Проклятые (СИ) - Сербинова Марина - Страница 20

— Это так жестоко, — шепнула Кэрол сквозь слезы.

— Не более, чем убийство девочек, — жестко отрезал он.

— Это жестоко по отношению к его матери.

— Она тоже должна расплатиться за то, что произвела на свет такого урода. Между прочим, в штате Вашингтон еще никто не отменял смертную казнь.** Ему повезло, что он ее избежал. Скорее всего, его приговорили к пожизненному только потому, что не было прямых доказательств против него. Иначе бы вздернули, как Джейка Берда.***

Он пропустил девушку вперед в открывшиеся двери лифта.

— Я все равно попытаюсь, — сказала Кэрол.

— Поразительное упрямство! — Джек Рэндэл остановился и посмотрел на нее.

— Пожалуйста, скажите, как мне это сделать, к кому обратиться с просьбой о свидании? — попросила Кэрол. — Я ничего не знаю. Я никогда в жизни тюрьму даже в глаза не видела.

Некоторое время он молча смотрел на нее, как будто пытался понять.

— Когда вернусь, я вам позвоню. Поедем в Уолла-Уолла вместе. Я попытаюсь вам помочь со свиданием, но не обещаю. Без меня ничего не предпринимайте. Ясно?

Лицо девушки посветлело.

— О-о, спасибо…

— А теперь пойдемте, иначе я точно сегодня никуда не улечу!

Они вышли на улицу.

— Я не могу вас подвезти, мне в другую сторону, извините, — проговорил Джек Рэндэл, замедляя шаг. — Если бы чуточку раньше…

— Не беспокойтесь, меня ждут, — Кэрол посмотрела в сторону машины Рэя, стоявшей от них в паре метров у тротуара. Рэй, присев на сияющее крыло и сложив руки на груди, смотрел на них. Джек Рэндэл окинул мрачным взглядом Рэя и его роскошную машину, затем снова повернулся к Кэрол.

— До встречи.

— Удачного полета!

Рэй выпрямился, собираясь поздороваться, но Джек Рэндэл прошел мимо, словно не заметил его, и, открыв заднюю дверцу черного «Феррари», бросил чемодан на сиденье. Обойдя машину, он сел за руль, и через мгновенье исчез за поворотом.

Рэй проводил его раздосадованным взглядом.

— Почему ты меня не представила?

— Извини, он опаздывал на самолет. Еще познакомишься.

С обидой на лице Рэй сел в машину. Кэрол уселась рядом.

— Это еще что такое? — Рэй бросил взгляд на котенка.

— Это Аккурсио.

— Боже, где ты слово-то такое откопала?

— Это Джек его так назвал. Он попросил за ним присмотреть.

— Ага, он уже просто Джек! Что-то долго ты документы передавала. Чем вы там занимались, а?

Кэрол не заметила намек. Задумавшись, она смотрела на мелькавшие мимо улицы. Она была слишком поражена тем, что рассказал ей адвокат, и отвечать на глупые вопросы Рэя у нее не было никакого желания. Она хотела одного — поскорее остаться наедине со своими мыслями, чтобы обдумать эту очередную насмешку судьбы над нею. Как жестоко ее Мэтт, которого она так боготворила, был низвергнут со своего пьедестала лучшего в мире человека в грязь и кровь! Она искала того, кого с такой любовью пронесла в сердце через долгие годы, кто был ее идеалом, одна мысль о котором согревала ее душу теплым немеркнущим огоньком. А нашла убийцу детей, извращенца, давно гниющего в тюрьме! Неужели она так могла ошибаться? Неужели она совсем ничего не понимает в людях? Разве мог тот, кто так жестоко и безжалостно расправлялся с юными девочками, так покорить ее сердце, так понравиться?

По лицу Кэрол побежали слезы. Ей было больно. Никогда раньше она не чувствовала такого горького, страшного разочарования. Ну почему она теряет все хорошее в жизни, которого и так было слишком мало?

Судьба дает и отбирает, да так жестоко, разрывая ей сердце. Подарила и отняла Эмми, нанеся ее смертью глубокую неизлечимую рану, заставляя страдать по сей день. А теперь Мэтт. Все хорошее в ее жизни рано или поздно оборачивается плохим, болью, слезами. Это «хорошее» — замаскированное горе, выжидающее момент, чтобы побольнее цапнуть, подло, исподтишка. Эмми и Мэтт — самое светлое, самое дорогое, две половинки ее сердца, олицетворение того, какими бы она хотела видеть людей. Два ангела хранителя, которые всегда поддерживали ее, вселяли надежду. Они были частичкой прекрасного, озарявшего ее мрачное невеселое детство, как два сокровища, найденные в грязи и мраке. Но даже этого она была теперь лишена.

У нее был отец, была Куртни, она жила в роскоши, как Золушка, горькое существование которой вдруг превратилось в сказку. Не об этом ли она мечтала? Да, теперь у нее есть все. Но нет самого дорогого. Эмми и Мэтта. Без них внутри была темная холодная пустота. Видит Бог, всю эту «сказку» она, не задумываясь, обменяла бы на жизнь в мотеле, если бы с ней были Эмми и Мэтт. Не тот Мэтт, который сидел в тюрьме, а тот, что жил в ее сердце. О, Господи, ну зачем она его разыскала, лучше бы ничего не знать! Она нашла его, о чем мечтала всю жизнь, а, найдя, потеряла.

Примечания:

*Аккурсио — знаменитый флорентийский юрист Средневековья.

**Смертная казнь в Штате Вашингтон была отменена только 11 октября 2018 года. Методы казни — смертельная инъекция или повешение.

***Джейк Берд — известный заключенный, осужденный за двойное убийство, предполагаемый серийный убийца, был повешен в Уолла-Уолла 15 июля 1949 года.

.

Когда вернулась Куртни, Кэрол не смогла сказать ей правду. На вопрос, нет ли новостей от Джека Рэндэла, она ответила, что он продолжает заниматься поисками. Рассказала, что встречалась с ним, и он попросил присмотреть за котенком. Они с Куртни вместе смеялись, обсуждая сцену купания котенка мистером Рэндэлом.

— Оказывается, нашей акуле не чуждо чувство сострадания! Это приятное открытие! — смеялась Куртни. — Неужели он прячет от всех нежное сердце, скрывая его за колючками и камнями своего характера?

— Только не вздумай ему что-нибудь сказать, — попросила Кэрол. — А, тем более, подколоть.

— Ну, что ты, думаешь, я Джека не знаю? Он не из тех, кто понимает шутки, а в свой адрес — особенно.

Поколебавшись, Кэрол протянула ей фотографию, которую прятала в книге, которую, как бы случайно, захватила с собой.

— Он где-то достал фотографию. Вроде как в личном деле, хранившемся в архиве той организации, где Мэтт работал водителем.

Куртни внимательно посмотрела на фотографию. С мукой в глазах Кэрол украдкой наблюдала за ней, ожидая, что она скажет. Куртни превосходно разбиралась в людях, и часто ей было просто достаточно посмотреть на человека, чтобы понять, что он из себя представляет. И она редко ошибалась.

— Так вот он какой, парень, покоривший твое сердце за пару часов, — улыбнулась Куртни. — Что ж, теперь я не удивляюсь.

— Почему?

— В такого грех не влюбиться.

Кэрол покраснела.

— Но я не говорила, что я в него влюблена.

— А какие у тебя к нему чувства? Как к брату или отцу?

— Нет… наверное. Я не знаю. Маленькой девочкой я мечтала о том, чтобы он был моим отцом. А потом… — девушка растерянно пожала плечами. — Он был вроде кумира, идеала.

Куртни не стала ее больше мучить и вгонять в краску, лишь бросила на нее лукавый, все понимающий взгляд. Но девушка вернулась к волнующему ее вопросу — что думает о нем Куртни.

— Почему ты говоришь, что не удивляешься больше тому, что я так привязалась к нему? Ты же это имела в виду?

Куртни кивнула, снова опустив взгляд на фотографию.

— А почему тебя это волнует? — задала она встречный вопрос.

— Я часто думаю о том, что могла воспринять его не совсем таким, какой он есть на самом деле. Боюсь разочароваться, когда увижу его.

— Ну, он, естественно, уже не тот молодой парень, каким ты его помнишь. И фотографии уже не один год, здесь ему еще и тридцати нет.

— Я не о внешности.