М 3 (СИ) - Таругин Олег Витальевич - Страница 39

— Спасибо, братцы, поддержали огоньком, дале мы уж сами справимся! Только, чур, в спину не стрельните!

— Не стрельнем, — усмехнулся старлей, развернувшись в сторону хвоста колонны. Ну, здесь тоже все в порядке, и грузовики целы, и драгоценный радиоброневик в зоне прямой видимости отсутствует, будучи укрыт под крайними деревьями лесной опушки. Поколебавшись, Степан убрал голову обратно под прикрытие танковой брони, аккуратно прикрыв за собой створки люка и с иронией подумав, что стал просто до неприличия послушным и осторожным. Раньше бы наверняка ломанулся наружу, поскольку терпеть не мог, когда боевая движуха происходила без его участия. А сейчас — хренушки. Поскольку, во-первых, командир танка, пусть даже и слегка каличного в плане основного вооружения, а во-вторых — обещал Шохину без крайней необходимости на рожон не лезть, и вообще взяться за ум. Вот, кстати, насчет вооружения…

Снова высунувшись наружу, морпех осмотрел скулу заклинившей башни. Ну, примерно так он себе и представлял: вражеский снаряд, не сумев пробить брони, не ушел в рикошет, а воткнулся на излете под погон, вклинившись между башней и крышей корпуса. Хорошо так вклинившись, намертво — без лома и кувалды однозначно не выковыряешь. В принципе, и то, и другое (и еще какая-то непонятная хрень, видимо, домкрат) у запасливых панцерманов имеется, будучи аккуратно пришпандорено специальными зажимами к надгусеничной полке, поскольку орднунг. Вот только в одно рыло никак не справишься, да и вылезать придется, а снаружи пули летают, не так, чтобы шибко густо, но тем не менее… короче, переждать нужно.

— «Главный», ответь «Второму», — раздался в наушниках слегка встревоженный голос контрразведчика. — Почему в бою не участвуешь, подбит? Доложи обстановку?

— Здесь «Второй», башню заклинило, экипаж цел.

— Выйти из боя, отойти на исходную, доложить лично. Выполняй.

— Леха, приказ слышал? Врубай заднюю, отползем еще метров на полста. Пока буду с командиром говорить, займитесь башней, шанцевый инструмент в наличии, дальше сами разберетесь.

Пока танк возвращался «на исходные позиции», а проще говоря, лязгал траками в направлении оставленных грузовиков и ожидавшего личного доклада особиста, Степан прокручивал в голове события, предшествовавшие недавнему бою. Собственно, что там прокручивать? Оные события можно было описать фразой из старого советского мультика «мы строили-строили — и, наконец, построили». Ну, или перефразируя детскую классику, «ехали-ехали — и, наконец, приехали». Часа через полтора после Гостагаевской моторазведка доложила, что дальше дороги нет. Не в прямом смысле, понятно, в переносном: в полукилометре впереди остановилась на привал или техобслуживание еще одна колонна, численностью раза в полтора побольше — три танка, БТР и с десяток грузовых машин, примерно половина — с пушками на прицепе. Двигавшаяся в том же самом направлении, что и они, то бишь, в сторону Новороссийска.

Поскольку никаких объездных путей в округе не имелось от слова совсем, решение командования группой прорыва оказалось предсказуемым: атаковать с ходу, пока противник этого не ожидает. Вперед отправили танки, которые должны были, по возможности, выбить вражескую броню («по возможности», поскольку и Шохин, и Ардашев с Филимоновым трезво оценивали боевые навыки своих эрзац-наводчиков, поэтому партизаны загодя приготовили связки из трофейных гранат, усиленные тротиловыми шашками) и поддержать атаку артогнем. Еще и с местом для внезапного нападения повезло: слева — поросшая лесом пологая гора, справа — достаточно глубокая балка с крутыми, обрывистыми склонами. Понятно, что вражеская техника располагалась исключительно справа, на более-менее ровной тридцатиметровой площадке между склоном балки и обочиной шоссе, что лишь упрощало задачу атакующих.

Как развивалась неожиданная атака, Степан наблюдал воочию: два вражеских панцера, бронетранспортер и несколько грузовиков удалось спалить огнем башенных орудий в первые же минуты боя, остальными занялись партизаны. Потерь в собственной бронетехнике — если не брать в расчет заклинившую башню его собственного танка — не было: правило «новичкам везет» порой действовало и на войне. Гитлеровцев, как немцев, так и румынских пехотинцев, которых оказалось большинство, постепенно оттеснили к балке, где и перебили из пулеметов и закидали гранатами. На чем короткий бой, собственно говоря, и закончился….

РАЗВЕДЧИКИ

Северо-западные окрестности Новороссийска, 15 февраля 1943 года, утро

— Хороший мостик, лично мне оченно даже нравится, — задумчиво сообщил Левчук, протягивая бинокль товарищу. — Согласен, Ванек? На, сам погляди.

— Мост как мост, всего-то два пролета, видали и побольше, — хмыкнул Аникеев, наводя оптику на расположенный в полукилометре автомобильно-железнодорожный мост. — Не понимаю, тарщ старшина, с чего он вам так уж по вкусу пришелся? Нет, ежели его рвануть, чтобы пакость фрицам устроить — тогда совсем другое дело, тогда и мне он, глядишь, тоже б понравился. А так? Просто мост, через балку перекинутый.

Искоса взглянув на младшего товарища, Левчук качнул головой:

— Не понял ты меня, Ваня! Мостик этот мне оттого по душе, что он в этом квадрате единственный! И дорога, что к нему ведет, тоже одна-одинешенька. Ну, в смысле, дорог-то, понятно две штуки, одна для поездов, другая — автомобильная. Вот только первая нас нынче вовсе не интересует, а вот вторая… ну, допетрил, о чем речь? Или еще подсказку дать?

— Допетрил… то есть, понял, тарщ старшина, — погрустнел Аникеев, возвращая бинокль. — Виноват, протупил малехо. Должен был сразу догадаться. Плохой из меня разведчик, да?

— Нормальный из тебя разведчик, просто подучиться еще малехо требуется. Так что мотай на ус, покуда возможность имеется, в будущем, глядишь, сгодится. Вот, к слову: как мост обороняется, запомнил?

— Так точно, — немного повеселел тот. — Все пулеметные точки заметил, как учили. И линию траншей тоже. Могу хоть счас зарисовать!

Старшина усмехнулся в прокуренные усы:

— Вот прям таки все? А слева от насыпи что находится? Ну, там, где дерево кривое?

— Зенитчики там обосновались, малокалиберная скорострелка-автомат. А вторая ихняя позиция еще метров на полста дальше. Обе окопаны и маскировочными сетками на шестах сверху прикрыты, при необходимости вся эта секретность в пару секунд сбрасывается, и стреляй, скока влезет. Там еще и третья имеется, покрупнее калибром, по ту сторону от моста, просто отсюда разглядеть сложно. Ага?

— Молодец, все верно описал. А сейчас ползи тихонечко обратно, да отправь сюда товарища лейтенанта, нам с ним посоветоваться нужно. Остальных предупреди, что скоро уходим, понадежнее местечко подберем.

О том, что охраняющая мост батарея ПВО насчитывает вовсе не три, а четыре позиции, последнюю из которых Аникеев так и не заприметил, Семен Ильич решил промолчать. Не столь оно и важно, им мост штурмом не брать, по-крайней мере, прямо сейчас, а парнишка снова расстроится. Если что, потом скажет. А в остальном? Пусть учится, война, коль старлей Алексеев ничего не напутал, еще не скоро закончится, так что будет из бойца толк, определенно, будет! Таким разведчиком станет, что всех прочих разведчиков за пояс заткнет!

Вспомнив о бывшем командире, Левчук тяжело вздохнул и нахмурился: удастся ли вовремя перехватить его группу, передать пакет? Но нет ведь тут другой дороги, никак они мимо этого моста не пройдут, особенно с танками и грузовиками! Да и в радиограмме им должны были именно это направление указать. Значит, все правильно, незачем и сомневаться. Главное, что через немецкую линию оборону разведгруппа незамеченной пробралась, фашистов не всполошив — не подвел товарищ Кузьмин, отвлек фрицев, как и обещал. Хорошо так отвлек, устроив недолгий, но плотный артналет, заставивший гитлеровцев сначала прятаться, а затем готовиться к отражению атаки, которой, понятно, не последовало. Вот под это дело разведчики на вражескую сторону тихонечко и просочились, благо не впервой. Осталось окружающую местность на предмет неприятных сюрпризов разведать, да подхода партизан дождаться…