Выбери любимый жанр

Один счастливый день - Доронина Анастасия - Страница 1


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

1

Анастасия Доронина

Один счастливый день

Радио бубнило, как будто в насмешку:

«Сегодняшний день принесет вам много встреч, обнадеживающих переговоров, откроются заманчивые перспективы! Не исключено, что вы встретите человека, с которым вас ждет романтическое свидание при свечах! Гармоничная космическая ситуация способствует Вашему финансовому благополучию!!!»

Катя протянула руку и свернула шею невидимому диктору. Слащавый до приторности голос захлебнулся и замолк, но воцарившаяся следом тишина ударила по нервам прямо-таки наотмашь. Не снимая плаща, усыпанного бусинками дождя, Катерина плюхнулась на свое рабочее место и заревела.

— Ты что?! — сидящая напротив коллега и подружка на минуту опустила зеркальце и захлопала твердыми ресничками. — Катька! Ты что?! Шефа встретила, да?

— По… почему-у… шефа? — икнула Катерина, зажмуриваясь, чтобы остановить черные потеки, которые, уже ползли по щекам, как дождевые черви.

— Так а ты чего ревешь-то? Я думала, ты с Михалычем столкнулась… Он уже два раза заходил, тебя спрашивал. Ну ты даешь — опоздала на двадцать минут! Шеф уже фиолетовым дымом исходит!

— У-у-у! — тихонечко взвыла девушка, роняя голову на сжатые кулачки.

— Да случилось-то что, я тебя спрашиваю?! Катька!

Маринка вышла из-за стола, кинув взгляд на свое отражение — теперь уже в оконном стекле, — подошла к ревущей подруге и стала осторожно встряхивать ее за плечи.

— Кать, ну?!

Быстрым движением размазав по лицу раскисшую тушь, Катерина кинула перед Мариной свою сумочку. Кожаное нутро крохотного чемоданчика щерилось длинным поперечным надрезом. Мельком глянув на испорченное имущество, Катерина снова приглушенно всхлипнула и закрыла лицо выпачканными в потекшей косметике руками.

— Ой, мамочки! — взвизгнула Маринка. — Порезали?! Где?

— Ввв… в метро, — всхлипнула Катерина. — Ой, мамочки! Когда?

— Т-только что…

— Ой, мамочки! И сколько?

— Все, что было… Всю зарплату…

— Ой, мамочки…

Маринка почувствовала внезапный прилив смущения и неловкости, который всегда испытываешь при виде облапошенного ворами или грабителями человека. «Хорошо, что в метро я так внимательно смотрю по сторонам! Со мной такого никогда-никогда бы не случилось!» — не удержавшись, подумала она, но моментально устыдилась этого невольного торжества.

— Ну Кать, ну ладно тебе, ну со всеми бывает, слышь! — погладила она рыдающую Катерину. — У меня дядьку в прошлом году в Сочах так распотрошили, даже на телеграмму домой денег не оставили! Он два дня в шортах и сланцах на вокзале ночевал, одной водопроводной водой из мужского туалета питался! А тут всего какая-то зарплата. Ты ж в родном городе! Да ну брось ты, прорвемся, ну Ка-атя!

Она кинулась к своему столу и, вытряхнув на него содержимое собственной сумки, подхватила выпавшую последней упаковку бумажных платочков. Стеклянный циферблат строгих офисных часов показывал половину десятого утра.

— На, утрись. Да не рыдай ты, господи! В сравнении с вечностью это все пустяки! С голоду не помрем, честное слово! Кофе будешь?

Катя махнула рукой, что можно было истолковать в любую сторону. Обрадованная Маринка ткнула ярко-вишневым маникюром в кнопку стоящего на подоконнике чайника.

— Зеркало возьми, — предложила она, глядя, как еще всхлипывающая Катерина промокает платочком глаза и щеки.

— Давай…

Несколько минут в небольшом кабинете было тихо, если не считать за нарушителя тишины шумящий чайник. Две девушки — одна жгуче-черная брюнетка с крупными кольцами волос, падающими на спину и плечи, ярко накрашенная и одетая в блузку, достаточно прозрачную — в такой не засидишься в старых девах, — скоро зазвенела у подоконника кружками и ложками. Вторая, невысокая шатенка со школьным пробором и забавным вздернутым носиком, скомкав последний платочек с серо-розовым налетом бывшего макияжа, наконец-то поднялась и со вздохом стала снимать мокрый кожаный плащ. Под ним оказался строгий черный в синюю полоску костюм с выправленным из-под него белоснежным воротничком блузки. Типичная конторская работница.

Все еще шмыгая носом, Катя села обратно за свой стол и, пригладив прическу, нацепила на носик очки с большими квадратными линзами. Последний штрих к образу классической офисной служащей!

— Марин, а что Игорь Михайлович, — она имела в виду шефа, — приходил зачем? Контроль рабочего времени?

Марина помедлила с ответом. Искоса глянув на подругу черными как смоль, армянскими глазами, она поддела ногтем упавший на лоб мягкий завиток:

— Ну ты только не расстраивайся еще раз, пожалуйста… Ты там в отчете вчерашнем что-то накосорезила.

Катя нахмурила брови и превратилась в совсем уж ученого сухаря. Очки и гладко забранные в узел волосы с ровным пробором не Портили ее миловидной внешности, но вот Это всегда серьезное выражение лица, усугубленное перечеркнувшей гладкий лоб морщинкой, создавали впечатление безусловной неприступности. Что, кстати, вовсе не было правдой. Но в их адвокатской конторе никто, кроме Марины, об этом не знал.

Игорь Михайлович Водорезов, владелец и директор преуспевающего адвокатского бюро, был бы замечательным руководителем, если бы ему приходило в голову хоть немного считаться с утонченной женской психологией. Не сказать, чтобы их с Маринкой шеф был женоненавистником, но этот высокий, еще молодой человек с торчащим из-под строгого пиджака мягким мячиком раннего брюшка любил говорить, что никогда не взял бы на работу молодых женщин, если бы на должностях секретарей, референтов и бухгалтеров было принято держать мужской контингент.

— На работе должно быть чисто и уютно, как в казарме, — уверял он приятелей, потягивающих вместе с ним дорогой коньяк в баре напротив. — А возьми на работу бабу — она на другой же день тебе истерику закатит, всех вокруг одной сплетней повяжет, да еще сверху каким-нибудь предменструальным синдромом прихлопнет! Но со мной эти номера терпят полный провал. Я этих баб, — адвокат перекладывал бокал из правой руки в левую и, сжав странно маленькую для мужчины ладонь в кулак, поднимал его в жесте «но пасаран!» — всех держу на коротком поводке и в строгом ошейнике! Всех!!! — И кулак опускался на барную стойку, заставляя подпрыгивать и восхищенно звенеть бокалы.

На слушателей-мужчин это производило впечатление, и в корпоративном кругу Водорезов считался грозным руководителем, не дающим спуску ни климактеричкам, ни беременным сотрудницам. Но… сами сотрудницы прекрасно знали, что припадки шефской строгости, что случались с Водорезовым гораздо реже, чем он пытался это представить, надо просто переждать. Вот почему Катя не спешила бежать виноватиться за свое опоздание, а спокойно приняла из рук Маринки чашку с дымящимся кофе.

— Как провела выходные?

— Да так себе, — склонив голову над пухлой папкой с отчетом, Катя перебирала сколотые листы, стараясь угадать, что именно заставило шефа «исходить фиолетовым дымом». Пальцы у нее были длинные, красивые, но коротко остриженные ногти, покрытые бесцветным лаком, не притягивали мужских взглядов. — «Мой» опять приходил.

— Да ну?! И что?

— Да что «ну», господи! Взаймы канючил — как обычно.

— А ты?

— Прогнала… — вспомнив об украденном кошельке, начисто перечеркнувшем планы на целый месяц вперед (в числе этих планов были и поездка на выходные на Истру, и покупка новых сапог), Катя еще ниже наклонила голову и закусила губу.

— Да… Уж лучше б отсыпала ему в долг — хоть польза была от вчерашней зарплаты, — вздохнула Маринка. И мечтательно уставилась в окно. Она всегда, как только выпадала спокойная минутка, смотрела в окно, вот почему жалюзи в их кабинете никогда не опускались.

Каждая женщина, как известно, имеет свой «пунктик». Маринин пунктик заключался в том, что она свято верила: ее, Маринкина, судьба прикатит к ней в ярко-красном (цвет обязателен!) кабриолете прямо к месту ее работы. Это случится в один из хрестоматийно-дождливых осенних дней, когда хочется не работать, а дремать у телевизора, приглушив звук и закутавшись в мягкий бабушкин плед. Маринка будет вот так стоять у окна, а за рулем прикатившего за ней кабриолета будет сидеть высокий, стройный, красивый и богатый — словом, тоже хрестоматийный Принц, и в руках у него будет ярко-красный букет огромных южных роз. Сегодня Принца еще не было, но может быть — ведь может, же быть? — как раз сейчас, в эту минуту, он, подобно королевичу Елисею, обходит в поисках Маринки горы и долы.

1
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело