Анатомия теургии (СИ) - Скумбриев Вадим - Страница 11

— Их было больше, — ответил ему один из тэнов. — Но потом пришёл некромант.

— Джумарец?

— Северянин из долины Искальдвинда, но служащий джумарскому царю. Шериф убил его. Прямо возле гостиницы мейстрес Хоул, вдесятером на одного, а может, и больше. Тело сожгли, но у колдуна осталась химера. Она убила пятерых, прежде чем… как это называется? — тэн обернулся к своим.

— Заряд, — угрюмо ответил кто-то.

— Да, кончился заряд магии. Её мёртвую тушу нашли за городом. Кроме того, ещё один тэн погиб в гостинице.

— Что он там делал? — поинтересовался Гирт.

— Ходят слухи, что пытался прикончить колдуна по приказу Эльфгара.

— И не преуспел.

— Да, тот оказался готов и угостил его боевой магией. Говорят, расплавил его плоть, как масло.

Тление, подумала Альма. Она знала про это покушение, но лишь в общих чертах — Рона не пожелала вдаваться в подробности, хотя сама защищалась в ту ночь. Что ж, неудивительно, разлагающие заклинания были излюбленным оружием джумарских некромантов.

А ещё они до сих пор не знают, что Магнус жив. Да и откуда им узнать? Колдун уехал в столицу, и даже если он раскроется, вряд ли шериф раскошелится на мгновенное письмо Меаччи ради простых новостей. Будь Магнус здесь, во Фьёрмгарде, в этом был бы смысл.

— Значит, шестеро погибло, — задумчиво проговорил Гирт. — Добавим к этому убитого сына Эльфгара и тех, кто уехал с ним — четверых? — и того, кто погиб вчера, — он перечислял смерти буднично, как если бы считал цыплят. — При этом умирали верные ему люди. Восемь мертвы, четверо уехало. Выходит…

— Те, кто остались, забьются в норы и будут молчать, — злорадно ответил тэн. — А то и вовсе переметнутся к нам.

— На это рассчитывать не стоит. Хм… — Гирт задумался. — Что ж, тогда я назначу временного шерифа. Порт нужно удержать, а я не смогу задержаться в городе.

Он посмотрел на Хенгеста. Тот невозмутимо слушал, прислонившись к стене и попивая глинтвейн.

Альма знала, что он не согласится. Хенгест не боялся ни её, ни Гирта, и, казалось, не боялся вообще ничего. Нечем было подкупить его, нечем запугать. Оставались только уговоры. Но зачем старому тэну брать на себя такой груз, да ещё и с риском, что вернувшийся Эльфгар казнит его как изменника?

— Не смотри на меня, этелинг, — сказал он. — Я не принимаю ничью сторону в этой борьбе.

— Ты справишься с этим делом лучше любого другого.

— Да, и что? Ты хочешь, чтобы я помогал тебе, но ничего не предлагаешь взамен.

Но так просто Гирта было не пронять. К счастью, он тоже знал Хенгеста и даже не попытался сулить ему титулы, деньги и прочие дары — старик лишь расхохотался бы ему в лицо.

— Грядёт буря, Хенгест, — ответил этелинг. — У тебя не получится остаться в стороне. Если кто-то из нас не победит сразу, Хельвег утонет в крови, а потом придут демоны. Ты ведь знаешь это, верно? Мы хотим закончить со всем этим до весны, иначе будет уже поздно.

— Эльфгар говорил то же самое, — усмехнулся Хенгест. — Почти слово в слово, наверняка вам обоим это Багровые нашептали. Я знаю про демонов. Что с того? У тебя не найдётся молодых, чтобы с важным видом сидеть в этом кресле и отдавать приказания?

— Хорошо. Если я найду молодого, ты поможешь ему?

Хенгест печально вздохнул и отпил из кружки. Затем, покачав головой, хлебнул ещё.

Гирт терпеливо ждал.

— Я сделаю всё, чтобы не допустить хаоса в этом городе, — наконец ответил старик. — Устал я от вашей политики. Так что, когда найдёшь чучело на пост шерифа, пусть оно мне сообщит. А теперь прошу извинить, пойду-ка я.

Останавливать его Гирт, конечно же, не стал. Лишь тихо выругался и, откинувшись на спинку кресла, забарабанил пальцами по подлокотнику.

— Ладно, — сказал он. — Давайте думать дальше…

Обсуждение грозило затянуться, и Альма вскоре тоже ушла — она здесь была совершенно не нужна. Свою роль она уже выполнила, и теперь следовало заняться другими, более важными делами.

Например, собрать ковен.

Альма не нуждалась в быстрой почте ветерингских магов. У неё имелись свои способы передачи посланий — наследие отца, который так никогда и не признался, откуда получил его.

Перо нырнуло в чернильницу, коснулось бумаги. Восемь писем должна была написать Альма, восемь одних и те же посланий. Коротких, какими и должны быть приказы. Ведьм в ковене Фьёрмгарда было около двух десятков, но Альма вовсе не собиралась звать всех. Ни к чему это. Есть только восемь человек, кому она доверяет и кто чего-то стоит, остальные станут бесполезным грузом.

И эти восемь рискнут своими жизнями, пока остальные будут отсиживаться по своим лесам. Но сама она ни за что не согласилась бы оказаться на их месте. Лучше прожить короткую, но яркую жизнь, чем просто существовать.

Закончив, Альма аккуратно разложила восемь листов на столешнице и достала плетёный амулет с восемью продолговатыми камнями — такие во множестве встречаются там, где добывают чёрную глину и мел. Только эти были сломаны пополам, и на грозди висели половинки.

Первая из них коснулась чернил на листе, и те начали исчезать.

Альма шептала заклинание, следя, как лист пустеет, а половинка камня наливается тёмно-фиолетовой кровью. Когда же впиталась последняя капля, норна глубоко вздохнула и отложила его — теперь тот, у кого лежит другая половинка, заметит послание и сможет написать его заново на своей бумаге. Ведьмы должны были проверять свои камни каждое утро, значит, завтра к полудню они будут здесь. Если ничего не случится.

Но это лишь начало, думала Альма, касаясь второго письма новым камнем. Буря приближается, уже слышно завывание ветра — и скоро грянет гром.

* * *

Все эти часы Йон ждал, когда же король вызовет его к себе. Да любой бы ждал на его месте после того, что случилось йольской ночью. Тайны магии пространства не раздают просто так, и если Тостиг решился доверить такое пришлому, то уж точно имел на него серьёзные планы.

Но пока никто не приходил, и Йон снова занялся работой. Старые записи, однако, уже не вызывали в нём былого задора. Теург просто не мог сконцентрироваться, всё время сбиваясь на мысли о том, чего он коснулся. На фоне этого его собственные измышления по управлению потоками воды выглядели слишком мелко.

Нет, конечно, в теории они могли создать нечто полезное. Если удастся вывести зависимость между скоростью стационарного потока и его давлением, это позволит создавать сложные механизмы, основанные не на механических рычагах, а на движении жидкостей. Механизмы облегчат работу людей, и этот мир станет чуточку лучше.

Так Йон думал раньше — в Ветеринге, когда коснулся высшей натурфилософии и впервые занялся изучением гидродинамики. Тогда ему казалось, что это будет прорывом. Казалось и сейчас, вот только мысли всё равно сбивались на Хильду и Джаану — двух девушек, которые теперь символизировали два направления, будоражившие кровь молодого теурга. Лекарство от вампиризма и управление пространством. Что такое сухая математика по сравнению с этим?

Но ни для того, ни для другого пока не было возможностей, и Йон продолжал заниматься жидкостями. Теоретически, потому что лаборатории у него тоже не было, но, по крайней мере, он мог набросать варианты опытов, которые потребуется поставить, и возможные выводы из них. А там видно будет.

Иногда он выходил на стену цитадели и поднимался на Южную башню, откуда смотрел на город. Отсюда, с высоты, тот выглядел почти так же, как и раньше, выделялись только чёрные пятна пожарищ. Не сравнить с тем, как выглядели улицы.

И почти каждый раз он чувствовал на спине чужой взгляд. Было очень трудно не оборачиваться, чтобы не выдать себя, но один раз Йон всё же удачно повернул голову — и успел увидеть тёмную фигуру за углом. Лысую и бородатую фигуру Деоринга.

Он не прекратил гулять. Просто старался не делать ничего подозрительного.

Во время одной из таких прогулок его и нашёл король.

— Любуетесь видом, мейстер Винтерсон? — Тостиг выглядел усталым, но старался улыбаться. Он поднялся на башню один, без телохранителей, и явно не ожидал встретить здесь Йона.