Обычные суеверия - Борисова Виктория Александровна - Страница 27

Том спокойно и уверенно вел машину по тихой, сонной улице своего городка. Неизвестно откуда на дорогу вдруг выскочила большая рыжая кошка. Том любил животных и не хотел начинать свой день с убийства беззащитной твари. Он резко ударил по тормозам и успел остановиться как раз вовремя. Кошка была всего лишь в полуметре от машины.

Том посидел немного, стараясь унять нервную дрожь в руках, потом вышел из машины, чтобы отнести животное в безопасное место. Почему-то кошка не убегала и вообще не казалась испуганной. Она спокойно и уверенно стояла посреди дороги и смотрела в упор огромными изумрудно-зелеными глазами. И на какой-то момент Тому показалось, что на него смотрит совершенно разумное существо.

Существо, которое нуждается в помощи.

Кошка не далась в руки. Всего лишь раз она благодарно ткнулась головой в ладонь, потом развернулась и гордо, удалилась.

Том снова сел за руль. Он был вполне доволен собой, но его настроение резко изменилось. Теперь ему хотелось отправиться в эту дурацкую деловую поездку. Он точно знал, что практических результатов это не принесет, но его собственная жизнь должна круто измениться, и не обязательно в худшую сторону. Он был спокоен и уверен, что все идет так, как нужно.

И только одна смутная мысль не давала покоя. Откуда, черт возьми, взялась на дороге эта кошка? Том не был специалистом, но кошка была ухоженная, дорогая, явно породистая. Такие стоят бешеных денег. Эта киска вполне могла быть балованным домашним сокровищем какой-нибудь обеспеченной леди. Том давно жил на своей улице и хорошо знал всех соседей.

Ни у кого из них такой кошки не было.

Ночь прошла.

В красно-кирпичном доме недалеко от Москвы все выглядело совсем по-другому. Как будто и не собирались там странные люди, не было никаких магических обрядов, не струился над жаровней синеватый дымок и черноволосая ведьма не раскачивалась в такт словам древнего заклинания.

Сказки все это, граждане.

Комната, освещенная солнцем, казалась уютной и мирной. Дородная, все еще красивая женщина средних лет сидела за столом. В руках у нее была колода карт, которые сейчас она сосредоточенно раскладывала в ей одной ведомом порядке.

Пасьянс, что ли?

Нет, вряд ли. Слишком уж женщина была серьезна. Карты совсем не напоминали те, которыми режутся в подкидного дурака. Да и бормотала женщина что-то непонятное:

— Добрый и строгий человек… Это хорошо. Подарок… Значит, талисман перейдет из рук в руки так, как нужно. Предательство… Катастрофа, пожар… Люди, люди!

Прежде чем перевернуть последнюю карту, она помедлила. Очень важно, кто будет посланником. Наконец, перевернув ее, женщина улыбнулась. «Сила — дочь огненного меча», — прошептала она.

На карте была изображена молодая девушка с огненно-рыжими волосами, без всякого усилия удерживающая разъяренного льва. Волосы ее были заплетены в короткую косу, правая рука и правая грудь обнажены, над головой витал знак бесконечности.

Значит, все правильно. Остается только ждать ночи.

Кате не удалось выспаться, но встала она очень рано. Утро было теплым и ласковым, впереди длинный интересный день, что еще нужно человеку?

Она быстро натянула джинсы, тонкий свитерок, чуть подкрасила глаза и позавтракала перед включенным телевизором. Со времени смерти родителей Катя так и не привыкла есть в одиночестве, а такая компания все же лучше, чем никакой.

На экране развеселые девушки то признавались в вечной любви какому-то бухгалтеру, то собирались навсегда покинуть пределы необъятной родины.

Сбегая по лестнице, Катя напевала себе под нос привязавшуюся мелодию: «Америкен бой, уеду с тобой, уеду с тобой, Москва, прощай…» Да уж, америкен бой — воплощенная мечта всех московских кошелок. Может, где-нибудь в родном Техасе или Висконсине он полный лузер, но здесь, в Москве, просто принц!

Конечно, среди американцев тоже попадаются неплохие люди. Катя вспомнила Тома Хартли, который приезжал к ним на фирму еще перед Новым годом. Том был приятным парнем, Катя чувствовала, что очень нравится ему, но у нее уже был Вадим. И потом… Ей совершенно не хотелось пополнять ряды дешевых русских красоток, глядящих жадными глазами на каждого заезжего кавалера. Может, у него дома жена и пятеро детей, так почему бы не развлечься в деловой поездке, тем более что в Москве предложение по этой части намного превышает спрос. Да бог с ним, с Томом, себя Кате упрекнуть не в чем, а за других она не отвечает. И вообще, лучше не заводить романы на работе, так жить проще.

На Измайловской ярмарке Катя быстро нашла подарок подруге. Массивный браслет в виде китайского дракона с бирюзой во рту наверняка ей понравится. К тому же торговка бойко вытащила пачку листов бумаги, отпечатанных на плохом ксероксе, и принялась уверять, что этот самый дракончик непременно принесет своему обладателю счастье, здоровье и еще много хорошего. Наташа в последнее время увлеклась восточной философией и даже ремонт в квартире затеяла делать не абы как, а в соответствии с принципами «фэншуй», приведя этим в полное недоумение бригаду молдаван-отделочников.

Времени оставалось еще много и Катя решила просто прогуляться по рядам, тем более что вокруг было много интересного.

Среди прочих безделушек Катя увидела серебряный медальон удивительной красоты. Она и сама не могла бы объяснить, почему он ей так понравился, но сочетание причудливо изогнутых завитушек и затейливой гравировки выглядело на редкость законченным и гармоничным. Это была та вещь, которую ей действительно захотелось иметь.

Катя взяла медальон в руки, любуясь совершенством формы. Какая жалость, что больше нет денег! За такую прелесть наверняка запросят много. Катя искоса взглянула на продавца — седого, грузного, бедно одетого пожилого человека. Его глаза, плавающие за толстыми линзами очков, показались ей добрыми и печальными. «Бедненький… Трудно, наверное, сейчас прожить. И вид у него такой интеллигентный… Мой папа был такой же. Каково ему теперь стоять на рынке! Ну ничего, я заплачу, сколько он скажет, лишь бы согласился отложить эту штуку хотя бы на полчаса. Вот только сейчас примерю ее…»

Катя накинула на шею тонкую цепочку. Медальон показался странно теплым, как будто перед этим кто-то долго держал его в руках. Но главное… От мысли, что его придется снять и отдать обратно, стало не по себе.

Налюбовавшись, Катя подняла руки, чтобы снять медальон. Но не тут-то было — прядь ее вьющихся волос непонятным образом накрепко переплелась с цепочкой. Покраснев от смущения, Катя тянула и дергала ее изо всех сил. Продавец сочувственно наблюдал за ней.

Сергею Петровичу было жаль эту рыженькую симпатичную девушку. У бедняжки был такой вид, будто она вот-вот заплачет. Ее волосы запутались крепко, а предложить свою помощь он не решался. За годы одиночества совсем отвык от общения с людьми, да и чувствовал себя сегодня далеко не лучшим образом. Болела голова, перед глазами мелькали мушки.

Только болезненным состоянием и можно объяснить то, что случилось дальше. Все окружающее куда-то исчезло. Солнечное теплое утро вдруг превратилось в серые сумерки. С расстроенного лица незнакомой девушки на Сергея Петровича смотрели глаза сына. Как будто его мальчик, убитый много лет назад, на краткий миг вернулся обратно.

Вернулся, чтобы попросить о чем-то.

Видение продолжалось несколько секунд, не больше. Вокруг так же шумел базар, солнце светило еще ярче, а девушка так же безуспешно пыталась снять медальон.

— Извините, я сейчас, — бормотала она.

Сергей Петрович принял решение. В конце концов, до пенсии он как-нибудь перебьется, а денег ему с собой в могилу не взять.

— Скажите, деточка, вам нравится эта вещь?

— Да, очень, я обязательно куплю, только домой схожу за деньгами.

— Знаете что? Давайте сделаем так. Я хочу, чтобы вы взяли и носили этот медальон, а о деньгах говорить не будем.