Не моя девочка (СИ) - Каретникова Ксения - Страница 23

По-русски они в основном обращаются ко мне. Садеков так вообще много вопросов задает: где училась, чем занималась. Про детство спрашивает, вроде бы праздный, обычный интерес, но только ему это все знать зачем?

Ладно, не пристает и не наглеет — уже хорошо.

Но все равно, скорее бы этот вечер закончился.

Ровно в одиннадцать вечера в ресторане, кроме нас и нескольких сотрудников никого не остается. И наконец к нам подходит Леша и ведет всех к подсобке. Мы проходим по длинному коридору, проходим через замаскированную в стене дверь, слева черный выход, справа лестница, по ней мы и спускаемся в подвал.

Тут шумно. Народу довольно много. Видимо с черного хода многих пустили.

Занимаем пустые места в первом ряду. Я оглядываюсь, сначала не понимаю зачем, а потом до меня доходит — я Артема ищу. С ним мне реально спокойней. Он пока самый нормальный человек из тех, кто на Йонаса когда-либо работал. И мне одновременно и хочется и не хочется, чтобы он тут остался.

Хотя, скорее всего, после этого вечера, если Артем в этом месте появится, он точно останется. Йонас его уже не отпустит. Слишком много знает.

Вздыхаю, одновременно с облегчением и с досадой. Потому что вижу Артема. Он с Лешей рядом стоит и на все вокруг с неподдельным удивлением смотрит. Не знал, да, что такое здесь происходит?

Ловлю его взгляд. Мне кажется, или Артем головой качает?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Я редко на это безобразие смотреть хожу. После первого меня так вообще стошнило. Тут же все по правде. Много боли и крови. И денег тоже много.

Звучит сигнал. В зале из отдельного помещения появляются два парня. Один из них безмозглый, но сильный Митя. Второго я не знаю, но судя по внешности это кто-то из людей Саита.

Парни поднимаются на ринг.

Раунд первый.

И для кого-то из них он может стать последним. Все зависит от ставок.

Артем

Так вот что это за мероприятие…

И об этой развлекательной стороне бизнеса Лейтовича меня не предупреждали. Полагаю просто не знали.

Все начинается вроде бы нормально. Парни присматриваются друг к другу, прикидывают свои шансы. Боксируют. Правда без перчаток.

Первый раунд даже скучно заканчивается. Без особых последствий. Но вот второй и последующие… как будто в боксирующих бес вселяется. Глаза у обоих горят, после каждого прилетевшего удара все бешенней и бешенней. И чудится мне дело не только в адреналине, в их крови еще кое-что гуляет. Со мной Митя так себя не вел. Сейчас же он зверь, дикий. И соперник ему практически не уступает.

Пошла первая кровь, но ее словно никто не замечает. Это не бокс. Тут нет правил. Все на потеху пьяным зрителям. С садисткими наклонностями.

Пожалуй только Бэлла единственная, которой явно не нравится происходящее. Тогда зачем она здесь? Чего сидит и на все это смотрит?

И зачем она после своего выступления за стол к Саиту села? Видел я, что ей не хотелось.

Приказали? Хозяина нет, а приказы идут?

И то, что меня во все это просветили… это хорошо или плохо?

Блядь, Йонас же спрашивал занимался ли я боевыми единоборствами. И несколько людей Лейтовича видели, как я умею кулаками махать… только вот оказаться на месте Мити мне не хочется. Кажется только что парень лишился зуба. Я молчу про уже заплышие глаза и в мясо разбитые кулаки.

Мне до ужаса противно на все это смотреть. Но я держусь, изображая заинтересованность и, разумеется, болею я за "нашего". А те, с кем рядом Бэлла сидит, болеют за второго. Полагаю тут еще и ставки делают. И не маленькие.

Бой длится уже долго. Парни однозначно под чем-то. Ведут себя так, словно боли не чувствуют. И совершенно не понятно кто победит. А главное что будет с проигравшим.

Наконец одним ударом Митя соперника в угол отправляет. И идет к нему, полный ярости. Я как будто вижу, что будет дальше — Митя сейчас просто убьёт парня. И подобное здесь произойдёт скорее всего не в первый раз.

На секунду, чтобы не видеть фатального, оборачиваюсь на зрителей. Саит в эту секунд резко поднимается с места и делает говорящий жест рукой, который замечает мой друг детства.

— Стоп! — громко кричит Лёшка. Удивительно, но обдолбанный Митя слышит и даже понимает. Все происходящее на ринге останавливается.

Побежденного тут же уводят, даже практически уносят с ринга, парень никакой, как кукла тряпичная. Но живой. Митю тоже уводят и тоже никакого. А я с облегчением выдыхаю. Замечаю такой же выдох Бэллы. На ней лица нет. Бледная и испуганная. Такое зрелище не для ее глаз.

Зрители сразу не расходятся. Живо бой обсуждают. Саит явно подавлен проигрышем своего парня, но тоже в беседе участвует, нахваливая победившего.

— А Бэлла здесь зачем была? — улучив момент, спрашиваю у Лехи на ухо.

— Так надо, — фыркает Леша, — приказы хозяина мы не обсуждаем. Да и Белка, поверь, она и не такое видела, — он хлопает меня по плечу и спрашивает: — Тебе-то как?

— Зрелищно. Под чем они были?

Леха с усмешкой качает головой, потом смотрит на часы и говорит:

— Отправляйся на свой выходной, Темыч.

Разумеется я не отказываюсь и не спорю. Иду к выходу, давя в себе желание обернуться. Но все же это делаю. Леха к Бэлле подходит и что-то ей говорит.

Не мое дело. Не мое. Хватит лезть.

Домой буквально мчусь. Ни о чем не думаю.

Захожу в подъезд, подхожу к квартире, но не к своей. К соседской. Достаю ключ, что сверху на наличнике лежит и им дверь открываю. Захожу. В прихожей стоит стационарный телефон, набираю выученные наизусть номер. Трубку снимают после третьего гудка:

— Чисто?

— Да.

— Завтра, — произношу я.

— Понял, — отзываются на том конце и я кладу трубку.

Мама меня не дождалась, спит. У нее уже выработанная привычка с годами. Мне бы такую. И такой же крепкий сон.

Завтракаю маминым блинчиками, и меньше чем через час родительницу на вокзал уже везу. В машине она без умолку трещит, все про Бэллу меня выспрашивает. И опять говорит, что Бэллу где-то раньше видела.

Я бы мог сказать, что внешность у Бэллы типичная. Мало ли, похожа на кого. Но таких глаз я точно больше ни у кого не видел.

Провожаю маму до касс, наблюдаю за тем как ее поезд набирает скорость и вскоре прочь уносится. Затем в машину сажусь и набираю номер Лизы.

Договаривариемся, что я к ее дому подъеду.

Честно, кинотеатры я не люблю. Особенно сеансы на популярные фильмы. Народу много, большинство из них жрут, пьют и довольно громко разговаривают. Это мешает. И раздражает.

Лиза вроде бы заинтересованно фильм смотрит. А я нет. Я думаю. О том, что вчера в подвале "Baltas" видел. Я в круг избранных вошёл. Слишком быстро. Про наркоту Лешка промолчал, но понял, что я, блядь, понял.

После кино веду Лизу в кафе. Она у меня все про личное выспрашивает, да и про себя немного рассказывает. А мне не то, что не интересно. Не цепляет. Ни разговоры, ни сама девушка. Хорошая, красивая, но — не мое.

Так что продолжения нашему свиданию не будет. Хотя Лиза и говорит на прощанье, что хорошо провела время и намекает, мол, дома у нее есть чистый, колумбийский ром. Я тактично вру, отвечая, что такое не пью.

Еду в сторону дома по пути заезжая в магазин. И всю дорогу по сторонам смотрю. Не чувствую слежки, просто перестраховываюсь.

Ровно в девять вечера, как и было давно обговорено, выхожу из квартиры. Но не на улицу иду, а на чердак поднимаюсь. Сначала по обычной лестнице, потом по пожарной. Дверь открыта, не без чужого участия.

В самый конец чердака иду, к последнему подъезду, повторяю маневр, только уже обратный, спускаюсь по пожарной лестнице, затем на один пролёт по обычной, и вот я уже у двери стою и условным сигналом стучу.