Алмаз (СИ) - Макарова Елена А. - Страница 2

Лифт стрелой домчал меня на нужный этаж, и теперь я брела по однообразным коридорам: двери были похожа одна на другую, различия были лишь в блестящем золотого цвета номерах на них.

Наконец, я нашла триста пятый номер и остановилась перед дверью, еще раз сверяясь с бумагами. Из-за нее доносились оживленные голоса и какой-то грохот, лишь отдаленно напоминающий музыку. Ну точно, какая-нибудь пьяная компания. Но мне не привыкать, я знала, как вести себя с подобного рода людьми. Их, как диких собак, надо держать на расстоянии, чтобы они не почуяли твой страх.

Я постучала:

— Доставка пиццы!

Последовали радостные возгласы и громкие приближающиеся шаги.

Дверь распахнул молодой парень лет двадцати пяти. Выглядел он потрепанным, как будто только проснулся. Это-то в четыре часа дня? Наплевать на его образ жизни, интересовало только, в состоянии ли он оплатить заказ, с которым я уже успела намучиться.

Парень потянул руки к коробкам, но я тут же отдернула их, прижимая ближе к себе.

— Сначала деньги, — заявила. Не хотелось обижать человека, но выглядел он непрезентабельно для постояльца такой шикарной гостиницы.

Он рассмеялся и начал копаться в карманах брюк.

— Пусто, — вынес вердикт, когда так ничего и не нашел.

Как будто я сама не видела. Так и знала, что не будет с ним все просто и гладко.

Боже, сонный мозг парня работал со скрипом. Он продолжал таращиться на меня, как будто я обязана решить его проблемы. Из комнаты прилетел чей-то смех, и я тут же нашла выход из ситуации.

— Может, у твоих веселых дружков найдутся наличные? — предположила.

— Точно, — вскинул руку вверх и шлепнул себя по лбу. — Пойдем, узнаем.

Я шла за ним по коридору, не скрывая брезгливости. Выглядело все, как после шумной вечеринки с погромом. Жуть. Не переплачивают ли они за номер с таким сервисом? Все, что мне хотелось, поскорей получить свои деньги и убраться отсюда. Оставалось надеяться, что здесь есть кто-нибудь, соображавший живей первого парня.

Перед телевизором собрались последние гости тусовки: трое парней распластались на диване, один из них лениво переключал каналы.

— Эй, парни, у какого есть нал? — всколыхнул мой провожатый все это сонное царство. — А то пицца стынет.

Они повскакивали со своих мест и с возгласами «еда» набросились ко мне, как стервятники. Я увернулась и забралась на журнальный столик, защищая сумку.

— Никто и крошки не получит, пока я не увижу свои деньги! — грозным тоном выставила условие.

Те в момент превратились в стадо зомби и стали шарить по карманам.

— Ну малышка, мы правда заплатим, — начал канючить самый высокий. Он взлохматил руками свои светлые, почти пепельные, волосы и так торчавшие во все стороны. — Умираю от голода.

— Это не мои проблемы, — безразлично пожала плечами. Если я буду бесплатно раздавать всем пиццу, то никогда ничего не заработаю, потому что потом оплачивать эти жесты доброй воли придётся мне из собственной зарплаты.

— Надо было спуститься в ресторан отеля, — обреченно произнес рыжий парень, уже не надеясь полакомиться пиццей.

— Только не это, — запротестовал третий с копной взлохмаченных волос. — Меня уже тошнит от этих мраморных говядин, соусов бешамель. Хочу человеческой еды!

Рыжий оживился, посмотрев на меня с блеском в глазах.

— Хочешь автограф? — предложил с игривой улыбкой.

ВСЕ! Не видать мне сегодня денег как своих ушей.

— На кой черт мне твой автограф? — разозлилась. — Еще душу мне свою предложи! Ты знал, что в мире товарно-денежные отношения?

— Отцепитесь от девушки, — в комнату вошел еще один страждущий, хотя он и выглядел поприличней других присутствующих. Его мокрые волосы говорили о том, что в отличие от остальных, он успел привести себя в порядок, приняв душ. Он подал мне руку и помог спуститься. Хоть один адекватный человек в этом балагане. — Простите парней, у них порой бывает звездная болезнь, — страдальцы подали недовольные возгласы, отрицая слова брюнета. — Сколько? — кивнул он на коробки в моих руках.

— Полторы.

Он достал из кошелька две купюры и протянул мне. Голодных парней больше ничего не сдерживало, и они чуть ли не вырвали у меня из рук долгожданную пиццу. Пока они были заняты поеданием итальянского блюда, я спрятала деньги в карман и собиралась уйти по-английски.

— Ты серьезно не знаешь, кто мы? — остановил меня высокий блондин, аппетитно смакуя кусочек пиццы.

Оглядела всю компанию в надежде всколыхнуть в памяти какие-нибудь воспоминания, но безрезультатно. Никто из них не был мне знаком.

— Нет, — отрезала.

— Да ладно? — удивился длинноволосый парень.

Видимо, они ожидали от меня восторженной реакции, но я на самом деле понятия не имела, кто они такие.

— Не обижайтесь, но вы похожи на бродяг в дорогом номере, — доходчиво объяснила, как именно они выглядят в моих глазах. Перевела взгляд на рыжего, который ел так жадно и неаккуратно, будто голодал до этого неделю. Когда он понял, что все смотрят на него, вытер лицо и выпрямился. — Вы точно никого не убили и не ограбили, чтобы жить в таком месте? — усомнилась в порядочности этой «банды».

— Ты что, телевизор не смотришь? — не унимался волосатый.

— Нет, — равнодушно призналась.

— Да ладно? — заладил он, как попугай. — Ты с какой планеты?

Не хотелось вдаваться в подробности своей жизни перед незнакомцами, но смолчать не смогла. Все мне твердят, что это моя главная проблема — неумение держать язык за зубами.

— Телевизор смотрят только домохозяйки и пенсионеры. Сегодня вся жизнь людей сконцентрирована здесь, — помахала в воздухе своим «андроидом». — Ты не знал? С какой ты планеты? — изобразила его манеру говорить.

Он повел себя еще более бесцеремонно и выхватил у меня из рук телефон.

— Ну а музыку ты слушаешь?

— Эй! — возмутилась, но наглец не реагировал и начал рыться в моем телефоне. С надеждой посмотрела на брюнета, похоже, он один знал, как усмирить этих недорослей. Но тот будто не обращал внимания на проделки друзей и пристально рассматривал меня. Мы что в музее?

— Ты работаешь курьером? — начал вдруг задавать странные вопросы. — Не боишься заходить в дом к незнакомым людям? Мало ли что? Ты же слабая девушка.

Слабая? Шовинист!

Постаралась не грубить и быть максимально дружелюбной — чаевые я так и не увидела, но надежду не оставляла.

— Думаю, маньяки-убийцы и психопаты не заказывают пиццу в надежде, что им ее привезет кто-то, как раз подходящий под типаж их жертвы.

Мне надоело вести светские беседы, и я попыталась вернуть свой телефон.

— Ты знаешь, что такое неприкосновенность личной собственности? — Парень продолжал спокойно копаться в нем и дальше. — Что ты там делаешь? — как любому человеку, мне не чуждо было любопытство.

— Выхожу в Интернет, — спокойно ответил тот, а когда поднял голову и увидел мои возмущенные глаза, добавил: — Не парься, здесь бесплатный вай-фай.

Он что, серьезно не понимает, в чем проблема?

Из динамика зазвучала та самая песня, что играла сегодня по радио в машине.

— Слышала ее? — заулыбался парень.

— Слышала, и что из этого? — не видела никакой связи между музыкой и этими … субъектами.

— Так это наша песня, — воскликнул парень, — мы и есть «Адамас».

— «Адамас»? — на этот раз уже устало пожала плечами. Долго они будут меня пытать? — Что это? — решила подыграть их унылой угадайке.

В номере повисла тишина, и все взгляды устремились на меня.

Нет, я все-таки точно в музее, причем сама главный экспонат!

Рыжий отложил очередной кусок пиццы и, порывшись в куче хлама на письменном столе у окна, вытащил тонкий рулон. Он взмахнул рукой, позволяя ему свободно разворачиваться. На глянцевом постере была изображена вся компания, только выглядели они лучше: в стильной одежде и с модными прическами. Как ни странно, даже волосатый выглядел на фотографии привлекательным. Фотошоп и ретушь способны и не на то: из мартышки сделать человека.