Култи (ЛП) - Запата Мариана - Страница 94

Култи задумчиво хмыкнул.

— У тебя есть еще что-нибудь в списке?

— Ага. Я хотела бы увидеть Семь чудес Древнего Мира, проехать на велосипеде по Континентальному водоразделу (Примеч.: Американский континентальный водораздел — условная линия, к западу от которой в Америке находится бассейн Тихого океана, а к востоку — бассейны Атлантического и Северного Ледовитого океанов), пройти испытание «Айронмэн» (Примеч.: Ironman — серия соревнований по триатлону на длинную дистанцию, проводимая Всемирной корпорацией триатлона (WTC). Каждая отдельная гонка серии состоит из трех этапов, проводимых в следующем порядке без перерывов: заплыва на 2,4 мили (3,86 км), заезда на велосипеде по шоссе 112 миль (180,25 км) и марафонского забегана 26,2 мили (42,195 км). Триатлон Ironman считается одним из наиболее сложных однодневных соревнований в мире), увидеть Северное сияние, подняться на ледник, подержать детеныша панды и выиграть Кубок Мира… — Я почувствовала, что бормочу, и закончила. — Типа того. У меня почти достаточно денег, чтобы поехать на Аляску после окончания сезона. Надеюсь, я смогу подняться на несколько ледников и увидеть Северное сияние за одну поездку.

Последовала пауза.

— Одна?

— Я собиралась узнать, не поедет ли со мной брат. Кроме тебя, он единственный человек, которого я знаю, у кого есть на это время и деньги, но посмотрим. В прошлом году мы ездили в Перу посмотреть Мачу-Пикчу. — Я улыбнулась ему через плечо. В октябре ему должно исполниться сорок лет, но я не хотела говорить, что думаю, что это именно он должен подумать о том, чтобы составить список. — А ты? Что ты будешь делать после окончания сезона?

— Я еще не решил, — тихо ответил он. — Все зависит от нескольких обстоятельств.

Одна-единственная мысль пришла мне в голову.

— Твой контракт заключен только на этот сезон?

Я не могла припомнить, чтобы слышала что-нибудь о продолжительности его контракта, и мысль о том, что он уйдет чуть больше, чем через месяц, заставила мой желудок сжаться.

— Я согласился только на этот сезон с «Пайперс».

Одно я знала точно — Култи не любил тренерскую работу. Он сам так сказал.

Почему он должен хотеть остаться и снова тренировать?

Господи Иисусе, мысль о том, что он вернется в свою лондонскую квартиру, так опечалила меня, что возбуждение от всей этой истории с покупкой обуви исчезло под ее тяжестью.

В то же время я почувствовала себя эгоистичной сукой. Кто я такая, чтобы печалиться из-за того, что кто-то, особенно друг, займется тем, что сделает его счастливым, когда я охренеть как хорошо знаю, что тренерская работа его счастливым не делает? Я знала, что нахожусь не в том положении, чтобы заставить кого-то мучиться чувством вины, но мысль о том, что он уйдет, была отвратительной.

Я проглотила печаль и заставила себя улыбнуться, хотя и не смотрела на него.

— Понятно.

Он собирался покинуть Хьюстон. Тоска.

Может, он и посмотрел на меня, но я не была в этом уверена и не хотела развивать эту тему.

— Хорошо... ты голоден?

Через четыре дня — в день следующего занятия в футбольном лагере — Култи появился с еще двумя людьми.

Первым парнем, которого я узнала, был американский вратарь, который играл за национальную команду вместе с моим братом и участвовал во всех крупных турнирах за последние шесть лет. Второй оказался приятным сюрпризом.

— Франц! — Обойдя Култи, я подошла к мужчине, чтобы обнять его. — Я не знала, что ты придешь!

Он обнял меня в ответ, быстро похлопав два раза по спине.

— Мои дела в Лос-Анджелесе заняли не так много времени, как я ожидал.

— Что ж, большое спасибо, что вернулся, — сказала я ему.

Кто-то издал недовольный звук.

— Сал.

Франц издал короткий смешок, отпуская меня и отступая. Его голова была опущено вниз, выражение лица открытое и непринужденное, когда он прошептал:

— Кто-то немного ревнует, м-м-м?

Я повернулась, чтобы посмотреть на мужчину, чей взгляд прожигал дыру в моей голове. Претцель ревнует? Я сильно сомневалась в этом, но мне было слишком приятно видеть его хмурый взгляд.

— Ты собираешься представить меня? — спросила я, указывая на популярного вратаря.

— Нет. — Он сохранил это проклятое надменное выражение на своем лице, раскинув руки в универсальном жесте, который я уже знала.

Ухмыльнувшись, я приподняла брови и смотрела на него. Боже, кто-то был в отвратительно плохом настроении, и это сделало мое просто отличным. Улыбка на моем лице стала еще шире.

Он приподнял свои брови. Эти темно-коричневые, густые косые линии поднимались и опускались, молча говоря мне, что он не собирается представлять меня, пока не получит то, что хочет.

На секунду я подумала о том, чтобы проигнорировать его и просто представиться, но…

Култи любил играть в игры, а мне нравилось выигрывать в них.

Каким-то образом мне удалось не улыбнуться, когда я шагнула вперед и обняла его, беспокоясь, что он выставит меня идиоткой, если на самом деле не обнимет в ответ. Я имею в виду, что он не в первый раз вел себя так, будто у меня вши. Я просто обняла его и крепко сжала.

Совершенно застигнув меня врасплох, Култи, мой долбаный Немец, якобы лишенный совести, прижался щекой к моей макушке и обнял меня. Он обнял меня в ответ. Его тело было твердым и напряженным, когда он делал это, но все ощущалось иначе. Это не было сердитым объятием, а чем-то другим. Оно было как в детстве, когда я обнимала свою собаку, потому что очень ее любила.

Очень похоже… но не то.

Когда он, наконец, отстранился, я подняла взгляд. Я не стала переживать из-за того, что он не улыбался мне. Немец просто смотрел на меня, ну, на самом деле, это было больше похоже на просверливание взглядом, ну и ладно. Я еще раз обняла его и почувствовала, как его рука легла мне на плечо. И осталась там.

Вторым парнем, которого он привел, был вратарь по имени Майкл Киммонс. Он был выше Култи и чуть старше меня.

— Привет, приятно познакомиться. Спасибо, что пришли. — Я протянула ему руку, когда почувствовала, что рука Немца сжалась на моем плече, как только я представилась.

— Майк Киммонс, — сказал он, крепко пожав мне руку.

— Сал Касильяс.

— Я знаю твоего брата Эрика, — вставил он. — Мы играем вместе.

Я кивнула ему и улыбнулась.

— Ты упомянула, что он тоже играет. Где? — с любопытством спросил Франц.

— Он сейчас на правах аренды в Мадриде, — объяснила я.

— Я понятия не имел. — Второй немец кивнул, слегка нахмурившись. Прежде чем уйти в отставку, он играл за главного соперника Мадрида — Барселону. — А твои родители играют?