Смерть айдола (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич - Страница 9

- Конечно, ИнЧжон. – кивает БоРам.

- Тогда не отвлекай. – требую я. – Творчество - процесс интимный, а тут народа, - словно в групповушке!

- Оу! - уважительно восклицает БоРам. – Ты и такие вещи знаешь?

- БоРам, прекрати! – вмешивается СонЁн. – Это не та тема, которую прилично обсуждать. И ты мешаешь ЮнМи. Замолчи!

- Всё, молчу. – сразу, покорно соглашается та.

- Сейчас, дайте я запишу, а то забуду. – говорю я, доставая телефон и прошу: – БоРам-сонбе, пожалуйста, налей мне ещё полрюмки, пока я пишу.

- ЮнМи, тебе не будет много? – строго спрашивает СонЁн.

- Нужен результат. – отвечаю я, смотря в экран телефона и тыкая в него стилусом. – Мы уже начали, уже на полпути. Если остановиться, это будет бессмысленная потеря времени и коньяка. А коньяк нужно беречь. Тем более - такой хороший…

Краем глаза замечаю, что БоРам наливает мне рюмку, держа бутылку обеими руками. Хм…

- За ваше прекрасное здоровье! – говорю я тост, отложив телефон и приподняв рюмку.

Хоп!

Хороший коньячок. Вкус отменный и прямо чувствуешь, как горло от него мягшеет. А лимон, зараза, чё ж ты горький-то такой? Я же тебя даже сахаром посыпал! Предыдущая долька, нормальная была... а у этой прямо горечь такая! Чёрт!

---

Замерев с рюмкой в руке, ЮнМи, повернув голову, смотрит на ИнЧжон. БоРам рядом кхекает от коньячных паров, попавших не в то горло.

Mune ni nokori hanarenai nigai remon no nioi

Ame ga furiyamu made wa kaerenai

Ima demo anata wa watashi no hikari…

Неожиданно декламирует по-японски ЮнМи, обращаясь к ИнЧжон.

- Твоим светом? – удивлённо переспрашивает та, прекрасно поняв, что ей сказали. – Я?

Jibun ga omou yori

Koi wo shiteita anata ni

Are kara omou you ni

Iki ga dekinai !

Новым четверостишьем отвечает ей ЮнМи и кричит: Где мой телефон?! Дайте мне мой телефон!

- ЮнМи, вот он, твой телефон! – восклицает БоРам, подавая разыскиваемое. – Не кричи ты так!

(позже, ЮнМи)

Что у меня вообще с головой происходит?! Что за песня в неё влетела, словно снаряд? Вот хоть убей, не помню, что я её раньше где-то слышал! Откуда она тогда взялась? Неужели я действительно - «расширил сознание»? Но, если это так, то куда именно оно «расширилось» и что мне теперь с ним делать? Это как-то управляемо? А может - я сам её сочинил? Но разве можно так сочинять, чтобы «хоп!» и всё целиком в голове? И музыка, и слова? Пфф… Вспоминая свой опыт в сочинительстве – процесс достаточно муторный. Ну, не муторный, а если попытаться сказать более правильно – длительный. С перебором вариантов, откатами назад, с повторением процесса по новой … Я что, совсем «крышей поехал»? Гением стал? Вроде Моцарта? Тыщ, пыщ и готово?! Однако, реально зная свои способности, больше склоняюсь к версии сумасшествия, чем к версии внезапной гениальности. Но ведь чувствую, чувствую, что это вещь, вещь получилась! Наверное, я близок к тому, чтобы окончательно свихнуться. А может, КюРи что-то подсыпает в свой коньяк, раз он так офигительно идёт? Нужно узнать, что именно… а может, это, … рецессия наступила в болезни? Или, ревизия… После которой наступает улучшение? И очнусь я в скором времени в дурдоме. В своём времени… ко мне родителей разрешат пускать…

Может, попробовать поиграться с коньяком? Ускорю наступление рецессии… или сопьюсь…

… А песню надо отдавать ИнЧжон и … пробовать, пробовать. Смотреть. Может, действительно, я тот самый – «чёртов гений»? Не всем людям удаётся так круто в жизни попасть. Можно оценить на себе, насколько это кайфово… Правда, Моцарта в итоге отравили, а Вивальди в конце жизни бедствовал, оставшись без средств… Но… Зато их помнят! Кто вспомнит Сергея Юркина через сто лет? Вот то-то и оно…

Но, с другой стороны, – стрёмно уже как-то грести на этой галере….

(в это время, на кухне общежития, сидя на барном стуле у стола, ИнЧжон напевает про себя, смотря на листок бумаги в руке).

- Ты чего делаешь?! – удивлённо и с возмущением восклицает БоРам, войдя на кухню и увидев ИнЧжон. – Тебе же ЮнМи сказала – ничего не делать, чтобы не заучить неправильно! А ты чем занимаешься?

- Знаешь, мне нравится. – подняв глаза от бумаги и словно не услышав вопроса, отвечает ей ИнЧжон. – И слова, и мелодия. Чем больше напеваю, тем больше нравится.

- А! – разочарованно взмахивает на неё рукой БоРам. – Никакого у тебя понимания нет. Зря ЮнМи только тебе мелодию наиграла.

- Ничего не зря! – пылко возражает ИнЧжон. – Первое впечатление – самое правильное! Это теперь моя песня и я хочу прочувствовать её всей своей душой.

- М-мм… – издаёт БоРам громкий звук, который, похоже, означает разочарование то ли в умственных способностях собеседника, то ли в жизни и, помолчав, жалуется. – СонЁн у КюРи коньяк отобрала.

Не дождавшись реакции от вновь вперившейся в листок с текстом ИнЧжон, она вздыхает.

- Где же там моя песня потерялась? – печально бормочет она себе под нос, шоркая тапочками по полу к выходу из кухни. – Ничего про неё не слышно…

Место действия: киностудия « 4TH CREATIVE PARTY»

Сижу за столом, слушаю, как ЮСон пытается выжать из руководителя студии хотя бы примерно-оценочную стоимость затрат на клип «с космонавткой ХёМин». Не понимаю, чего его вдруг так припёрло узнать это прямо сейчас? Буквально только поговорили, озвучили сценарий, поставили людям задачу, те подтвердили, что в принципе преград к исполнению работы так, как я хочу, они не видят… Чё с них сейчас чуть ли не смету-то требовать? Но раз хочется человеку, пусть прыгает… Лицо только потеряет…

С утра сегодня директор пожелал послушать, что мы там с СонЁн уже успели поназаписать. Ну, прервались мы с ней, послушали втроём планируемую в заглавный трек диска – «Tokyo by Night». Потом «Face in The Mirror» и «Birds of Paradise». Получили однозначное одобрение начальства за приделанную работу. Таким образом, вместе с «Sayonara», которая тоже войдёт в диск, четыре трека на шестнадцать минут звучания уже есть. Половина мини-альбома. Ещё месяц плодотворной работы и будет музыкальный материал на целый мини-диск. С СонЁн мы уже как-то вступили в «рабочее взаимодействие» и дело у нас идёт явно быстрее, чем было в начале. Так что, если месяца не хватит, чтобы закончить, то в полтора мы точно уложимся.

Потом я сообщил директору, что для ИнЧжон есть японская песня-напоминалка. Нужно делать. Директор одобрительно покивал головой, а потом сказал, что сейчас мы с ним едем к киношникам, обсуждать съёмки клипа ХёМин, к которому в данный момент нет ни музыки, ни текста. Но, в принципе, ЮСон прав. Надо делать. Каждый закончившийся день отодвигает всё дальше и дальше в прошлое день запуска первого корейского спутника. Хотя, как мне более чем кажется, смотреть на стриптиз ХёМин все и так сбегутся, без всякого космоса и спутника. Когда я рассказывал сценарий, слушавшие меня мужики с той стороны стола как-то оживились. Может, зря я это затеял? ХёМин будет наверняка недовольна, если смотреть на её сьёмки припрётся вся мужская часть студии вместе со всеми своими друзьями. Но это было ещё до того, как мы «подружились». А сейчас уже поздно сдавать назад…

В этот момент у ЮСона несколько раз блямкает телефон, сообщая о пришедших смс. Он, извинившись перед принимающей стороной за срочные дела агентства, требующее его участия, достаёт телефон и смотрит, что ему прислали. Сначала хмурится, бросив на меня пару недовольных взглядов. Потом, видно уже дочитав до конца, удивлённо приподнимает брови.

- Хорошие новости. – сообщает всем директор, убирая назад телефон. – Которые не могут ждать. После десяти дней промоушена, песня «Ouragan» исполняемая Агдан, заняла первое место в главном музыкальном чарте Франции!