Высшие миры (СИ) - Зарецкий Максим - Страница 16

Из всех комнат, больше всего времени Сонг проводил именно в первой им обнаруженной. Огромном поле боя, где в бесконечной круговерти временной петли сходятся в смертельной схватке два воинства. Дуэльное мастерство, конечно, замечательно, но в реальном мире честные поединки встречаются лишь только в рамках турниров или, собственно, самих дуэлей… Реальный бой никогда не был «справедливым».

Он день за днём находился в реальности кольца оттачивая и перерабатывая собственные навыки. Рассечение всех форм, включая финальную, поле и мир клинков, и даже вечное тёмное пламя. Сонг непрерывно экспериментировал, пытаясь сделать собственные навыки ещё более смертоносными. Переплетал по-иному законы, используемые навыками, даже пытался слить со старыми, неэффективными типа «всполоха пламени» и «огненными спиралями». Оттачивал собственные движения, умирая и возрождаясь бесконечно на полях боя. Учился предугадывать атаки и даже само намерение удара. Благодаря тому, что время в реальном мире текло намного медленнее, чем внутри кольца ему удавалось тренироваться в пять-шесть раз больше.

Глава отделения секты и не предполагал, что его попытка подчинить себе одного из перспективных воинов выльется в подобное. По его задумке кольцо должно был полностью внедрить в Сонга за пару дней желание убийства, а предложение сотрудничества с главой прочно связывало молодого человека обязательствами. После выполнения «заказа» Сонг был бы вынужден обратиться к главе, и уже никуда не мог деться. Наказание за умышленное убийство внутри секты каралось смертной казнью.

Конечно, он не создавал пещеру мудреца с нуля, это действительно была она, как и скелет неизвестного мастера, находящийся в ней. Только вот глава самолично пару тысяч лет назад нашёл эту пещеру и подчистую ограбил, благодаря и стал тем, кем он являлся сейчас. Одно из колец, использованное им, как ловушка для Сонга он нашёл как раз в этой пещере. И хоть сам по себе этот артефакт был весьма неплох, на уровне, котором находился мастер кольцо было почти бесполезно. Пускай он и не смог до конца секретов артефакта это сейчас было и неважно. А важно было другое — во что бы то ни стоило уничтожить личного ученика первого советника. Если позволить ему жить, то уже на следующий год он попадёт во внутренний двор, а вместе с этим его наставник получит возможность аудиенции у совета секты. Этого допустить было никак нельзя.

Глава был полностью уверен в том, какую милость тот попросит у совета, и нужно было этому помешать. По крайней мере, пока Рину не сделает свой следующий прорыв. Что произойдёт ещё нескоро.

Дни продолжили сменять друг друга. Сонг без остановки тренировался. Прерываясь лишь на редкий приём пищи. Вместо сна он использовал медитацию, тем самым восстанавливаюсь не только телом, но и душой. Несколько раз его пытались навестить, вероятнее всего, слуги главы, но Сонг лишь отмахивался и продолжал свои упорные занятия. Так пролетел месяц. Дней до следующего испытания становилось всё меньше.

В это же время Сонг всё-таки решился на совершение своего прорыва к этапу пика «Основания». Благодаря плотной энергии высших миров он был уверен, что накопил достаточно для того, чтобы пробиться через малую преграду развития.

Магистр Яма смотрел на медленно приближающийся духовный корабль. Он был одним из встречающих судно в порту собственной цитадели. Внешне он никак не проявлял своего нетерпения, но внутренне же…Внутри его пожирал самый настоящий огонь. На этом корабле находился его второй сын и вёз он саму лунную владычицу Чин Э. Одну из сильнейших носителей искры человечества. Когда Божественный клан потерял её и десятого старейшину — это было настоящим ударом, от которого они смогли оправиться лишь через несколько тысяч лет. Сейчас, когда весь атолл человеческого влияния находиться в смертельной опасности возвращение императрицы станет настоящим благословением, единственным за последнее время. Ведь буквально несколько недель назад окончательно погасла божественная искра главы клана. Сколько он сможет скрывать это от других? Год? Два? А что потом? Яма был уверен, что святые и духи узнают об этом в тот же миг, как он объявит в совете о гибели главы. И это обязательно спровоцирует их на какие-то действия. Знать бы только какие.

Корабль медленно подплывал к выставленному трапу и аккуратно, точно по учебнику остановился ровно там, где был должен. Открылся духовный проход, в котором показался второй сын магистра, возле которого парил массивный каменный гроб.

— Отец, я приветствую тебя, — тут же поклонился он.

— Оставь это, — махнул Яма и приказал. — Веди саркофаг в зал для опасных ритуалов.

— Это может оказаться настолько серьёзно? — удивился его сын.

— Это проклятье советницы дьяволов, когда-то они наводили ужас на весь атолл, не стоит недооценивать таких врагов.

— Хорошо отец.

После того как гроб был доставлен в нужное место, магистр Яма никого не слушая выгнал всех из зала, запер его самой мощной сдерживающей техникой и принялся изучать то, что произошло с императрицей. И чем больше он изучал проклятье, окутывающее Чин У, тем тяжелее ему становилось на сердце. На то, чтобы распутать этот клубок даже у него уйдёт несколько недель, а он не может себе позволить отвлекаться даже на день. Всё это походило на какой-то дурной сон. Дьявольская советница запечатала императрицу настоящим каскадом печатей и техник самого высокого уровня исполнения. Если честно Яма не был уверен, что смог бы повторить что-то подобное. Хотя были положительные моменты. Старик отметил странное влияние кармических связей Чин У на проклятье, такое ощущение, что кто-то или что-то невольно задело вязь проклятий и оборвало их в нескольких критичных местах, из-за чего весь клубок сейчас можно было распутать с куда меньшими усилиями.

— И всё ж, что это такое? — спросил магистр, осматривая место, к которому когда-то, ещё в закрытом мире, прикоснулся Сонг. — Такое ощущение, что проклятье здесь просто выжжено чем-то…

Сонг продолжал медитировать, сосредотачивая вокруг себя всё больше духовных сил, подготовляемых для прорыва. Те немногочисленные духовные ресурсы, найденные им во время рейдов в пустоши и переданные стариком Лодом он разложил вокруг себя, подготавливаясь к финальному прорыву. Создавалось впечатление, что воздух внутри комнаты загустел, превращаясь в прозрачный кисель. Каждый вдох давался молодому человеку всё тяжелее, как если бы на него давили сразу несколько гигантских невидимых рук.

«Теперь следует сосредоточиться и выпустив накопившуюся силу, ударить всем, что у меня есть по преграде», — Сонг мысленным взором охватил своё тело, сосредотачивая внимание на тонкой, едва ощущаемой перегородке, за которой по его ощущениям плескался целый океан силы. Если повезёт, то начального импульса прорыва хватит и на то, чтобы укрепить базу развития. В этом случае до этапа «Восхождения» останется лишь одна малая граница. Сонг сделал глубокий вдох сосредотачивая возле всех основных точек развития духовную энергию, а затем одним слитным движением ударил по ним.

От накатившей боли он чуть не потерял сознания, но удержал себя на самой грани. Ещё никогда он не ощущал преодоление границы развития столь болезненно и связанно это было прежде всего с тем, что следующий этап «Восхождения» фактически являлся реформацией силы практика. Преображением воина в буквальном смысле. Эксперт, достигший этапа «Восхождения», по-другому начинал использовать духовную энергию вокруг себя. И если обычный практик буквально физически изменял реальность, то мастер «Восхождения» в качестве инструмента управления начинал использовать окончательно формируемое в момент преодоления этапа, духовное основание, что с таким трудом он растил всё это время.

С этого момента все достижения практика оказывались как на ладони. Любые его решения и достижения — всё это становится видимым фундаментом воина. Именно поэтому многие практики «Восхождения» так отличались друг от друга по силе. И он почему-то не сомневался, что в будущем ещё не раз будет происходить что-то подобное. Когда изначальная сила эксперта вдруг преобразовывалась за счёт его прошлых накоплений. Не зря все воины и учителя так настаивали на укреплении основания. Так было в закрытом мире и так было здесь.