Сектант и девять миров (СИ) - Коновалов Виктор - Страница 48

Эмбрионы. Бездушные механизмы, превращающие их в киборгов. Вырезанные сердца. Холод питательной жидкости, накачивающей тело химией и витаминами. Центр сборки механических органов… В общем, буквально в нескольких километрах от дома сектанта происходило нечто удивительное и по-настоящему страшное.

И, кажется, я знал, как всем этим можно воспользоваться.

***

Если задуматься и попытаться сопоставить факты, известные о Первом мире, вырисовывается довольно интересная картина. Итак, у нас есть Шроснберг… Некогда город принадлежал одному из древних народов и подвергся нападению его «нижнего» соседа, пытающегося пробиться сквозь крепкие стены при помощи огромных механизмов.

А что, если и производство киборгов было нацелено на взятие Шроснберга?.. Когда число механизированных тварей достигло бы критической точки, этого натиска не выдержали бы ни одни стены во всех девяти мирах! Город попросту бы утонул в море голодных, злых и неуправляемых тварей.

Неуправляемых только с виду.

Призыватель киборгов, который по счастливой случайности оказался теперь в наших руках, позволял контролировать опасных существ… Да, посредственно, но ведь могли существовать и другие артефакты, усиливающие работу Призывателя! А, как известно, все артефакты так или иначе создавались руками разумных видов: людей, октопусов, змееголовых или же древних…

И теперь не может быть сомнений в том, что создателем Призывателя киборгов являлся «нижний» народ, пытающийся захватить Шроснберг и уничтожить засевшего за стенами противника. И это логично, иначе бы киборги могли напасть на собственных же создателей.

Но почему они вообще пытались взять город?..

Это довольно просто: на центральной площади Шроснберга располагался Портал, соединяющий Первый и Второй миры и, соответственно, дающий выход к остальным населённым планетам. Блокировка этой стратегической локации в долгосрочной перспективе означает полную деградацию для тех, кто не имеет иных связей с цивилизованным миром.

Обитатели Шроснберга решили задавить своего соседа, скрывшись за высокими стенами города. С каждым годом технологическое отставание «нижнего» народа должно было расти, а потому он решился на отчаянный шаг и бросил все силы к стенам Шроснберга.

В решающей битве победу одержали жители города. Да, в конечном счёте они тоже куда-то пропали, бросив родной Шроснберг, однако нижним обитателям повезло куда меньше. Прошли сотни лет, и под влиянием отравляющих веществ или даже локального ядерного оружия, выпущенного из города, они выродились в диких, заселяющих теперь весь северо-запад Первого мира.

А Заводы так и продолжили свою работу, штампуя всё новых и новых киборгов и наводняя древние леса опасными существами, по коэффициенту силы значительно опережавшими любого хищника.

***

— Модифицировать Призыватель киборгов?.. — Стефан задумчиво поправлял повязку на обожжённой руке, обдумывая моё предложение. — Не, ты серьёзно?

За время экспериментов с артефактами произошёл несчастный случай: Мясницкий случайно активировал Цилиндрический ускоритель (тот самый цилиндр, который ускоряет); рванувшая турбина ускорителя дёрнулась в сторону Гроха и отрубила сектанту два пальца на шестипалой ладони. Сектант, чертыхаясь, одёрнул раненую конечность, и горящая самокрутка выскользнула из его щупалец, падая на артефакты.

Меховая обшивка бронированного жилета вспыхнула, и, чтобы не допустить пожар, испуганный Стефан принялся тушить огонь руками.

Несмотря на то, что пальцы октопусов быстро регенерировались (правда, сопровождалось это температурой), в подвале Грох больше не курил.

— Да, — ответил я Стефану. — Нужно расширить радиус звуковой волны, чтобы успеть свалить подальше от эпицентра… Плюс, неплохо бы побольше киборгов собрать, иначе их быстро перебьют и всё дело коту под хвост.

— Интересная идея, паря! — хохотнул Стефан, хлопая меня по плечу. — А ты не расскажешь, куда это ты собрался вести киборгов?… Да и что такое «коту под хвост»? Ещё один фра-зе-о-ли-гизм из иллюзии?

— Да, только правильно «фразеологизм», — поправил я Мясницкого и оглянулся в сторону сектанта, выбирающегося из избушки. В щупальцах Гроха дымилась сигара, за спиной болтался Электрический щелчок; октопус баюкал раненую руку и чуть пошатывался: во время регенерации у него начался жар. — Грох, всё нормально?.. Отлично, а теперь слушайте меня внимательно, друзья…

***

После моего короткого объяснение улыбка на лице Мясницкого сменилась злорадной ухмылкой:

— А вот эт ты хорошо придумал, паря!.. И что, думаешь, у нас получится?

— Зависит от того, насколько качественной будет модификация. Ну, и ещё немного от удачи.

А вот Грох на мой план отреагировал куда менее эмоционально. Нижняя половина его вытянутого лица была скрыта зеленоватыми щупальцами, так что никогда нельзя было понять, в каком настроении пребывает сектант. Впрочем, чаще всего он был хмур и пессимистичен. Как и теперь.

— Уровень артефакта слишком большой, — медленно проговорил сектант, щурясь лучам закатного солнца и растягивая слова. — Модифицировать Призыватель без дополнительных ресурсов у нас не выйдет. Нужно подключить артефакт к другим источникам, чтобы усилить сигнал… К примеру, неплохо подойдут Кибернетические приводы. Думаю, двух штук будет достаточно. Но нужны исключительно те, что бились в груди прокачанных киборгов: мелочёвкой объём не набрать…

Задумавшись, я проговорил:

— Грох, ты ведь вырезал сердце серого волка? — октопус утвердительно кивнул. — Тогда остаётся найти всего один Кибернетический привод?.. Верно?

— Именно. Но где же мы…

Я снова перебил Гроха:

— Начинайте модификацию. Если успеете до завтра, то уже через сутки мы проведём диверсию на восточной границе Храма и получим код от Двери.

***

Знакомые места.

Небольшой обрыв. Древние ели протыкают верхушками чёрные тучи. Внизу — молодой лес, занявший место сгоревшего старого. Неподалёку шумит река, в траве слышится стрекотание насекомых, а из чащи доносится вой… Посреди молодого леса лежит пантера-киборг, напоровшаяся на обугленные стволы.

Вернее, то, что от неё осталось.

Труп лесной пантеры обглодан начисто, и только на некоторых костях, белеющих между молодой порослью, ещё виднеются куски плоти и пожелтевшие хрящи. Зато механические передние лапы и бронированный корпус сохранились прекрасно.

Судя по царапинам, кто-то из лесных обитателей всё-таки попробовал металл на вкус и тут же об этом пожалел. Лежащий неподалёку обломок клыка подтверждал мою догадку.

Я пригнулся, шаря рукой между рёбрами киборга… Ага! Вот и он.

Кибернетический привод напоминал здоровое (в два человеческих кулака) сердце. С телом артефакт соединялся оторванной жилой; к механизированным конечностям вели несколько трубок для подачи масла и энергии. Последняя, если верить словам Гроха, вырабатывалась прямо в артефакте и «совершенно точно не была получена при помощи магии или колдовства».

Как именно вырабатывалась энергия, Грох, понятное дело, сказать не мог, ограничившись уже порядком осточертевшей присказкой: Если ты о чём-то не знаешь, глупо видеть в этом божественное чудо или нелепую магию.

Впрочем, конкретно в данной ситуации его слова могли оказаться правдой. Приложив ухо к Кибернетическому приводу, я услышал чуть уловимые щелчки. Редкие, один-два в минуту, но всё же они свидетельствовали о том, что артефакт до сих пор находится в рабочем состоянии.

Схватил механическое сердце и, воровато озираясь, рванул назад, на восток, туда, где в холодных подземельях Завода росла новая партия киборгов.

Ночью, когда я, обессиленный, задремал на завалинке у дома октопуса, пришло видение.

***

Я стоял посреди сгущающегося тумана, а передо мной буквально из неоткуда появлялась Дверь… Та самая Дверь, код от которой так отчаянно искали Грох и Лоренс Дрейк и о которой любили рассказывать рабы в бараках. Элементы материи стремительно вылетали из тумана и сцеплялись в единый объект, и вскоре я лицезрел Дверь во всей своеобразной красе…