За Веру, Царя и Отечество - Шамбаров Валерий Евгеньевич - Страница 22
- Предыдущая
- 22/298
- Следующая
Миролюбие царя позволило и на этот раз прийти к компромиссу. Сербии и Черногории пришлось отказаться от своих требований, а вместо этого из состава Турции выделялась автономная Албания, которая, как подразумевалось, попадала в итальянскую сферу влияния. Но вопрос, быть или не быть войне, в итоге решила позиция не России, а Германия. Потому что Австрия даже на такие компромиссы не соглашалась, провоцируя столкновение. И Вильгельм сперва вознамерился воевать, заявив, что "момент крайне серьезен, и мы не можем дальше брать на себя ответственность по удержанию Австрии от нападения". Прошла конференция германского и австрийского генштабов, на которой стороны гарантировали друг дружке, что выступят одновременно. А 8.12.1912 г. Вильгельм созвал совещание военного руководства. Тема совещания была сформулирована как "Наилучшее время и метод развертывания войны". По мнению кайзера, начинать надо было немедленно. Австрии предъявить Сербии такие требования, чтобы Россия уже не могла не вступиться, а Германия обрушится на Францию. Мольтке соглашался, что "большая война неизбежна, и чем раньше она начнется, тем лучше". Но указывал, что надо провести пропагандистскую подготовку: "Следует лучше обеспечить народный характер войны против России". И лишь Тирпиц возразил, что флот еще не совсем готов: "Военно-морской флот был бы заинтересован в том, чтобы передвинуть начало крупномасштабных военных действий на полтора года". В конце концов, с его мнением согласились. А полтора года - это получалось лето 1914-го.
И германский МИД направил ноту австрийцам: "Попытка лишения Сербии ее завоеваний означала бы европейскую войну. И потому Австро-Венгрия из-за волнующего ее неосновательно кошмара Великой Сербии не должна играть судьбами Германии". Вена тут же сбавила тон и согласилась на компромисс. Но не успели успокоиться великие державы, как опять подрались малые. Поскольку Сербию и Черногорию Лондонская конференция лишила значительной части завоеваний, они потребовали переделить завоевания Болгарии. Та отказалась, и против нее вчерашние союзницы начали Вторую Балканскую войну. К Сербии и Черногории примкнули и Греция, и даже их противница Турция, и Румыния, вознамерившаяся прихватить Южную Добруджу. Российская общественность пребывала в шоке - если Первую Балканскую сочли торжеством идей панславизма, то Вторая их просто перечеркнула. А для дипломатических усилий и времени особого не было. Наступление на Болгарию развернулось со всех сторон, она за месяц была разгромлена и запросила мира, уступив не только завоеванное, но и некоторые собственные земли.
И... все оказались обиженными на Россию. Сербы - за то, что не поддержала их требования о выходе к морю. Болгары - что не заступилась. А Турция, где разложившаяся революционная армия показала крайне низкие боевые качества, осознала, что ей надо иметь сильных покровителей. Да и материальное ее положение было плачевным - дефицит бюджета составлял 19 млн. лир, а на послевоенное восстановление требовалось еще 20 млн. - это при годовом доходе в 29 млн. И после нескольких лет охлаждения Порта снова пошла на сближение с Германией. "Дойче Банк" тут же выразил готовность помочь ей. За ряд уступок - за преимущественное право покупки казенных земель, за контроль над некоторыми налогами и т.п. Немцы предложили услуги и в реорганизации армии, направив в Стамбул миссию Лимана фон Сандерса, первоначально состоявшую из 42 генералов и офицеров. Кайзер придавал ей исключительное значение для привлечения Порты в союз и перед отъездом удостоил всю миссию личной беседы. Иттихадисты также возлагали большие надежды на немцев: каждый офицер получал в турецкой армии звание на ступень выше германского, а фон Сандерс стал фельдмаршалом и был назначен командующим войсками в Константинополе.
Это сразу вызвало резкие протесты со стороны России. Дополнительным фактором, вызвавшим ухудшение русско-турецких отношений, стало обострение армянского вопроса. Как уже упоминалось, "Иттихад" успел отличиться акциями резни, а в ходе Балканских войн из потерянных районов Европейской Турции начался исход сотен тысяч мусульманских беженцев. Победители вели себя не лучшим образом, имели место и "этнические чистки", и грабежи, и изгнание с насиженных мест. Но правительство не позволяло этим массам обездоленных и озлобленных людей оседать в окрестностях Константинополя, а направляло их в Малую Азию, причем в районы, преимущественно населенные армянами. Что не могло не приводить к эксцессам и конфликтам, в которых власти принимали сторону мусульман - а армяне в надежде на заступничество обращались к России. Наместник на Кавказе Воронцов-Дашков представил царю доклад, советуя вернуться к прежней политике покровительства армянам, осуществлявшейся при Александре II. Николай согласился, и в июне 1913 г. министр иностранных дел Сазонов направил туркам ноту, указывая, что "положение армянского населения требует немедленно начать обсуждение необходимых реформ", которые были обещаны еще в 1878 г. Иттихадисты резко воспротивились, поскольку увидели в этом предпосылки для дальнейшего распада государства.
Франция и Англия в обеих проблемах, как с германской миссией, так и с положением армян, заняли уклончивую позицию. Снова всплыли старые опасения, как бы Россия не воспользовалась положением Турции для собственного усиления. А Британия и сама не теряла надежды вернуть утраченное влияние в Османской империи - ведь в Стамбуле находилась и ее морская миссия во главе с адмиралом Лимпусом. Поэтому конфликт, связанный с фон Сандерсом, решили формальным компромиссом - Порту заставили "переименовать" его из командующего в "инспектора" при турецком командующем. А по армянскому вопросу в Лондоне созвали конференцию, на которую была вынесена программа, разработанная русским дипломатом А. Мандельштамом: она предусматривала реформы в шести турецких вилайетах (провинциях), где численность армян преобладала над другими народами и составляла около 40% населения. Но обсуждение затянулось на несколько месяцев. Председательство на конференции досталось германскому послу в Стамбуле Вангенгейму, поддержавшему иттихадистов. И когда 8.2.1914 г. соглашение было все же подписано, программа Мандельштама оказалась сведенной к минимуму. Вангенгейм не преминул доказать визирю Халил-паше, что достигнуто это лишь благодаря Германии, подтвердившей таким образом репутацию "верного друга". Что же касается самих реформ, то к их практическому осуществлению Турция так и не приступила, спустив все на тормозах.
- Предыдущая
- 22/298
- Следующая
