В оковах страсти - Донован Никки - Страница 46

• Предыдущая
• 46/75
• Следующая

Она надеялась, что принц Иоанн уловит разницу: одно дело сражаться с повредившимся в рассудке пьяницей и совсем другое — с мужественным, закаленным в сражениях воином. Если бы только она сумела предотвратить атаку до того, как Фоксу станет известно о ее коварном заговоре. Она решила не признаваться ему в содеянном, поскольку знала, что он и без того считал ее хитрой, изворотливой лгуньей.

Звуки барабана, бубнов и виолы наполнили помещение. На импровизированную сцену вышли две женщины-акробатки, одетые в одинаковые яркие костюмы розового и шафранного цветов. Их наряды состояли из облегающей туники, прикрывавшей верхнюю часть тела, и штанов, присборенных на талии и щиколотках. Короткая, тонкая, как паутина, юбочка, дополнявшая костюм, по-видимому, служила для придания скромности, поскольку от нее было мало толку. Когда гимнастки совершали перевороты, ходили колесом и кувыркались, юбочка задиралась, выставляя напоказ изящные ноги и бедра. У обеих женщин были темные волосы и глаза, смуглая кожа, и похожи они между собой, как сестры. Их длинные волосы, заплетенные в косы, при каждом движении мотались из стороны в сторону. Вскоре к женщинам присоединился мужчина, тоже смуглолицый и темноволосый. Он лишь незначительно превосходил их ростом, но под его облегающим облачением, выкрашенным в яркие тона персикового и алого цветов, бугрились и перекатывались сильные мышцы.

Мужчина прошелся по залу на руках, потом сделал несколько умопомрачительных прыжков с переворотами через голову, вызвав в толпе вздох восхищения и одобрительные восклицания. Николь искоса взглянула на мужа. Выражение его лица не смягчилось, хотя он, безусловно, следил за ходом выступления артистов.

Николь снова переключила внимание на акробатов. Мужчина и женщины взялись за руки и начали выполнять прыжки и перевороты одновременно, после чего раскланялись перед публикой. Тогда к выступающим вышел еще один мужчина, облаченный в ярко-зеленый с оранжевым костюм. Женщины вскарабкались мужчинам на плечи и продолжали демонстрацию своей гибкости и ловкости. Николь снова бросила на Фокса взгляд, раздумывая над тем, когда будет удобно сказать, что ей нужно выйти, сейчас или чуть позже? Представление она видела раньше и знала, что дальше наступит черед фигляров. Они покажут глупую, но забавную сценку о том, как муж и жена везли поросенка на рынок. Пока супруги будут друг друга мутузить, «поросенок» удерет и, выбрав среди зрителей самую прелестную девушку, взберется к ней на колени. Николь никогда не понимала, что веселого находят люди в том, когда на их глазах кто-то дерется и громко бранится. Но она неизменно наблюдала, что к концу представления почти все присутствующие вытирали от безудержного хохота слезы. Если Фокс так же будет реагировать, то лицедейство должно ему понравиться. В таком случае он легче переживет несколько минут ее отсутствия.

Когда акробаты перешли к завершающей части своего выступления — построению пирамиды, — Николь встала и, обронив фразу «отхожее место», двинулась на выход. Фокс нахмурился, но попытку остановить ее не предпринял.

— Ты безмозглый придурок! — визгливо крикнула женщина. — За деньги, вырученные от поросенка, мы должны купить новый котел. Старый прохудился и светится от дыр. Он разве что годится для ловли рыбы!

Мужчина упрямо отвел назад плечи и выставил вперед подбородок. Его взгляд полыхал гневом.

— Мы купим соху! — проревел он и с размаху ударил жену, едва не сбив ее со стола, служившего актерам сценой. — Получила, старая хрычовка?

Позади них «поросенок», которого изображал мужчина в костюме телесного цвета, дополнительно украшенном настоящими поросячьими ушами и закрученным хвостиком, вертел задом и громко попукивал.

Публика реагировала оглушительными взрывами хохота. Но Фоксу было не до представления. Единственное, что его волновало, — отсутствие жены. Ее не было слишком долго, подумал он, и встал. Возможно, ей и в самом деле требовалось облегчиться, но он в этом сомневался.

— Ты должен передать записку Иоанну, — настойчиво повторила Николь. — Принц должен знать, что обстоятельства в Вэлмаре изменились.

— Ничто не изменилось, — возразил Алан де Роми, избегая смотреть на женщину. — Вэлмар по-прежнему находится в руках сподвижников Ричарда.

— Только вместо спившегося и бесполезного Мортимера человеку, которого пришлет Иоанн, придется сразиться с закаленным воином, который будет биться за Вэлмар до последнего вздоха. Его будет ждать не легкая победа, а длительная и упорная осада!

— Слишком поздно, — изрек менестрель. — Все уже закрутилось. Поход на Вэлмар возглавит не принц, а один из баронов, кто имеет земли в данной местности и стремится расширить границы своего влияния. Но я должен вам сказать, что первым будет взят замок Марбо, а за ним Вэлмар.

— Марбо? Но ведь я в своем послании принцу просила оставить Марбо в покое! — У Николь оборвалось сердце. — Они не должны идти на Марбо! Не должны!

Алан де Роми небрежно пожал плечами.

— Почему бы и нет? Обратившись за помощью к принцу Иоанну, вы не можете указывать ему, как и что делать. Он лучше знает. Очевидно, он решил, что взять крепость Марбо будет проще, потому что она слабее. Взяв ее, он создаст там базу для похода на Вэлмар.

«О Господи Иисусе, что я натворила!» Николь не на шутку перепугалась. В попытке избавиться от Мортимера она нечаянно подвергла Саймона опасности. И Фокс… что он с ней сделает, когда узнает, что Марбо и Вэлмару грозит вторжение, в котором повинна только она?

Она схватила Алана за руку.

— Ты должен передать принцу записку! Ты должен помочь мне предотвратить бедствие.

Он покачал головой, и в его глазах блеснули искры сожаления.

— Леди, будь я в состоянии помочь вам… — Внезапно его лицо приобрело настороженное выражение. — Я буду счастлив исполнить песню, о которой вы говорите, леди Николь. — Он сконфуженно поклонился и отошел в сторону.

Николь посмотрела на менестреля с недоумением. Чья-то сильная ладонь легла ей на плечо. Она обернулась и с ужасом увидела перед собой свирепый взгляд ониксовых глаз мужа.

Искаженное от гнева лицо Фокса заставило Николь содрогнуться от страха. Он вторично застал ее в компании менестреля и наверняка догадался, что она что-то замышляет. Она не знала ни что сказать, ни как объяснить свое поведение. Впрочем, Фокс такой возможности ей не предоставил.

— Ты сейчас же пойдешь со мной. Запомни, если окажешь мне сопротивление, я опозорю тебя перед всем залом, — прошипел он сквозь сжатые зубы, безжалостно стиснув ее локоть.

Она безропотно покорилась и поспешно проследовала за ним к лестнице в дальнем углу зала. Лестница вела в ее башню, в покои, где в недавнем прошлом над ней измывался Мортимер. Но едва они преодолели несколько ступенек винтовой лестницы, как Фокс остановился и прижал ее к стене. Грубый камень больно впился ей в спину.

— Сколько раз, Николь? — спросил он грубо. — Сколько раз он брал тебя? — Ты договаривалась с ним о встрече сегодняшней ночью? Ты хочешь наставить мне рога?

Николь от изумления часто заморгала, и тут все встало на свои места. Оказывается, причиной его злости была ревность. Фокс подозревал ее не в заговоре, а в супружеской измене, решив, что она договаривается с менестрелем о тайном свидании.

— Нет, — прошептала она. — Нет.

Пальцы Фокса впились в ее плечо. Она чувствовала всю силу его гнева. Он, если бы захотел, не оставил от нее и мокрого места.

— Ты к нему прикасалась! — проревел он. — Я видел. Ты вероломная, лживая шлюха!

Она покачала головой, лихорадочно пытаясь найти правильные слова. Ей совсем не нужно, чтобы муж считал ее и Алана любовниками. Но как разубедить его, не рассказав об опрометчивой идее сдать Вэлмар в руки принца Иоанна?

— Теперь я понимаю, почему ты с такой страстью отдаешься. Потому что другой мужчина возбудил в тебе желание и научил тебя получать удовольствие. — Фокс дрожал от ярости, и его голос звенел, как натянутая тетива. — Скажи, а его копье такое же большое, как мое? А он лизал тебя там? У него получалось лучше, чем у меня? Научил ли он тебя чему-то, чему не научил я?

• Предыдущая
• 46/75
• Следующая