Девушка лучшего друга (СИ) - Гранд Алекса - Страница 1

Слава

– Аверина, отметь меня на лекции.

– Ты же знаешь, с Пановым так не прокатит, – сбросив с себя чужие жесткие пальцы, я спокойно собираю тетрадки в рюкзак и направляюсь к выходу из опустевшей аудитории, поворачиваясь спиной к Ефиму Абашину.

Эдакому «золотому мальчику», у которого отец работает в Администрации города и решит любые проблемы своего непутевого сына, начиная с «хвостов» в универе, заканчивая поиском «теплого» местечка после выпуска. И только одного я не могу понять: почему я должна за кого-то впрягаться и портить отношения с принципиальным строгим профессором, преподающим у нас международный менеджмент.

В полном снующих туда-сюда студентов коридоре прохладно, так что я ежусь и натягиваю выше воротник светло-бежевого свободного джемпера. Мечтаю о чашечке малинового чая и ежевичном эклере и утыкаюсь в гаджет, прося подругу Лидку купить вкусняшки, пока я дойду до столовой через весь корпус. И я так залипаю на ее ответе и куче смайликов, что пропускаю мимо ушей предупреждающий об опасности крик.

– Славка, осторожно!

Кто-то резко толкает меня в плечо, и я, не успев затормозить перед лестницей, спотыкаюсь и лечу вниз, стремительно набирая крейсерскую скорость. Ухватиться за перила у меня банально не получается, к тому же внутри сидит страх вывихнуть руку, поэтому мое свободное падение продолжается, а перспектива пересчитать носом ступеньки становится все более реальной. В голове уже толпятся всевозможные ужасы от заляпанного кровью пола до сломанной челюсти или вовсе ребер, и я крепко зажмуриваюсь, поддавшись липкой мерзкой панике. Мысленно я уже еду в больницу в карете скорой помощи, поэтому сильно удивляюсь, когда удара не следует.

На несколько секунд я будто бы зависаю в воздухе, а потом чьи-то сильные руки прижимают меня к пропахшему океанским бризом свитеру. Мамочка, а мы еще на этом свете или уже на том?

– Все в порядке, принцесса.

Голос у моего нежданного спасателя такой же невероятный, как и запах. И я решаю довериться внутреннему чутью и осторожно распахиваю веки, чтобы ровно на миг перестать дышать. Потому что удерживающий меня практически на весу парень – само совершенство. Темно-русые волосы средней длины небрежно зачесаны назад, виски по бокам гладко выбриты, а в светло-голубых, похожих на безмятежное зимнее небо, глазах можно легко утонуть. И даже двух или трехдневная щетина совсем не портит его идеальное лицо с точеными скулами. Краса-а-авчик…

Последнее я, судя по всему, произношу вслух, иначе почему брюнет коротко смеется и, выразительно выгнув бровь, роняет.

– Ты тоже ничего.

Вот позорище! Предательски алеющими щеками я наверняка напоминаю помидор.

– А мы можем притвориться, что я ничего не говорила и просто поблагодарила тебя за спасение? – постепенно ко мне возвращаются навыки речи, а превратившиеся в желе рядом с этим образчиком тестостерона мозги медленно начинают соображать. – Меня, кстати, Слава зовут.

– Тимур.

Брюнет, наконец-то опускает мое слабовольное тело на землю, как будто ему было совсем не тяжело меня держать, и, одернув край моего задравшегося джемпера, с хрипотцой произносит: «Будь аккуратней, принцесса». Ну, а мне стоит больших усилий, чтобы не растечься карамельной лужицей у его ног. Блин!

Он быстрыми шагами удаляется и скрывается за поворотом, а я отчего-то приросла к маленькому клочку бетона и до сих пор ощущаю вкус соленого ветра на языке. В общем, в столовую я попадаю с десятиминутным опозданием, когда мой чай безнадежно остыл, а Лидка уже вся извертелась на не слишком удобном деревянном стуле.

С тихим вздохом я падаю напротив нее, вгрызаюсь зубами в нежный эклер, а в голове по-прежнему каша, из-за чего я далеко не сразу понимаю, что пытается донести до меня подруга.

– А ведь ты ему нравишься, точно тебе говорю!

– Кому? – я оглядываюсь по сторонам, пытаясь в толпе рассмотреть силуэт нового знакомого, но, не заметив рядом никого отдаленно на него похожего, возвращаюсь к десерту.

– Шилову, Стаська! – подруга театрально всплескивает руками и с неподдельной тревогой интересуется: – странная ты какая-то сегодня. Не заболела?

– Да нет, нормально все, – одним махом я осушаю стакан с прохладной жидкостью и разочарованно кошусь на длиннющую очередь, прощаясь с мечтой разжиться чем-нибудь горячим. Доедаю эклер всухомятку и с набитым ртом бормочу: – а с Кириллом мы просто друзья, Лидк. С самого первого курса, ты же не хуже меня знаешь.

– И в ресторан он тебя сегодня просто так пригласил?

– Не просто, – соглашаюсь с Летовой, не считая нужным скрывать общеизвестные вещи, которые почему-то остались вне поля зрения моей любознательной приятельницы с убойными задатками Глеба Жеглова. – У него на днях друг из Питера переехал, к нам перевелся. Так что это знакомство, а не свидание.

– Господи, Стаська, какая ты иногда наивная!

Я пожимаю плечами и поднимаюсь из-за стола вместе с подносом, отгоняя прочь разбуженные Лидкой сомнения. Да, Шилов временами таскает мой рюкзак и покупает пирожные, наши родители неплохо общаются, имеют общий интерес в бизнесе и ездят к одному нотариусу, но мне проще видеть в Кирилле друга. Он не восхищает меня как мужчина, не будит пресловутых бабочек в животе, и мои колени не подкашиваются от волнения в его присутствии. Этих факторов мне хватает с лихвой, чтобы спокойно сосуществовать во френдзоне и не питать ничьих надежд.

– Может, мне просто так удобнее.

Напоследок я обнимаю подругу, забираю короткий полушубок из искусственного меха из гардеробной и, крепче запахнув полы, выхожу на улицу. Где злой февральский ветер моментально путается в волосах, морозный воздух заполняет легкие, а колючие снежинки бьют прямо в лицо.

Второпях я пересекаю территорию отведенной для студентов парковки, нахожу между двумя джипами свой скромный белый Пежо и, щелкнув брелоком сигнализации, ныряю в холодный салон. И все бы ничего, но моя верная малышка отказывается заводиться, и я запоздало вспоминаю, как пару дней назад на меня ворчал отец из-за отложенного техосмотра.

Я чуть ли не вою от безысходности, упираясь лбом в руль, и очень не хочу тревожить родителей по таким пустякам. Перспектива тащиться до метро в такую погоду не радует, но боюсь, что эвакуатор сюда доедет тоже не скоро. И, пока я прикидываю разные варианты, судьба решает, что раздала еще не все причитающиеся мне бонусы. Чей-то кулак с грохотом опускается на крышу автомобиля, и я вздрагиваю, медленно поворачиваясь к запотевшему от моего дыхания окну.

– Аверина, ты место освобождать будешь?! Я бэху здесь на ночь оставить хотел, – орет на меня злой Абашин, а я уже жалею, что опустила стекло. – Понапокупают прав, и потом не знают, что с тачками делать!

Тимур

Чужой город, чужие лица и неясное предчувствие, что теперь все обязательно будет хорошо.

Хрустящий подмороженный снег под рифленой подошвой ботинок, пасмурное рваное серое небо и спешащие по своим делам прохожие. Которым нет дела ни до того, что твой самолет приземлился позавчера, ни до того, что в квартире лежат неразобранными вещи, ни до самого тебя. И я тороплюсь вместе с ними, вливаюсь в неудержимый людской поток, подхватывающий меня и заносящий в разрисованный изнутри вагон. Где я прислоняюсь боком к дверям, втыкаю наушники в уши и растворяюсь в пропетых вибрирующим голосом строках: «Мне нужен свежий воздух, и мне не страшно. Билет на поезд, куда не важно».

Я проезжаю несколько станций метро, поднимаюсь наверх и, вторя очередному треку, преодолеваю расстояние от подземки до территории университета, в котором мне предстоит заканчивать учебный год. В отличие от кутающихся в шарфы и надвигающих ниже шапки москвичей, я не мерзну и даже не ежусь, потому как зима в Питере обычно намного холоднее, а ветер пронизывает до самых костей.