Сквозь тернии к счастью (СИ) - Фарди Кира - Страница 45

— Девочка так на вас похожа, Антон!

— Да, это моя дочь, — с гордостью ответил я. — Только, пожалуйста, не говорите пока родителям. Не хочу нового скандала. Пусть привыкнут сначала к Рите.

— А вы у нас любитель приключений! — он похлопал меня по плечу. — То женитесь тайком от родителей, то в аварию попадаете.

Доктор слово сдержал: мать приходила каждый день утром, однако допрос мне не устраивала. Но фраза Бориса Ивановича об аварии вернула меня в прошлое. Как-то странно казалось, что никто и ничего не знает о ней. Словно я попал под колёса машине-невидимке.

Я полез в интернет, пытаясь найти следы того происшествия. Но и здесь был полный облом: ни статей, ни упоминаний в новостях, словно авария мне во сне привиделась.

И тут в палату зашёл Димка. Идея мгновенно щелкнула в голове.

— Слушай, у тебя есть связи в полиции?

— Ну, остались ещё.

— Можешь узнать что-то о моей аварии? Странной мне она кажется.

— Попробую.

На какое-то время я успокоился, но нет-нет, да и возвращался мыслями в тот день. Как я не заметил машину на пустынной дороге? Ладно я! Задумался. Но водитель тоже временно ослеп? Неудачное стечение обстоятельств или…

Вот об этом «или» думать совершенно не хотелось, потому что тогда получалось, что кто-то из близких желал навредить именно мне. Я потёр пальцами виски: разболелась голова от неприятных дум.

«Спросить мать или нет?» — мучил меня вопрос. Конечно, она ничего не скажет, но по ее мимике, жестам я смогу понять: врет она или нет.

— Вы так ничего и не выяснили об аварии? — все же решился я поинтересоваться.

— Увы! — мама поправлял постель и на меня не смотрела. — Я готова была растерзать того водителя, но даже следов не нашли, будто он и его машина сквозь землю провалились.

Мама выпрямилась и посмотрела мне в глаза. Чистый и невинный взгляд, ни паники, ни растерянности.

— А зачем ты тогда установила за мной слежку? — задал я следующий вопрос. — Твои соглядатаи тоже ничего не увидели?

— Слежку? — мама нахмурила брови. — Что за ерунда? Я просто попросила Пашу и Максима понаблюдать за тобой, чтобы ты не натворил дел.

— Кого? Макса? — я был поражён.

— Ну, да, — теперь растерялась мама. — Ты же сам их обнаружил.

— Я видел Пашку, а Макса — нет.

— Значит он лучше прятался, — засмеялась мама. — Не думай об этом. Прошлое оставь в прошлом. Твои друзья ничего не видели. После того, как ты обнаружил Павла, я отменила слежку.

Но я не мог успокоиться. В голове начался настоящий смерч из горьких мыслей. Получается, друзья меня предали. Вместо того чтобы поддержать, они стали глазами и ушами моей матери.

От этой информации мне опять стало плохо. Кому я могу доверять? Димке? Отцу? Милый образ первым появился в голове. Рита. Только ей хотелось верить, только с ней хотел быть рядом.

Жизнь текла своим чередом. В промежутках между процедурами я занимался бухгалтерией. Пришлось снова обложиться справочниками и учебниками. Дима принёс ноутбук. На тумбочке работать было неудобно, поэтому я попросил письменный стол. Борис Иванович не возражал, видя, что работа идёт мне на пользу.

Так моя палата превратилась в импровизированный кабинет. Очень мешало то обстоятельство, что приходилось прятаться от родителей, но и к этому я вскоре привык. Я примерно знал, когда мама появлялась, и к ее приходу стол сиял чистотой, бумажные документы исчезали в недрах тумбочки, а на экране ноута светился интерфейс электронной игры.

Наконец и родители успокоились. Они стали все чаще пропускать визиты в клинику и занялись своими делами. Я был счастлив, потому что обрёл долгожданную свободу.

Удивительно, но Рита с Леночкой ни разу не столкнулись с мамой. Казалось, что судьба, которая была так несправедлива, вдруг повернулась к нам лицом.

Но это только казалось. Благословенная передышка закончилась так же внезапно, как и появилась.

Сегодня мне позвонил Пашка, впервые за неделю. Где он был и чем занимался все это время, я не знал. После бурного первого дня в Москве, он пропал.

— Привет. К тебе можно приехать?

— Давай! Навестить больного хочешь или займёшься со мной лечебной физкультурой? — шутливо поинтересовался я.

— Нет. Разговор есть, — коротко ответил он, а у меня по спине пробежал холодок: слишком серьёзный голос был у Павла, слишком напряжённый.

Я пригласил его вечером. Сегодня Рита собиралась помогать Людмиле, которую уже выписали из роддома. Стремительные и проблемные роды не прошли для нее даром. Она была ещё слаба, поэтому Анжела и Рита помогали ей по очереди. Сегодня день моей жены.

И все равно Блонди зашёл в палату неожиданно. Я едва успел спрятать папку с документами: испугался, думал, что это мама. Видимо, мое лицо было настолько напряжённым, что Пашка засмеялся.

— Что шхеришся? Сигареты прячешь от матери?

— Не смеши. Я же не подросток, да и давно перестал курить.

— Ладно, ладно, не заливай!

Блонди прошёл в палату, сел на стул и замер. Его взгляд блуждал по комнате, но как только приблизился ко мне, сразу метнулся в сторону. Я тоже молча разглядывал его. Что-то он явно хотел сказать плохое. Неприятное чувство усилилось, проснулась тревога и постепенно захватывала все мои мысли.

«Что ему надо? О чем хочет поговорить? О Маше? Но я с ней ещё пять лет назад расстался, — размышлял я. — О боже! Он узнал о Леночке?»

Лоб порылся испариной, я тяжело задышал.

— Тебе плохо? — встрепенулся Пашка. — Может, отложим разговор?

— Блонди, не дури! — оборвал его я. — Дай мне салфетку и рассказывай, зачем пришел?

— Понимаешь, я даже не знаю, с чего начать, — замялся он. — Позвонила Анна Анатольевна и сказала, что ты опять начал расспрашивать об аварии. Короче, я каяться пришёл. Пять лет сходил с ума от мысли, что отчасти виноват в твоей трагедии.

Он выпалил это и уставился на меня, а я, поражённый, кажется, перестал дышать. Все мысли мгновенно вылетели из головы. Пальцы левой руки занемели, разогнулись, и салфетка упала на пол.

— Что ты сказал? — хрипло выдавил я. — Кто виноват?

— Прости меня, Антоха! — Пашка встал и направился к двери. — Прости! Места себе не находил. Прости!

— Дима, — не своим голосом крикнул я. — Не выпускай его!

Охранник ворвался в палату и встал спиной к двери. Теперь уже Пашка растерянно смотрел на меня. Он пятился, пока не наткнулся на твёрдые руки Димки. Дёрнулся и обмяк, будто силы оставили его.

— Стрела, не дури! Ты решил, что я подстроил аварию? Нет, это глупая случайность!

— Что? А кто? Говори, в конце концов! — я уже кричал и чувствовал, что ещё секунда и грохнусь в обморок.

Глава 37. Павел

Безумный вечер в кафе, который перерос незаметно в такую же сумасшедшую ночь, выбросил в кровь Павла массу адреналина. Он крутился наравне со всеми, спасая людей из разбитой машины скорой помощи, потом вёз кричащую Людмилу в роддом.

В голове дятлом стучала мысль: «Мы точно также гоняли по улицам, не думая о последствиях». Неожиданно он вспомнил, как они втроём подрезали автобус.

Тогда мотающиеся по салону пассажиры казались мелкими людишками, зря коптящими свет. У них не было ни денег, ни возможности противостоять сильным мира сего, к коим относил себя и Павел. Это были просто куклы, марионетки для развлечения богатых людей, обслуживающий персонал, без лица, потребностей и желаний.

Спроси кто-нибудь у него, как зовут горничную в их доме, он вряд ли вспомнил бы, потому что воспринимал ее как бессловесную тень, выполнявшую его поручения и приказы. И Риту заметил по розовым перчаткам и пощечине, которую она залепила Антону.

А теперь, вытаскивая на носилках Людмилу, он кипел от злости и готов был разорвать гаденышей, спровоцировавших аварию. И, словно передав эстафету, этот случай напомнил ему о том проклятом дне, когда Антон оказался под колёсами автомобиля.