Римлянин (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 62

— Тогда ни о какой продаже рабов не может идти и речи… — с разочарованием произнёс султан, а переводчик перевёл эти слова Бергхольцу.

— Что ж, меня предупреждали, что ничего не получится, — с не меньшим разочарованием изрёк Бергхольц и поклонился на прощание. — Я сделал всё, что в моих силах.

— Подожди, — остановил его Махмуд I.

Он сказал это на хохдойче.

— Мне нужны эти мушкеты, сотня, — сказал султан. — И сто пушек с пятьюстами бомб к каждой. Твой господин сможет дать мне это за тридцать пять тысяч рабов?

Бергхольцу казалась неадекватной сама эта идея с освобождением рабов, так как непосредственно покупать их — это одна сумма, а вот обеспечивать их путь до безопасных мест — совершенно другая.

В тот раз они серьёзно потратились, пока доводили рабов до земель австрийского эрцгерцогства, откуда освобождённые рабы, получив по рейхсталеру в одни руки, были распущены туда, докуда их ноги донесут.

Сейчас траты ожидались более существенными. Насколько он мог узнать, малолетний наследник замыслил обеспечить доставку всех освобождённых в курфюршество Шлезвиг. Расходы будут очень и очень большими. И больше всего его обижало то, что присвоить себе небольшую часть от них не удастся. Это буквально ранило его в самую душу.

— Я обсужу это предложение и приду с ответом… — сказал на это Фридрих Бергхольц, поклонился и убыл.

//Османская империя, Стамбул, дворец Топкапы, переговорный зал, 5 июня 1736//

—… Его Курфюршеская Светлость Карл Фридрих I дал свой ответ: он согласен на озвученное вами предложение, Ваше Величество, — произнёс Бергхольц. — Сто револьверных мушкетов, сто орудий нового образца, а также пятьдесят тысяч бомб к ним. Всё это будет доставлено в течение следующих трёх месяцев.

— Вот это другой разговор! — хлопнул в ладоши султан Махмуд I. — Мои люди соберут всех рабов за три месяца. Договор подготовлен, ты уполномочен подписывать документы от имени своего господина, Фридрих-эфенди?

— Да, — кивнул Бергхольц. — Уполномочен.

— Вот и отлично… Вот и хорошо…

//Курфюршество Шлезвиг, г. Шлезвиг, Готторпский замок, кабинет курфюрста, 22 июня 1736//

Таргус выбрал время с освобождением рабов неслучайно: сейчас шла не первая и, судя по всему, далеко не последняя Русско-турецкая война, которая очень плотно затронула Крымское ханство, которое не может поставлять рабов в прежних количествах.

В тот раз он не учёл, что хитрожопые турки решат банально оставить у крымских татар заказ на пять тысяч человек, чтобы не напрягаться с освобождением уже имеющихся у себя.

Сейчас же крымские татары поумерили пыл, их прижимают русские войска и ни о каких набегах речи быть не может, поэтому Махмуд I будет вынужден освобождать своих рабов, которые ему очень и очень нужны. К тому же, получилось обойтись без лишних денежных трат, расплатившись бессмысленными револьверными мушкетами, пушками и бомбами к ним. Это была отличная сделка.

Северная часть Шлезвига пустовала, население малочисленно, промышленности, как и везде, практически никакой, серия войн на протяжении последнего столетия не слишком сильно способствует росту населения. Поэтому Таргус решил разобраться с проблемой радикально: он заселит тридцать пять тысяч мужчин и женщин на этой земле, обеспечит жильём, работой, а они взамен обеспечат его живой силой, которая будет зарабатывать деньги и производить товар.

Про разноязычие он не слишком переживал: какая разница, на каком языке говорят эти люди, если в Шлезвиге и так все болтают на варварских языках, которые совершенно не устраивают Таргуса?

В повсеместно открытых в Шлезвигском курфюршестве школах детей учат классической латыни, той самой, на которой говорит Таргус. Ещё лет сто такой практики и латынь станет здесь официальной. И тогда варварские языки уйдут в прошлое…

Беспокоили его сейчас проблемы с нефтью. Купцы привозят бочки с чёрным золотом с южного края «Священной Римской империи», из-под города Плоешти, где местные жители, почувствовав спрос, начали всестороннюю добычу нефти доступными методами. Но этого мало, а в Шлезвиге нет никаких запасов нефти, как и в близлежащих странах. Быть зависимым от граничащих с турками земель — это очень ненадёжно и нервно.

Но никаких вариантов решения проблемы пока не виделось. В Европе всегда были проблемы с нефтью. Впрочем, по-настоящему больших объёмов Таргусу не нужно, хватит и того, что пока что поставляется с юга, а когда там вновь начнётся война, а в свете поставки ста пушек и огромного к ним боезапаса, начнётся, придётся получать поставки через других купцов, а может и через султана, который владеет Ближним Востоком, где нефти всегда хватало.

Пусть связи с мусульманами здесь не приветствуются, особенно с османами, но для Таргуса все местные варвары выглядят одинаково. Надо будет — он заплатит султану ровно столько, сколько ему нужно, а тот привезёт нефти ровно столько, сколько потребуется Таргусу.

— Тебе не кажется, Петер, что это плохо отразится на наших отношениях с кайзером Карлом VI? — обеспокоенно спросил Карл Фридрих. — Эти пушки, отправленные тобой в Константинополь, будут обращены против христиан…

— Работорговлю его людьми он как-то терпит, — хмыкнул Таргус. — Я бы на его месте такого всяким османам не спускал. Я бы полностью сконцентрировался на войне, объединил бы весь христианский мир и обратил их жалкую державушку в прах, истребив всех, кто там есть. Но этого не происходит, поэтому мы, добрые самаритяне, делаем за кайзера его работу, освобождая души христиан из османского плена любыми средствами. Вот так это выглядит со стороны и в глазах простого народа. Может показаться, что это невозможно, но до недавних пор казалось невозможным выстрелить из мушкета пятнадцать раз в минуту.

— Ты прав, но пусть мы формально и не участвуем в войне, ответственность за действия несём, — Карл Фридрих понял, что с Таргусом бесполезно спорить.

— Теперь перейдём к более насущным вопросам, — Таргус открыл папку. — Кильский канал.

— О, нет, это несвоевременно сейчас, только-только всё стало налаживаться, я устал и не могу! — заныл Карл Фридрих.

— Проработаем всё, лишим данов их монополии на торговлю с Балтикой — выбьем почву у них из-под ног! — вновь начал давить на него Таргус. — По моим расчётам, нужно прорыть девяносто восемь километров. Это мы осилим с помощью десяти тысяч наёмных рабочих, а также двух легионов в течение четырёх-пяти лет! Шлюзов потребуется всего четыре, механизмы будут изготовлены силами нашей «Промзоны»! Никто, кроме нас, не сможет устроить всё это! Это наш уникальный шанс мало того, что отсечь данов, с их штормовыми проливами, от потока бешеных денег с пошлин, но и перенаправить его на нас!

— Это же расходы… — вздохнул Карл Фридрих. — Где мы возьмём столько людей и специалистов?

— По моему проекту нужно только копать и взрывать, — Таргус перелистнул несколько страниц. — Нам потребуется около двадцати тонн хлоратита на взрывные работы и он производится прямо у нас! Только у нас! Подпиши проект и машина зашевелится в нужном нам направлении.

Хлоратит — это 9/10 бертолетовой соли и 1/10 парафина. Промышленная взрывчатка, та самая, из-за которой Таргуса в его родном мире чуть не казнили вместе со скандами. Парафин получается в качестве осадка при перегонке нефти, поэтому помимо керосина и бензина говённого качества они получают ещё и говённого качества парафин, который сейчас потихоньку используется в производстве свечей и взрывчатки. Было символично, что Таргус собирался уничтожить экономику данов с помощью именно этой взрывчатки…

— Эх, ладно, хорошо… — Карл Фридрих взял перо и подписал проект.

Таргус завязал всю бюрократическую на Карла Фридриха, поэтому его подписи играли ключевое значение. В «Промзоне» и Эгиде первое и последнее слово, конечно, стояло за Таргусом, но курфюрстом являлся не он, поэтому в курфюршестве необходимы были подписи Карла Фридриха, который изучал проект и ужаснулся масштабом предстоящих работ. Никто так не делал до этого, он просто не верил, что это возможно.