Тень из рода Лиан (СИ) - Летова Ефимия - Страница 9

Серебристый обжигающий цветок в лесу. Ночь Танверины. Танверина! Цветок, который находят предназначенные друг другу люди… Люди, соединенные самой судьбой. Агген хотела найти танверину с Дрейко, но нашла ее я! И вместо того, чтобы догадаться, позвать Агген или принести ей цветок, самолично его погубила из-за какого-то глупого, нет – преступного – любопытства. А юный Дэро Зордан схватился за мою руку, перепачканную порошком танверины, он был рядом, и это значит….

Стоп. Я взяла себя в руки. Ничего это не значит. Никто не знает об этом. Никто не знает, что танверина рассыпается в прах, никто ничего не докажет. Может быть, это просто детская сказка, легенда. Необычное растение романтически настроенные дамы наделили романтичными свойствами. Конечно, это так. Может быть, такие цветы растут по всему лесу, и Агген найдет его тоже… Она будет рада. Это ее дело, не мое.

С некоторым недоумением я посмотрела на ожидавшего в стороне лорда Дэро. Что ж, природу происхождения цветочной пыли он, очевидно, не понял, сверкающий цветок за моей спиной в траве не увидел, и это к лучшему. Нехорошо, что у меня появился секрет от Агген, но я не буду огорчать ее подобными пустяками.

Я держалась поодаль от мастера Дэро и торопливо распрощалась с ним у стен замка

Глава 9.

Агген вошла в свою комнату, растрепанная, с сияющими синими глазами. Я сидела на полу ее комнаты, борясь с усталостью и сном, а она лучилась силой и радостью.

- Как все прошло? – спросила она, скидывая с ног перемазанные землей узкие туфли.

- Если кто-то что-то заподозрил, мне об этом не сказали.

- Родители? – Агген посмотрела на меня пристально и удивленно.

- Леди Адон видела меня мельком. Лорд Эрко представил мне некоторых гостей, а после бала проводил сюда.

- Ну надо же, - хмыкнула она и присела рядом со мной на кровать, - честно говоря, я была о них лучшего мнения… Но, знаешь, всё к лучшему. Значит, ты можешь подменять меня при необходимости, хотя бы пока этот самый Дэро не уберется восвояси. Кстати, как он тебе? Как себя вел? Что говорил?

- Мастер Дэро был приветлив и вежлив. Мы немного поговорили о замке, о погоде, потом…

Я замолчала. Объяснять было долго и отчего-то сложно. Я вдохнула.

- Мы немного прогулялись и… вернулись.

- Одни? – удивилась Агген.

- Там была леди Зордан…

- Ааа, понятно. Самое главное, тебе не стоит привечать его. Я не выйду за него замуж, Глен, ни за что!

- Как вам угодно, госпожа, я никогда…

- Не зови меня «госпожа», - она склонилась ко мне и неожиданно положила руки мне на плечи. – Спасибо тебе, Глен, ты очень меня выручила. Могу ли я и дальше рассчитывать на тебя?

Мое сердце замерло от этого прикосновения. Запястья онемели. Мне хотелось спросить Агген о том, как прошла ее встреча с Дрейко, удалось ли ей найти танверину, рассказать о том, как колотилась внутри моя маленькая душа, когда мастер гладил волосы под звездным небом, как ужалил волшебный цветок… Никогда доныне в моей жизни не происходило столько разнообразных событий, никогда не было необходимости что-то скрывать, но и не было рядом человека, которому я хотела бы рассказать что-то о себе самой.

- Конечно. Я сделаю все, что вы скажите. Все, что в моих силах. Всё, что от меня зависит.

***

День был теплый, один из тех дней, что в наших краях называют «покосными». В эти дни господа отпускают слуг на покос травы для домашней скотины и дальнейшую заготовку корма перед долгими осенними и зимними голодными месяцами. Снег мы видим редко, леса и поля стоят голые, пожухло-серые. За зиму в бедных семьях может от голода погибнуть весь скот, и судьба разорившегося семейства незавидна. Поэтому в замке с давних пор соблюдалась «покосная» традиция, слуги обычно радовались передышке и возможности помочь родственникам. А господа ездили на пикники и наносили дружественные визиты.

Для меня особая ценность этих дней заключалась в возможности почти беспрепятственно бродить по парку, смотреть на отцветающие поздние руанские вишни и даже кататься на лошади.

Наконец-то солнце – не жаркое, но все такое же пронзительно-яркое, потянулось к горизонту, а я очнулась от спутанных бестолковых мыслей, обнаружив себя сидящей на земле, прислонившейся спиной к тонкому вишневому стволу. Лучше всего было бы выпить горячей травницы (* отвар из травяного сбора) и наконец-то переодеться – на мне по договоренности, принятой после того «несчастного случая», как выразились родители Агген, была та же самая одежда, что и на ней, и снять ее я могла лишь по возвращению Агген в замок. Но Агген с семьей куда-то уехали с утра, и теперь я мерзла в тонком светло-коричневом плаще и узком кремовом платье, немилосердно стягивающем грудь.

Можно было идти к себе, я с трудом поднялась на затекших ногах и чуть не вскрикнула, столкнувшись лицом к лицу с кем-то, укутанным в теплый темно-коричневый плащ с капюшоном.

- Здравствуй, тень Лиан, - голос почти без интонаций, холодный, бесстрастный, сухой, как покошенная трава. Я впервые видела лицо целителя так близко и удивилась неестественной правильности его черт – ровный овал, губы неожиданно пухлые, впалые щеки, глаза же оказались неразборчиво орехово-зеленого оттенка.

Тень Лиан! Я повторила про себя непривычное обращение, попробовала его на вкус.

- Доброго неба, - мне хотелось промолчать и проскользнуть мимо в свою маленькую комнату наверху северной башни. Я поклонилась и уже сделала шаг вперед, но цепкая рука ухватила тонкую ткань плаща, удерживая меня за плечо.

- Куда ты так торопишься, маленькая тень?

- Что вам угодно, лор Алико? – мне стало не по себе, по коже побежали мурашки. Мне не нравилось то, как крепко целитель вцепился в меня, не нравилось его пристальное внимание ко мне, как… ко мне.

- Ты чрезвычайно интересный случай, маленькая тень. Ты ведь знаешь, где находятся мои рабочие комнаты, верно? Знаешь… Хотя ни разу там не была. Ни разу за семнадцать лет. Юная маста Лиан не реже двух раз в год заходит за настойкой от простуды, в семь лет она растянула ногу, да так, что хромала две седьмицы, а в десять простудила ухо, и так плакала по ночам, что лорд Эрко был вынужден носить ее на руках, как младенца. После нападения юной масте были прописаны целебные мази от синяков, и она два раза приходила за добавкой, но ты! Не думаю, что твои господа столь жестоки, чтобы не давать тебе необходимых лекарств. Спустя день твоя шея была чиста, как сейчас, ни одного следа, ни одного шрама…

Он потянулся ко мне и провел пальцами по коже над воротником плаща, ледяными, словно бы замороженными пальцами, а меня передернуло от этого двусмысленного жеста.

- Приходи ко мне, маленькая Тень. О вас не принято писать в семейных хрониках, о вас почти ничего не известно. Но у меня было свое небольшое расследование, знаешь ли, хотелось бы иметь перед глазами живой…образец. У леди Адон не было тени, к сожалению. Ну, мне пора, - целитель Алико хмыкнул и, наконец-то ушел.

Я снова опустилась на землю у дерева, вдруг перестав чувствовать холод. А в следующую секунду ветер дунул мне в лицо, пространство заколебалось, в нелепом, неподвластном контролю разума жесте я вцепилась в ветку и, кажется, оборвала ее. Магический перенос вышвырнул меня в золотистое поле, полное цветущего синего василика. И в этот раз я отчетливо увидела его. Лицо моего убийцы.

Коренастый мужчина, небритый уже седьмицу, а то и больше, с темно-русыми волосами, в беспорядке падающими на лоб, должен был выглядеть обыкновенным бродягой. Но он… сквозь старую, порванную рубаху, которую обычно носил старый Ардо на наших тренировках, правда, гораздо более целую, виднелись голые мускулистые руки в шрамах и выцветших чернильных рисунках. Холщовые потертые брюки подчеркивали мощный торс. В левой руке он сжимал нож, блестящий на бледном покосном солнце.

В общем-то, мужчина был бы совершенно обычный, если бы не бурая полоса рыхлой, как вспаханная земля, изъеденной шрамами кожи на том месте, где у человека находятся глаза. Убийца был слеп.