скривился в горькой ухмылке, радуясь собственной предусмотрительности. Всё же хорошо обладать рациональным складом ума и не позволять эмоциям брать верх над разумом.

Пересохшие губы лопнули, выступила кровь, но это настроения мне испортить уже не смогло. Я умный и предусмотрительный – чего не отнять, того не отнять.

Лучше немного потерпеть, но зато не придётся ждать попутный транспорт и получится дойти до пропускного пункта своим ходом. Хватит с меня этих машин. На всю жизнь за сегодня наездился!

Когда впереди замаячил столб с цифрой три, я испытал… разочарование.

Всерьёз ведь рассчитывал войти в резонанс до конца витка, но никакого отклика не уловил. А между тем тридцать второй румб на исходе, вот-вот на новый заход пойдём.

Я медлил и выжидал, кусал губы, прислушивался к собственным ощущениям.

Три часа пытки. Сто восемьдесят минут тряски на жёсткой лавке. Десять тысяч восемьсот секунд изматывающего зноя. И что – всё впустую, всё напрасно?

Инга, государственные льготы, компания единомышленников. Власть.

А ещё полный тоски взгляд сдавшегося соискателя.

Вспомнил его – и передёрнуло. Ерунда, конечно. Не мог ничего такого разглядеть и сам всё придумал, но будто наждаком меж лопаток продрало.

В резонанс проще всего войти на завесе, так неужели не потерплю один румб? Сколько это на третьем витке – километра два? Не так уж и долго возвращаться придётся, если выйду из игры чуть позже!

И я упрямо стиснул зубы. Миг спустя передумал и о своей упёртости пожалел, но Западный луч уже остался позади, мы пошли на третий виток, и на сей раз меня не проламывало через незримую завесу – сверхэнергия беспрепятственно проникла в организм, потекла по венам и артериям вместе с кровью, изменяла и жгла.

Но и прежнее давление никуда не делось, просто теперь начало распирать изнутри. Пропорции тела нарушились, руки и ноги стали слишком длинными, а голова с каждым мигом всё сильнее разбухала и грозила взорваться. Из носа потекла кровь, глаза едва не вываливались из орбит, язык во рту разбух так, что я оказался не в состоянии вымолвить ни слова. И вместе с тем прекрасно отдавал себе отчёт, что эти невероятные метаморфозы иллюзорны и в действительности с моим физическим телом не происходит ровным счётом ничего необычного. Вот только это не отменяло того простого факта, что ещё немного и взорвётся голова…

Сдался я на втором румбе третьего витка. Просто не смог больше терпеть. Да и не видел смысла. Это – не моё. Это – не для меня. Никакое могущество не стоит того, чтобы подвергать себя подобным мучениям.

Наверное, я бы даже сумел в итоге выдавить просьбу ссадить, но тут где-то впереди свечой в небо ушли сначала оранжевая, а за ней и красная ракеты. Потом и вовсе донеслась частая-частая стрельба.

– Если что – объезжай по целине! – приказал старший санитар водителю, и тот опустил на лицо мотоциклетные очки. Его напарник без промедления откинул лобовое стекло на капот и разложил сошки ручного пулемёта, после деловито изготовил оружие к стрельбе.

Лезть со своей просьбой я просто-напросто побоялся. И постеснялся, конечно, тоже, но в первую очередь промолчать заставил именно страх.

В кого стреляли и собираются стрелять?

Что тут вообще происходит?!

Минут через пять мы промчались мимо распростёртого на обочине тела. Одет человек был не в одну из стандартных белых «пижам», а в нечто, напоминавшее смесь комбинезона и ливреи, тогда кто-то из санитаров уверенно произнёс:

– Благородные начудили.

Вновь послышалась стрельба, но уже откуда-то со стороны второго витка, и вновь я промолчал, решив ещё немного потерпеть. Хотя бы пару румбов…

Ближе к концу первого квадранта наш автомобиль промчался мимо санитара, стоявшего рядом со своим присевшим на обочину подопечным. Он помахал рукой, и стало ясно, что тут с инициацией проблем не возникло. А дальше почти сразу попался ещё один успешно вошедший в резонанс соискатель.

От беспрестанного давления сверхэнергии меня мутило и тошнило; я судорожно стиснул занемевшими пальцами край лавочки, наверное, даже раскачивался и что-то неразборчиво мычал. Или нет. Не помню.

Главное – внутри крепла уверенность. Раз не размазывает о незримую преграду, раз наполняет энергия – значит, вот-вот и войду в резонанс. Надо лишь самую малость подождать. Совсем немного, ещё чуть-чуть. К тому же рациональная часть моего сознания упрямо талдычила, что мы отмахали от Западного луча никак не меньше двадцати пяти километров, и уже рукой подать до северной дуги с её вполне приемлемой стабильностью.

Так почему бы и не потерпеть?

Смогу ведь? Смогу, да? Справлюсь?

На семнадцатом румбе я выдул кружку чая и две – воды. Всё выпитое моментально уходило с потом, да ещё продолжала понемногу сочиться из носа кровь. По рубахе на груди расползлось бурое пятно, оно уже подсохло по краям, ткань там встала колом.