Восхождение (СИ) - Янтарный Дмитрий - Страница 21

Решив послушать совета дяди, хотя скорее ради того, чтобы больше не спорить, Сареф всё-таки вышел на улицу. Слуги, закончившие уборку после обеда, сидели в беседке. При виде Сарефа один из них вопросительно встал, выражая готовность освободить беседку, но Сареф покачал головой. Он в некотором роде снисходительно относился к слугам и не желал шпынять их по мелочам. В частности потому, что слишком свежи были воспоминания о том, как ещё совсем недавно шпыняли его самого. И потому он ушёл в самый дальний угол двора, где стояла большая яблоня, на которой уже висели маленькие недозревшие плоды. И, усевшись около ствола, он позволил себе впасть в полусонное состояние.

В полудрёме он снова оказался во времени, где он посещал земли клана Андерраст и работал на Эрбока. Он разносил листовки, а рядом с ним шла Яника, постоянно сверяющаяся со списком адресов и деловито рассказывающая, как и к кому пройти так, чтобы за один круг по городу обойти всех клиентов. И её чёрные волосы так восхитительно развеваются на ветру, а синие глаза смотрят с такой искренней радостью, с какой на Сарефа в жизни не смотрел ни один человек. Разве что Мимси… но это было так давно…

— Псс! Эй, парень! — раздался странный голос. Сареф вздрогнул, недовольно открыв глаза. Наваждение, такое восхитительное, которым можно было наслаждаться, и которое по истечении пропало бы без следа, не заставляя кровоточить старые раны, пропало.

Сареф обернулся, но никого не увидел. Слуги всё так же сидели в беседке, используя её в полном соответствии с названием, то есть проводя беседы. Рядом с ним никого не было.

— Я тут, парень, — снова шикнул голос. Сареф только сейчас догадался, что зовут его из-за забора. Он осторожно пересел так, чтобы упираться спиной в забор, и спросил:

— Кто там?

— Это Эргенаш, парень, — снова раздался голос с другой стороны. Раздавшийся следом вздох и скрип досок подсказали, что внезапный собеседник сел по другую сторону забора, так что теперь они сидели спина к спине.

Сареф только теперь понял, почему голос был глухой и чуть шипящий. Сначала он хотел послать его ко всем чертям и уйти отдыхать в свой домик. Чёртов ящер нарушил такой редкий момент умиротворения! Но потом Сарефу стало интересно, что он здесь делает? Ведь стревлог пришёл сюда, даже не зная наверняка, что сможет застать его тут.

— И чего тебе надо? — спокойно спросил он.

— Значит, не стесняешься поговорить с ящером-простолюдином? — насмешливо фыркнули с той стороны забора. Сарефу даже не надо было вызывать Системное окно, чтобы понять, что вспыхнувшая краснота — это сообщение об отклонённой провокации.

— Болтать — не кайлом махать, — сказал Сареф, повторив одну из любимых присказок Мимси, — непонятно только, о чём нам вообще говорить. Мы даже не знаем друг друга.

— Напрямую, конечно, нет. — вкрадчивым голосом согласился внезапный собеседник. — Но вот… собственно, об этом я и хочу поговорить. Вы ведь… знакомы со Стивом, правильно?

— Какое это к вам имеет отношение? — ещё более неприветливо ответил Сареф. Ему даже просто вспоминать об этом больно, а обсуждать такое с неизвестным стревлогом желания было ещё меньше.

— Ну, раз спрашиваю, значит, какое-то всё-таки имеет, — хладнокровно ответил Эргенаш, — но, раз ты мне не веришь, видно, придётся подстегнуть разговор. Видишь ли, Стив нам кое-что о тебе рассказал. В частности, о том, что даже в клане Андерраст Сила у тебя была не выше значения кланового бонуса третьего уровня.

— Трепло, — презрительно фыркнул Сареф, радуясь, что сумел позавчера сдержаться и вовремя уйти. Впрочем, он для Стива никто, и звать его никак. Так почему не рассказать о забавном ущербном мальчишке, у которого один из основных атрибутов равен нулю?

— Не будь к нему так строг, — вкрадчиво прошептал Эргенаш, — во-первых, по неизвестной для нас причине он был очень подавлен вашей встречей два дня назад. Я не знаю, что у вас было, и чем кончилось давнее знакомство, но… уверен, ему до сих пор не всё равно, что ты об этом думаешь. Ну и, во-вторых, Вольные участники приехали на Состязания, не озаботившись тем, что их тут кто-то будет кормить. Впрочем, как обычно. И, как обычно, мы взяли их под крыло, предоставив еду и… скажем так, связав их при этом некоторыми обязательствами, которые выполнит каждый уважающий себя житель Системы. И… он кое-что о тебе рассказал, вынужденный ответить на наши вопросы.

— Что. Тебе. Нужно? — устало спросил Сареф.

— Я предлагаю небольшую сделку, мальчик, — таким же тихим и даже слегка убаюкивающим голосом продолжал Эргенаш, — если ты сейчас захочешь пойти погулять — я организую тебе встречу со Стивом. Вы поговорите друг с другом. Спокойно. И всё выясните. Если у Стива по лицу видно, что его это волнует, то факт, что это волнует тебя, я только по одному звучанию голоса слышу.

— Смешно, — фыркнул Сареф, вложив в голос всё возможное презрение, — с чего ты вообще взял, что это нужно мне или Стиву?

— Моя раса была вынуждена долгое время изучать гуманоидов, чтобы уметь договариваться с ними, знать, как и о чём они думают, что и когда чувствуют. Мы на этом не одну собаку сожрали, уж можешь поверить.

— Ну… шутки ради допустим, что это даже не ловушка, призванная спровоцировать меня, чтобы подставить чемпиона из Джеминид, а правда. И какая тебе в этом выгода, ящер? Бегать, мирить двух людей… Тебе вообще должно быть на нас плевать. Что ты в этом деле забыл?

— Я клянусь тебе своим родным болотом, что в этом нет никакой ловушки! — сердито выдохнул Эргенаш, после чего, взяв себя в руки, продолжил. — Что до прочего… Стив хороший и открытый человек, такому грех не помочь. И, как знать, может, в будущем он поможет нам? Что до тебя… несмотря на все… тонкости твоей личности, я не стану отрицать твой выдающийся ум. И потому буду честен. Мой интерес… достаточно корыстный. Я упомянул о твоей Силе на территории клана Андерраст не для того, чтобы унизить. Напротив. До знаний Айона или Зинтерры нам, конечно, далеко, но даже мы знаем, что если Система что-то отнимает, значит, она должна дать взамен нечто равноценное. Я хочу знать, что такого равноценного ты получил от Системы. Ведь не просто же так в начале каждого дня Состязаний ты подсаживался к своему брату и держал его за ручку, не так ли?

Сареф злобно прищурился. Вот сейчас нужно было очень внимательно следить за тем, что он говорит. И, вместе с тем, невыносимо хотелось поверить, что Стив действительно хочет с ним поговорить, что никто его не предавал, что… Система ошиблась. Ведь может же даже Система иногда, раз в сто, раз в тысячу лет — но ошибиться. Но при этом его, как с издёвкой уже начинали выражаться, выдающийся Интеллект подсказывал, что ящер умело дёргает Сарефа за ниточки эмоций, мастерски ведя разговор. Где надо, пришпоривая его, где надо — говоря сугубо по делу, где надо — приправляя ноткой лести. Неудивительно, что даже Эрбок, уж сам бывший вполне себе преуспевающим торговцем, нередко с завистью отзывался о том, как хорошо умеют стревлоги находить общий язык с тем, с кем надо.

— Назови хоть одну причину, по которой я должен ответить на этот вопрос, стревлог, — ответил Сареф, исключительно из интереса услышать хоть какую-то причину.

— Я не буду расписывать тебе все внешние признаки, — голос Эргенаша внезапно стал грустным и немного виноватым, — но для меня очевидно, что растили тебя в качестве тряпки, о которую всякий желающий может вытереть ноги. В таком положении ты либо свалишь из клана, чтобы сохранить свою личность — чем быстрее, тем лучше, просто добрая рекомендация — либо станешь такой же бездушной мразью, которыми становятся члены кланов, за очень редкими исключениями вроде Виктора Уайтхолла. И что бы у тебя ни был за талант, мы сможем найти ему полезное применение. И оплатой не обидим. Будешь жить для себя, так, как захочешь и где захочешь. И никто больше не будет на тебя давить.

— Почему я вообще слушаю весь этот бред? — устало спросил Сареф.

— Наверное, потому, что пусть в малой степени, но допускаешь, что всё сказанное соответствует действительности. Подумай об этом, мальчик. Мне не за что тебя любить, это правда. Но если ты уже знаешь нашу историю и знаешь, ради чего мы мыкаемся по чужим Состязаниям, то должен понимать и то, что врать тебе мне тоже смысла нет.