Забирая ее (СИ) - Роман Виолетта - Страница 1

— Я верил тебе, верил в тебя, Самира… — его голос дрожит. В нем боль. И разочарование. Но я не хочу тратить последние секунды на разговоры. Их и так было слишком много.

Я тянусь к нему. Зу брезгливо откидывает мою руку в сторону.

— Не трогай меня! — рычит, упираясь дулом пистолета в мой лоб.

— Ты сломала. Ты все испортила… — цедит сквозь зубы.

Я знаю, что ему больно, знаю, что у такого как Заур просто нет другого выхода, кроме как убить меня. Я предала его. В его глазах я — изменница. У такого как Зу с предателями разговор короткий, кем бы этот предатель ни был.

— Я всегда тебя любила… — мои губы кривит горькая улыбка. — Но наша любовь неправильная. Грязная, порочная, убогая, Зу. Она началась с грязи и лжи, и закончилась также постыдно…

Мои слова ранят его, я знаю. Он кривится, будто от удара. Я знаю, любимый. Но это правда. И мы ничего не сделаем с ней. Слишком много ошибок совершенно нами двумя. Слишком много боли.

Всегда холодный, расчётливый взгляд вдруг становится потухшим. Он сбрасывает броню, показывает мне свою боль. Заур, тот, кто был самым главным моим страхом, тот, кто был в моих глазах непобедимым, самым сильным и жестоким сейчас загибается от боли. Я вижу его мальчиком. Потерянным, лишенным отца. Мальчишкой, который всю жизнь вгрызался в эту жизнь. Озлобленный, недолюбленный ребенок, превратившийся в безжалостного взрослого бандита. Я знаю, как бы сильно он ни любил меня — мне не жить. Заур убьет меня, и рука его не дрогнет.

— Для тебя всегда было грязным, все, что связано со мной… — в его голосе обида. Он ошибается. Он так ничего и не понял. Но мне не достучаться до него.

— Все к твоим ногам, Самира. Все было всегда для тебя. И ребенок наш…сука, ты же специально это сделала. Ты убила его!

Между нами настоящая бездна, и чтобы я сейчас ни сказала, он не услышит меня.

Он стоит надо мной. Его высокие сильные ноги широко расставлены. Его тело напряжено — он настоящий убийца. Сосредоточение силы и безжалостности. Сколько боли он мне принес, сколько раз я рыдала, захлебываясь слезами, ненавидя его всем сердцем. И в то же время люблю его. Несмотря ни на что, с наставленным в мое лицо пистолетом, понимая, что погибну от его рук — все равно люблю.

— Ты не оставила мне выбора, Сами. Все могло быть по-другому. — он взводит курок.

Я хочу ему сказать, я хочу крикнуть, что не могло быть по-другому! С самого первого дня он приносил мне только боль! С первой минуты знакомства он пытался сделать мне плохо. А теперь он говорит, что могло быть по-другому? Что за чертово лицемерие?! И ведь не могу. Не смотря ни на что, не могу перестать любить это чудовище.

Я знаю, что следующие мои слова будут последними. И они разобьют его уже растерзанное сердце. Но я хочу, чтобы он знал.

Поднимаю на него глаза, без страха, без паники. Мне вдруг становится все равно. Я готова. Я устала бежать в никуда.

— Если бы все вернуть вспять, я бы предпочла никогда тебя не встречать.

Он кривится. Вижу, как скатывается слеза по его жесткому лицу. Палец на курке. Все, это конец. Освобождение. Я устала. Так дико устала за эти годы. Он измучил меня. До встречи с ним, я думала, что знаю, что такое боль, я думала, что видела в лицо чудовищ и научилась с ними бороться. Но, как оказалось, я ничего не знала о них. Только с его приходом начался настоящий ад.

Чувствую, что пистолет больше не упирается в мой лоб.

Распахнув глаза, смотрю на него. Подбородок Зу дрожит. Он вдруг опускается рядом со мной. Огромный, страшный монстр стоит на коленях… Хватает пистолет за ствол и передает рукоятью вперед. И в глаза мои смотрит взглядом затравленного зверя.

— Не могу, — хрипло, на выдохе. — Лучше ты. Давай уже покончим с этим.

За месяц до событий пролога

Самира

Я думала, убежав, я начну все с чистого листа. Думала, больше не будет такой сильной боли, как рядом с ним. Но здесь только хуже…

Мой побег не решил ровным счесом ничего. Заур не стал дальше. Каждый день, каждую секунду, каждую ночь он со мной. Этот мужчина пробрался внутрь меня, в самую глубину. Он пророс в меня так сильно, что я уже не знаю, где заканчивается он и начинаюсь я.

Новую жизнь оказалось начинать намного трудней, чем думала. И сейчас мне придется отдать им самое дорогое, что есть у меня. Внутри меня. И я не могу разделить с ним эту боль. Потому что ему больше нет места в моей жизни.

Внутри была полная пустота. Видимо, обезболивающие еще действовали, не позволяя боли вырваться наружу. Но я знала, что она придет, обязательно. Более того, я ее ждала, потому что с ней легче не чувствовать того, что творилось в душе.

За окном опустился сумрак. Темно желтые стены палаты сейчас казались еще более унылыми. Семь мест, а я одна. И эта сквозящая тишина убивает. Так сложно забыться, сложно отвлечься от мыслей. Если бы кто-то был рядом, если бы кто-то мог разделить мою боль. Но я одна…

Прикрыла глаза, почувствовал сильный спазм в животе. Начинается. Стиснула пальцами подушку, зажмурилась, и снова его образ перед глазами. Когда же он перестает мне сниться?! Когда?!

Стук в дверь заставляет вздрогнуть. Едва успеваю поднять голову, в палате загорается свет. Он режет мне глаза.

— Простите, — раздается мужской голос. Спокойный, бархатный тембр. Я помню его, слышала где-то. Его звучание действует на меня успокаивающе.

Когда глаза привыкают к свету, я, наконец, могу увидеть, кто рядом со мной. Это доктор. Мужчина. На нем врачебный халат. В его руках какие-то документы, а зеленые добрые глаза смотрят на меня не моргая.

— Ну как ты?

В его взгляде волнение, что удивляет меня. Будто ему есть до меня дело. Я не знаю этого мужчину, и его внимание заставляет меня нервничать.

— Простите… — я пытаюсь принять сидячее положение, но он кладет мне руку на плечо, прося, не двигаться. Его ладонь горячая и сильная. Я остаюсь на месте, продолжая удивленно на него смотреть.

— Мы не познакомились, — улыбнулся доктор. — Шестаков Дмитрий Игоревич, я оперировал вас.

— Оперировали? Но…

Я была растеряна. Выходит, моя врач, с которой была договоренность, не вела операцию?

Мужчина нахмурился.

— Кое-что пошло не плану, и мне, как заведующему отделению пришлось вмешаться…

Я молчала. Не удивлена, что все пошло не так. Кажется, сама судьба была против. Более того, не уверена, что рада своему спасению. Я даже думать не могла о том, на какой шаг пошла.

— Самира, не корите себя… — он дотронулся до моей ладони, а я вздрогнула.

— Не нужно, не говорите об этом. Я устала, хочу спать.

Мужчина кивнул. Отстранился от меня.

— До завтрашнего утра мы последим за вашим состоянием. Пока отдыхайте.

Его слова удивили меня.

— Но я думала, меня отпустят сегодня. И палата оплачена всего на день.

Доктор поднялся, сейчас он смотрел на меня с высоты своего роста. В его глазах читалась жалость. И это почему-то злило меня.

— Не переживайте, это бесплатно, — он замер, словно пытался подобрать правильные слова. — В любом случае, в таком состоянии я бы вас не отпустил. Ваш муж может навестить вас…

От его слов стало еще больней. Я не знаю, к чему он клонил, но говорить о Зауре мне точно не хотелось.

— У меня нет мужа. Хорошо. Спасибо вам.

Я прикрыла глаза, желая только одного. Удавиться. Исчезнуть. Раствориться и больше не существовать.

Когда Элина дала мне шанс, когда я все-таки смогла убежать из города, я была на невероятном подъеме. Были слезы и боль, но у меня был шанс. А сейчас, спустя всего три месяца я лежала в пустой темной палате, на больничной койке после операции. Ослабленная, разбитая, пережившая то, что не пожелает пережить ни одна женщина. У меня никого нет. Мне не к кому прижаться, некому выплакать свое горе. Я знаю, что где-то там есть Алина, но звонок ей может обойтись слишком дорого для обеих.