Любовь и кабачковые оладьи (СИ) - Луковская Татьяна - Страница 10

— Бедненький. Я за тарелками и ложками в дом схожу, — Марина развернулась к бетонной дорожке.

— Погоди. Голоса за забором — Колька возвращается. Давай ко мне, быстрей!

Скрипнула калитка. Андрей тут же обнял Марину и нагло полез целоваться, как «настоящий парень». А у девичьих губок вкус абрикосового джема, или ему это только показалось. Сам отчего-то волнуясь, Андрей прижал Марину так сильно, что почувствовал, как отчаянно колотится ее сердечко.

— Вон для чего вы меня выпроваживали! Сходи, говорят, Колян, сосисок купи, а сами. А-я-я-й!

— Мы, наверное, не вовремя, — послышался еще один робкий мужской голос.

Андрей с сожалением отпустил Марину. Рядом с Колькой стоял Степик.

— О, вы помирились! — радостно улыбнулся он.

Марина, раскрасневшаяся, с трудом сдерживала злость, ее большие карие глаза кричали: «Это что сейчас было?! Мы так не договаривались!» Но в слух она спокойно шепнула:

— Что значит — помирились?

— Ну, это… мы с Коляном ссорились, а теперь вот помирились, друг все-таки, — выкрутился Андрей.

— Проходите, мальчики, — с видом радушной хозяйки улыбнулась Марина, — уха поспела. Руки в колонке можно помыть, на яблоне полотенце висит.

— Как в лучших домах Европы, — пошутил Колька, выставляя на стол большую баклажку пива.

— А я в магазине Колю встретил, — смущенно оправдывался перед Мариной Степан, — сразу узнал, мы когда-то у Андрея выпи… сидели. А Коля вот с собой пригласил.

— Это хорошо, — подбодрила его улыбкой Марина, — уху попробуете. Андрей сам щуку сегодня утром поймал, — и в голосе было столько гордости, словно ее сосед взошел на Эверест.

Андрюха сиял, как начищенный пятак.

Уха довольно быстро закончилась, вскоре подоспели и сосиски. Сытый Колька развалился на раскладушке, Степа скромно ютился на табуретке, Марину «на правах парня» Андрей усадил рядом с собой в гамак, и пока приятели вспоминали былые приключения и травили байки, пользуясь ситуацией, обнимал ее за талию, целовал в щеку и за ушко, ну не очень часто, редко так — примерно каждые три минуты. Девушка терпела, и в бок локтем пока не била. А Андрей специально сел к ней тем боком, который якобы ушиб.

— Ой, а представляете, мне сегодня дед такой прикол рассказал, — вспомнил Степка, — идет он, значит, утром с рыбалки…

— Да, что мы все о рыбалке — да о рыбалке, что нам больше и поговорить не о чем, — встрепенулся Андрей, выныривая из блаженной неги. — Марине может о рыбалке и не интересно.

— Почему же, — улыбкой сотрудника спецслужб одарила его фея, — очень даже интересно. И что там ваш дедушка, Степан?

— Ой, он говорит — иду с рыбалки, а навстречу какойто мужик выскакивает…

— Мариш, тебе не холодно? — Андрею очень хотелось встать и широкой ладонью заткнуть Степику рот.

— Нет, и что мужик?

— А мужик на колени перед дедом падает и говорит: «Продай щуренка». Ну, дед, известное дело, спрашивает: «Зачем?» А он: «Жена на рыбалку не пускала, варенье заставляла варить, удочку прятала, еле вырвался, если ничего не принесу — больше не отпустит». Ну дед смилостивился, отдал. Вот.

— Я ж говорю — от баб все зло. Пацаны, не женитесь, — подал голос Колька. — Будут планшеты бить и на рыбалку не пускать.

Какое счастье, что уже сгустились плотные сумерки, и компания не видит, как маковым цветом пылают уши Андрея. Он чувствовал легкую дрожь по телу Марины и сдавленное похрюкивание: «Ржет надо мной, козявка».

— Это не я был, — шепотом попытался он оправдаться. — Слышала, там щуренок, а я нормальную такую щуку принес, вон сколько ухи получилось.

— Ну да, ну да, — и Марина опять закатилась беззвучным смехом.

— А давайте в субботу на пруд завалимся, — предложил Степан. — Я Римму приглашу, чтобы Марине с нами, мужиками, не скучно было. Помнишь, — обратился он к Андрею, — такую рыженькую, на речке с нами была.

— Не, в субботу мы не можем, — за Андрея отозвался Колька.

— Почему? — расстроился Степик.

— У нас свадьба.

Андрей почувствовал, как замерла под его рукой Марина. «Блин, я про свадьбу совсем забыл!»

— Ну, не у нас, а у дружка у нашего, у Витьки, — продолжал Колька, — этот, кстати, свидетелем будет, — указал он на Андрея.

Марина попыталась отодвинуться, но на гамаке это сделать было довольно сложно.

— Хочешь с нами, как моя девушка? — запоздало пригласил ее Андрей.

— Нет, не хочу, — обдало его холодком.

— Правильно, не ходи, — махнул с раскладушки Колян, — гости нахрюкаются, станут под конец «Сладко» орать — это когда свидетель со свидетельницей должны целоваться.

— Никто там не нахрюкается кроме тебя, там интеллигентная свадьба! — Андрей чувствовал, что закипает.

— Я что-то спать хочу. Вы посидите, мальчики, а я пойду, — и Марина с гордым видом уплыла в дом.

— Ты, дебил! Я тебя сейчас придушу здесь, нах… — Андрей рванул к Коляну.

— Пацаны, вы чего?! Не надо! — кинулся тщедушным тельцем прикрывать Кольку Степан.

— Да я пошутил. Так ляпнул, — сообразив, куда ветер дует, начал оправдываться Колян. — Что она шуток не понимает?

— Я тебе сейчас пошучу, я тебе сейчас так пошучу! — продолжал рваться Андрей, пытаясь отодвинуть намертво вцепившегося в него Степку.

Неизвестно чем бы это все закончилось, если бы Марина не крикнула в форточку:

— Андрей, помоги! У меня дверь на мансарду заклинило, открыть не могу!

— Твое счастье, — буркнул Андрей и побежал к дому.

— Придурок влюбленный, — незлобливо кинул Колька, чувствуя, что на этот раз пронесло.

Из открытой форточки доносилось стрекотание сверчков и отдаленный лай собаки. Свежий воздух, заползая в комнату, мягко ласкал кожу. Андрей ворочался на расстеленном на полу одеяле, громко вздыхая и охая, потом вроде как затихал, и снова начинал представление.

— Андрюш, тебе плохо? — свесилась к нему с кровати Марина.

— Да нет, все нормально, — и новый вздох.

— Ты же упал сегодня! Тебе больно?!

«Наконец-то!»

— Да ничего, потерплю, — кисло улыбнулся Андрюха.

— А вдруг там перелом или трещина? Может скорую, — Марина обеспокоенно села.

— Да нет, так ноет, — вот скорой симулянту совсем не нужно было.

— Давай поменяемся. Я на полу, а ты на кровати, — сердобольно предложила Марина.

«Да, что ж она все время неправильные выводы делает!»

— Я же мужик, я не могу хрупкую девушку на пол отправить. Да ты спи, я потерплю, да уж и не болит совсем, — и новый вздох.

— Ну, давай я подвинусь, а ты рядом ляжешь. Ты же ко мне приставать не будешь?

— Спасибо, — не пришлось уговаривать Андрея.

И вот желаемое — они лежат вместе. Волосы Марины пахнут дымком и домашним уютом, хочется коснуться и потрогать на ощупь, наверное, мягкие.

— Марин, — тихо позвал Андрей, — ты спишь?

— Стараюсь, — завернулась она в простыню.

— Ты на меня обиделась, да?

— За то, что ты меня всю облапал, жениха изображая? Немного, — хмыкнула Марина.

— Да я не об этом, — пропустил мимо ушей Андрей. — Что я про свадьбу не сказал? Я честно забыл. Давай вместе пойдем.

— Меня не приглашали.

— Как моя девушка, в паре.

— Пара у тебя будет. Кафе уже на определенное количество мест заказано.

— Да кто-нибудь обязательно не придет. Если что, я с тобой едой поделюсь. Пойдем, Марин, — Андрей вложил мольбу в голос.

— Нет, я тебя дома подожду. За ежевикой схожу.

— Стоп, — теперь Андрей резко уселся на кровати, — в смысле «за ежевикой»? В лес?!

— Ну, да. Степа сказал, здесь много, — Марина демонстрировала аттракцион легкомыслия.

— Чтоб я не про какие леса без меня не слышал! Одна она в чаще лазить будет, как же! И не думай! — он отчего-то расходился, повышая голос.

— Ну, ладно, нашу малину оборву. Чего шуметь?

— Поклянись, а то знаю я тебя.

— Когда ты узнать-то меня успел? — фыркнула девушка.

— Да уж хватило.

— Клянусь без тебя в лес не ходить. Доволен? Или здоровьем кошки поклясться?