Бывший... Будущий?! (СИ) - Биглова Алла - Страница 3

— Да так, — повела плечом, не желая делиться неприятным. — С Ро поссорились.

— А! Не переживай. Лучше подумай о примирительном сексе, — причмокивая губами, пропела Людка.

Это точно. Умеет же она поддержать шутеечкой. Иногда даже чересчур пошлой. И даже как-то теплее на душе стало.

— Ковалёва! Лазарева! Вы тему лекции обсуждаете? — грозно поинтересовался преподаватель, и я тяжело вздохнула.

— Никак нет, — честно ответила.

Пётр Владимирович некогда служил в армии и правдивые ответы в армейском стиле нравились ему гораздо больше, чем красивые увёртки.

Людка округлила глаза, и я лишь подмигнула ей.

Преподаватель покачал головой, но от нас отстал. Хотя бы одну кару на сегодня я избежала. Кто же знал, что меня ждёт ещё одна, и гораздо хуже, чем гневные выкрики занудного Петра Владимировича…

Ксения

В общем, настроение у меня заметно улучшилось. Спасибо Людке. После лекции я заскочила в супермаркет, купила тортик и теперь спешила домой, полная надежд на удачный разговор и хорошее перемирие.

Людка права: мы же очень любим друг друга. Как мы можем расстаться по такому сущему пустяку?

— Ромчик! — пропела я, завалившись в квартиру. Время подходило к двенадцати, он уже должен был проснуться.

Любимого я нашла на кухне. Он ел бутерброд с колбасой и сыром. Мой пирог так и остался нетронутым. Это немного меня задело. Мириться мы явно будем дольше, чем я ожидала.

— Чего не ешь?.. — прервалась на полуслове, когда увидела брошенный в меня взгляд.

Меня как током ударило! От неожиданности я даже повалилась на стул. Неужели сбывались мои худшие опасения?!

— Не хочу, — отрезал он и вернулся к поеданию самодельного и столь вредного бутерброда.

— Тебе перестала нравиться моя стряпня? — поинтересовалась, обидчиво надув губы. Глаза уже начали гореть от подступающих слёз.

— Мне перестала нравиться ты, — холодный, леденящий душу тон.

В горле моментально пересохло.

Сердце словно проткнули ножом, вырезали, вырвали с корнем. Стало одновременно душно и холодно. Словно тело засунули в Антарктиду, а голову в Африку.

Слишком много противоречивых чувств свалилось на мою голову одновременно. И я никак не могла совладать с собой, никак не могла справиться. Наверное, выглядела как безмолвная рыба: то открывала, то закрывала рот, не в силах что-то сказать.

Хорошо, что я уже сидела, потому что меня подвели колени, и чуть-чуть, и я б упала. Повалилась на пол.

— Мои вчерашние слова были правдивы, — неугомонно продолжал Рома. — Нам нужно расстаться. И никакие: «я буду вести себя по-другому» больше не помогут.

Интересно, он на лице у меня это прочитал? Только хотела сказать!

— И чем скорее ты соберёшь вещи, тем лучше будет. Для нас.

Его тон звучал рассудительно, леденяще. Но на этой фразе у меня словно включился аварийный режим работы мозга. Я дико разозлилась. Если секунду назад я была готова умолять его вернуться, остаться со мной, не поступать так жестоко, то сейчас мне захотелось убить его к чертям собачьим.

— Какого хрена я должна съехать? — как можно более холодно произнесла я. Не вышло, всё равно получилось грубо.

На мгновение мой бывший возлюбленный опешил.

— А что, я должен съезжать с собственной квартиры? — в тон ответил Рома.

— Да, но мой отец не дурак. Он догадывался, что ты можешь так поступить. Я такая же хозяйка квартиры, как и ты! И выставлять меня из удобной мне квартиры ты попросту не имеешь права!

Что тут началось! Бедный Рома забегал по дому, словно его укусил в задницу жареный петух. Или индюк, коим он сам являлся.

Я злорадствовала. Не могла заглушить садистко-мазохисткое удовольствие, пока наблюдала за метаниями дорогого Ромчика по квартире. Он сбегал в зал, поискал документы там. Потом заскочил в спальню, лихорадочно перетряс её.

Я знала где документы. Но я совершенно не хотела помогать ему в поисках. Пусть хоть немного пострадает. Бросить он меня решил?! Вот уж гад!

Наконец, он догадался заглянуть в нижний ящик шкафа в спальне и всё-таки принёс папку на кухню. Старательно изучил бумаги, разложив у меня перед глазами. Всё это время молча и с наслаждением наблюдала за тем, как меняется его лицо.

— Наши родители рассчитывали на то, что мы поженимся, — с горечью в голосе произнесла я.

Роман вздохнул.

— Ты права. Мы оба хозяева квартиры.

И тут меня прорвало:

— А что? Решил нажиться на мне? Нашёл богатого мужчину с дочерью, соблазнил её, позволил купить квартиру, оформить её только на тебя, и теперь можно смело выставить её из дома? Квартира твоя? Отличный план, Ромчик. Только не учёл одного: мой отец не дурак. Он таких, как ты, за версту чует.

Смотрела как меняется лицо бывшего от моей гневной тирады. С каждой секундой он всё больше сливался цветом со стеной кухни. А она, на минуточку, была серой.

И как меня вообще угораздило влюбиться в этого альфонса!

Меня наполняли противоречивые чувства.

— Не забывай, что мои родители вложили бо́льшую часть, — наконец выдал он охрипшим голосом. Упёртый баран продолжал стоять на своём.

— Мне плевать. Я отсюда никуда не съеду! — взвизгнула, скрестив руки на груди. — Мне очень близко до университета. Пару кварталов пешком, если погода хорошая.

— Мне тоже недалеко от работы. Если будем разменивать, то по однушке на окраине не получится, — задумчиво причмокивая губами вынес вердикт Рома.

Когда-то казалось это эротичным, а сейчас меня чуть не стошнило.

На кухне воцарилось гробовое молчание, которое наконец-то прервал Роман:

— Я могу взять кредит и отдать половину стоимости…

— Чуть больше половины, — фыркнула я. — Заметь, я тоже не хочу отсюда съезжать. Ты меня сам выселяешь!

— Хорошо, — скрипя зубами, прокряхтел Рома. — Собирай вещи. Чтобы завтра с утра я тебя здесь не видел!

Прищурилась. И вот в этого идиота я была влюблена? За него хотела выйти замуж?

Поднялась и гордо удалилась в спальню. Нечего этому остолопу видеть мои слёзы и мою непередаваемую боль.

Ксения

Когда Роман уехал, я выдохнула, пытаясь собрать беспорядочные мысли в кучку. Не получалось. Хотелось рвать, метать и плакать.

Еле сдерживала себя.

Папе позвонить не рискнула: он всё равно в длительной командировке, и знать, что его дочь выгнали из собственной квартиры ему пока не стоит.

Собрала все рамки с общими фотографиями, желая выкинуть их в мусорное ведро, или, что круче, в окно, но рука не поднялась — закинула в дальний ящичек. Вот будет сюрприз для его новой пассии, когда она поселится здесь и найдёт их.

Злорадно усмехнулась. Если у Ромы вообще будет девушка с таким отвратительным характером. Пока только мне удалось продержаться больше года.

Ромы не было длительное время. Успела за это время собрать пару чемоданов, несколько раз порефлексировать и даже поплакать.

А затем услышала шум входной двери.

Застыла на пороге, глядя на то, что этот мудак учудил. Задохнулась от злости, чуть ли не кинувшись ему на шею.

Душить.

Это возмутительно! Уехал за кредитом, а вернулся с попугаем. Так и замерла, держа нижнее бельё в руках и глядя на идиота-бывшего.

Дуралей действительно завалился домой с пернатым вредителем и без денег.

— Что мы об этом говорили? — строго поинтересовалась, наблюдая за ярким чудищем в клетке.

На мгновение забыла, что мы расстались. Терпеть не могу любых домашних животных, и Рома это прекрасно знает!

— Прекрати. Ты больше не моя девушка, и больше не живёшь здесь. А он полноправный житель квартиры, — с неприкрытым злым ликованием, произнёс Рома. На его губах застыла хищная улыбка. Глазки сузились.

Когда-то меня это даже возбуждало.

Скривилась. Действительно. Променял бабу на птицу. Лучшее вложение 2019 года! Пока все живут в двадцать первом веке, Роман давно здравствует в тридцать первом!